Ксения Винтер - Послушница

3:37 – идеальное время, чтобы умереть.

Андрей вышел на незастеклённый балкон своей обшарпанной однушки и глубоко вдохнул свежий весенний воздух. Лёгкий ветерок слабо колыхал листву берёзы, росшей под окнами типовой многоэтажки, каких вокруг была не одна сотня. Облокотившись о перила, молодой мужчина направил тусклый взгляд вдаль, туда, где меньше часа спустя займётся рассвет. Которой он уже не увидит.

Андрей всё для себя решил. Смысла и дальше влачить жалкое существование не было. Долги множились, условия ухудшались, на работе платили жалкие копейки. Жена, ради которой он в своё время бросил институт и пошёл работать на стройку, из очаровательной девушки с нежной улыбкой и горящими глазами превратилась в сварливую бабу, которой от мужа не нужно ничего, кроме денег. И бесконечные подработки и халтурки не улучшали ситуацию – сколько бы денег Андрей ни принёс, Фисе всё мало: то туфли ей нужны новые, то сковородка, то платье. А чуть слово поперёк скажешь, она сразу заводила одну и ту же шарманку: «Я тебе отдала лучшие годы своей жизни, а ты, скотина неблагодарная, этого не ценишь. И вообще не мужик ты, раз семью содержать не можешь. Вон у Наташки муж и шубу ей купил, и машину, и каждое лето они заграницу на отдых летают».

Пожалуй, в чём-то Андрей с ней был даже согласен. Какой из него мужик? Так, жалкая тряпка. Дерево не посадил, дом не построил, сына не родил. Вон, у младшего брата уже двое ребятишек – мальчик и девочка. И бизнес свой. Родители Семёна всегда в пример ставят. У Семёна и образование, и работа, и жена-красавица, и дети чудесные. А у Андрея только древняя однушка, доставшаяся в наследство от деда, куча долгов да камни в почках.

Андрей знал, он – сплошное разочарование, одно расстройство и для родителей, и для жены. Всем будет только лучше без него. В сущности, если так задуматься, когда его не станет, никто даже не заметит. Ну, разве что Петрович матюкнётся, что придётся расписание переделывать да нового человека в бригаду нанимать.

Ухватившись рукой за стену, Андрей залез на перила и внимательно посмотрел вниз. Пятый этаж. Внизу – асфальт. Смерть должна быть быстрой и, если повезёт, безболезненной. Во всяком случае, мужчина очень на это надеялся. Мучиться и страдать ему не хотелось.

Где-то вдалеке раздался тихий, печальный колокольный звон.

Андрей опустил руки, закрыл глаза и уверенно сделал шаг вперёд. Чтобы в следующую секунду обнаружить себя стоящим посреди тёмного леса, состоявшего из странных, корявых деревьев неизвестного вида, зловеще переплетающихся между собой голыми ветвями метрах в трёх над землёй, образуя своеобразную клетку, полностью заслоняющую небо.

Всю свою сознательную жизнь Андрей был материалистом и считал, что никакой загробной жизни нет. Человек умирает, и на этом всё. Мозг угасает, а вместе с ним исчезает и личность. И только пустая оболочка ещё долго будет гнить в земле, поедаемая трупными червями.

Сохранить свои убеждения, после самоубийства оказавшись в пугающем чёрном лесу, словно сошедшем со страниц сказок братьев Грим, невозможно.

Андрей не представлял, что ему делать. Поэтому просто двинулся вперёд. Вокруг стояла неестественная зловещая тишина, которой никогда не бывает в обычном нормальном лесу. Там всегда слышны голоса птиц, стрёкот кузнечиков, хруст веток и ещё добрая сотня различных звуков. Здесь же нет ничего. Словно чья-то незримая рука забрала все звуки.

Ну, или Андрей внезапно оглох. Такой вариант тоже не стоило полностью сбрасывать со счетов.

Последнее предположение вскоре получило опровержение: вдали раздался приглушённый, едва различимый колокольный звон.

«Значит, где-то поблизости есть люди», – сделал резонный вывод Андрей.

В юности он был поклонником фантастики и фэнтези и читал много книг о так называемых попаданцах – людях, тем или иным путём оказавшихся в чуждом им, чаще всего сказочном, мире. Идея подобного перемещения казалась мужчине более вероятной, чем попадание в загробный мир.

Андрей шёл долго, старательно озираясь по сторонам в поисках хоть какого-то ориентира. Однако деревья были абсолютно одинаково неправильными, и ни мха, ни муравейников видно не было. Да даже если бы и были. Чем поможет определение сторон света? Да и сработают ли приёмы из учебника ОБЖ в чужом мире? В конечном итоге Андрей решил опираться лишь на звук колокола, время от времени раздававшийся где-то впереди.

Вокруг тем временем сгущался туман, и вскоре разглядеть хоть что-то на расстоянии дальше вытянутой руки стало невозможным. Поэтому огромный каменный монастырь с остроконечной готической крышей, возникший буквально из ниоткуда, стал для Андрея полной неожиданностью.

Испытав неимоверное облегчение, что добрался-таки до обитаемой земли, мужчина поднялся на крыльцо. Тяжёлые двустворчатые деревянные двери были распахнуты настежь, что несколько насторожило Андрея. С другой стороны, он никогда не посещал никаких религиозных заведений. Быть может, у них так принято? Мол, мы всегда рады прихожанам и всё такое.

Войдя внутрь, Андрей сразу же попал в просторный прямоугольный зал, заставленный в два ряда узкими деревянными лавками с невысокими спинками. Никаких икон, крестов, свечей и прочей религиозной утвари видно не было. Да даже трибуна, с которой священнику положено было вещать свои проповеди, отсутствовала.

– Добро пожаловать в обитель, – внезапно раздался мелодичный женский голос, заставивший Андрея буквально подпрыгнуть на месте. Обернувшись, мужчина увидел довольно красивую, невысокую женщину на вид лет тридцати, облачённую в монашеский наряд. Голова её была покрыта тёмным платком, на груди висел довольно массивный металлический крест. Но больше всего внимания привлекали глаза незнакомки – яркие, насыщенного жёлтого цвета, словно расплавленное золото.

– Здравствуйте, – откашлявшись, немного смущённо отозвался Андрей. – Прошу прощения, что вот так ворвался к вам, но двери были открыты, а я заблудился и вообще понятия не имею, где нахожусь.

– Двери обители всегда открыты для страждущих, – на губах монахини отразилась мягкая улыбка. – Что же касается того, где вы находитесь. Ответ нигде, пожалуй, будет наиболее точным.

– В каком смысле, нигде? – Андрей опешил от подобного заявления. – Очевидно, что я стою здесь, в вашей, как вы выразились, обители. А она, в свою очередь, имеет определённый адрес: страну, город, улицу и номер дома.

– Вы ошибаетесь. У обители нет адреса.

«Похоже, у этой дамочки не все дома», – с досадой подумал Андрей.

– Сейчас вы немного растеряны, и это нормально, – вкрадчиво проговорила монахиня, медленно обходя Андрея по дуге, словно он был каким-то прокажённым или опасным безумцем, способным наброситься в любой момент. – Вам, людям, всегда в первое время трудно даётся осознание.