Ната Элеотт - Полина. Назад в настоящее

Ланиакеа_

Суперкластер Дева _ Южная группа галактик _

Галактика Млечный Путь _ Рукав Ориона _ Солнечная система _

Планета Земля

Полина

– Доброе утро, Полина.

Проговорил будильник голосом моего давешнего Незнакомца.

Для кого-то оно, без сомнения, доброе… А у меня оборвалась связь с ещё одним очень важным для меня человеком. С человеком, ближе которого для меня на протяжении последних лет не было никого. Оборвалась навсегда. И я снова осталась одна.

Глава I

За четверо суток до главного события

Гималаи _ Южный склон Аннапурны I

Полдень

Полина

Я валялась без сил в третьем высотном лагере, разбитом нами где-то и когда-то на южных склонах Аннапурны Главной. На шести с чем-то тысячах. И куда, вероятно – вчера и, должно быть – вечером, часть оставшейся группы спустилась после очередной безуспешной попытки закрепиться хотя бы на семи. Или около того. Кто-нибудь, наверное, знал все эти значения совершенно точно.

Почему оставшейся? Потому что нас осталась ровно половина из двенадцати, начавших восхождение. Из тех, кто согласился идти с Максом. И сегодня уйдут ещё двое. Или трое, если считать меня. Если я вообще смогу идти. Или даже просто подняться.

Почему когда-то? Потому что мы вышли на маршрут в первую ночь полнолуния, чтобы при свете Луны и в отсутствие ветра преодолеть возможно большую часть пути до Южной стены. Но как только Луна окончательно скрылась от нас в грозовых тучах, непроницаемым куполом внезапно накрывших гору, мы уже с трудом отличали день от ночи. И в какой-то момент окончательно потеряли счёт времени, раз за разом пытаясь прорваться к вершине. И остаться при этом в живых.

Почему где-то? Да потому что, как только мы отошли от базового лагеря едва ли на сотню метров, нас окутал плотный туман, после чего мы шли практически на ощупь. А все приборы показывали совершенно немыслимые и взаимоисключающие значения.

Это не было особой проблемой, пока участники восхождения, многие из которых неоднократно уже предпринимали эти попытки здесь ранее, узнавали то знакомую расселину, то обломок скалы или другие ориентиры, возникающие в лунных просветах между его клочьями, и вели нас вперёд. Ровно до того момента, когда мы свернули на совершенно новый для всех маршрут. И тут стало понятным лишь одно: все мы теперь просто будем подниматься вверх. К вершине. Без всяких ориентиров.

А для чего мы свернули?

А для того, чтобы не идти теми тропами, которые до этого никуда никого не привели. И им пришлось вернуться. Или, напротив, привели в никуда. В небытие, в смысле. Тех, кто так и не вернулся.

Каждого третьего, пытавшегося возвыситься над Богиней, рождённой из пламени гнева трёх Богов – Правителей этого Мира. У порога чертогов которой мы теперь и находились. Каждого третьего, дерзнувшего попрать своими ногами олицетворение её тела – массив Аннапурна, дарующий плодородие долине внизу.

Такова статистика восхождений.

Но иногда, под настроение, Богиня избирала каждого второго.

Из таких, как мы. Слишком уверенных в себе. Слишком дерзких. Слишком упорных. И упорно не замечающих предостерегающих символов и запрещающих знаков. Которые в поте лица своего без устали транслировали нам наши Ангелы-Хранители. И которые мы усердно игнорировали.

И с каждым сошедшим с тропы и благополучно вернувшимся назад, шансы остальных на благоприятный исход неумолимо таяли.

Под ногами всё это время у нас была только мёрзлая звенящая и необъяснимо зыбучая твердь.

Застывшая и мерцающая вокруг в прорвавшемся сквозь туман и облака редком свете Луны, вода.

Лежащая снегом, тысячелетиями спрессованные пласты которого оставались неподвластны ураганному ветру. Но потревоженный нами, он внезапно взвивался под нашими ногами ввысь так, будто только этого и ждал последние тысячи лет. И сливался с искрящимся вокруг ледяным туманом. Бесконечным сияющим ледяным туманом, режущим глаза. В переносном смысле. И открытые части тела. В прямом.

Уходящая из-под ног ледопадами, исторгаемыми телом Горы, и поглощаемыми ею же. Внутри которых, казалось, она текла одновременно в двух направлениях. И странным было прежде всего то, что она вообще куда-то текла при столь низких температурах. Низких настолько, что скалы, пронизанные тончайшими морозными узорами, время от времени взрывались от температурных перепадов, осыпая нас градом острых осколков и порождая камнепады.

Но Богиня, являя на сей раз то ли свой гнев, то ли безудержную и такую же разрушительную свою радость по поводу победы над очередным демоном, всё ещё была к нам милостива, вынуждая нас по одному сходить с маршрута и позволяя нам, практически без потерь, убираться восвояси. Пока.

Пока ей, возможно, было не до нас.

Либо потому, что она всё ещё не могла выбрать.

Мы несколько раз выходили на семь тысяч, опираясь на данные спутника. И возвращались, упираясь в непреодолимые препятствия. Или неожиданные сюрпризы погодных условий, каждый раз опровергающих метеорологический прогноз.

И на этот раз, так и не сумев вырваться за верхний предел грозового фронта, мы втроём спускались гораздо дольше, чем до этого поднимались. Цепляясь за каждый выступ и вжимаясь в поверхность горы, мы стремились с ней слиться в опасении быть сметёнными шквальными порывами ветра. Который налетал со всех сторон одновременно, создавая ощущение, что тебя просто пинали, потому что ты неосмотрительно встал на чьём-то пути.

Возможно, мы были столь медлительны потому, что просто окончательно выдохлись.

Но остальные остались наверху. Остальные – это Максим Викторович, бывший мой преподаватель судебно-медицинской экспертизы. Макс, как он просил меня его называть с первой нашей неформальной встречи тогда, в Тибете. И у которого я время от времени проходила очередной курс выживания. Как правило, после особо неудавшегося судебного процесса, где мне не удалось отстоять свои обвинительные позиции.

И, как всегда, на последнем пределе психических и физических сил. Как сейчас.

С Максом остались ещё двое. Такие же, как он. Всецело одержимые идеей покорения этой вершины, при непременном и бесконечном преодолении себя. И с неизменной святой верой в судьбу.

Ночь отдыха не принесла. В голове постепенно затухали звуки красивой далёкой мелодии, а перед глазами стояли смутные образы. Но совершенно точно имеющие человеческие очертания. Женские.

Я лежала, едва дыша. И рассуждала о том, что я себя уже давно преодолела. Вернее сказать – моё Я преодолело Меня Самоё на склонах Аннапурны. Буквально на вторые сути восхождения. И я в полной мере осознала всю бессмысленность подобных преодолений. И искренне покаялась Богине в своей дерзости.