Влад Райбер - Страна вечного детства

– Мальчики тебе в горячке кажутся, люди ненастоящие мерещатся, – сказал я. – Лечиться тебе надо, Илюха. Серьёзно лечиться.

– Я реальность от бреда отличаю, – обиделся пьяница. – Ненастоящие люди существуют! Жаль, я доказать ничего не могу, а то бы такое открытие сделал!

– И откуда они взялись, по-твоему? – спросил я издевательским тоном, хотя на самом деле мне действительно было интересно. Сумел он меня увлечь своими рассказами.

– Кто знает? – загадочно произнёс Илья. – Может, это первые люди Земли, которых Бог из глины вылепил? Сначала – их как прообраз, а потом нас. Так они и остались тут. Бессмертные, хотя и не совсем живые. Да не знаю я, откуда они! Но они есть! Есть!

Я махнул на него рукой и оставил одного в комнате. В тот вечер я ещё немного побеседовал с его матерью, сказал, что Илью снова надо в больницу.

– Да ну его, надоел, – сказала женщина. – Пусть пьёт.

Больше я не приходил, а неделю спустя узнал, что Илюха умер. Мне его мама позвонила и сказала про похороны. Хоть это было ожидаемо, я почувствовал горечь. А ещё меня терзала вина, потому что я знал, в каком тяжёлом положении находился мой друг, но всё равно оставил его без поддержки. Я отпросился с работы. Не люблю бывать в церквях, но пришёл на отпевание. Мне дали в руки свечку, и она сразу погасла.

– Это ничего не значит! – сказала мне какая-то женщина.

Я никогда не был суеверным. Подумаешь, свеча погасла… Подошёл к одной из икон, чтобы зажечь свечу снова, и остановился возле мужичка с бородкой. Тот смотрел на образ, что-то нашёптывал.

Я машинально прислушался и понял, что он не молитву читает и не слова произносит, а просто лепечет что-то бессвязное, как годовалый ребёнок.

– Вы Илюшку знали? – спросил я.

Мужичок с бородкой только посмотрел на меня пустыми глазами, не прекращая нашёптывать несуществующие слова. Тут у меня промелькнула мысль: а вдруг он ненастоящий?!

После похорон Илюхи я взял привычку смотреть на людей на улицах. Искал глазами самых тихих, одиноких, незаметных. Вот пожилая женщина сидит одна на скамейке, смотрит в пустоту, а вон сквозь пыльное окно заброшенного здания на меня глядит бледное лицо. Кто все эти люди, что бродят по улицам, словно тени? Настоящие ли они?

Так я увлёкся этими мыслями, что стал ездить в тупиковый район своего детства. Мне хотелось узнать, правда ли, что старуха там до сих пор метёт тротуары.

Я её встретил не сразу. Оказалось, что она появляется на улице как по часам – в семь утра, когда все идут на работу, и в пять вечера, когда люди возвращаются домой.

Увидев её впервые, я подошёл и поздоровался. Сказал, что раньше жил в этом доме и помню её с детства. Старушка от меня отворачивалась, торопливо отступала и бормотала что-то себе под нос.

Мне стало любопытно, где она живёт? Куда уходит, когда заканчивает свою добровольную работу?

Я ловил себя на мысли, что занимаюсь слежкой, и чувствовал смущение, но не мог остановиться. Наблюдая за старухой из машины, я увидел, что, когда людей на улице не остаётся, она идёт к подвалу, щёлкает замком… неужели у неё был ключ?.. и исчезает за дверью.

Мне хотелось проследовать за ней, но дверь оказалась закрытой. Я взял из машины фонарик, стал нагибаться к подвальным окнам, светил туда, смотрел, куда подевалась старуха?

И наконец я её увидел… Женщина сидела в углу на корточках, опустив голову, а её метла лежала поперёк на коленях, старуха придерживала её руками.

Мне было трудно заставить себя оторваться от окошка, это зрелище настолько меня поразило. Старуха замерла в неестественной для человека позе и сидела не шевелясь, будто статуя.

Теперь почти каждое утро и вечер я приезжал к старому дому, наблюдал, как бабка метёт снег, а потом запирается и сидит в подвале всю ночь, чтобы утром снова промести тротуар на виду у сонных прохожих. Зачем?

И чем дольше я за ней наблюдал, тем хуже я себя чувствовал, тем мрачнее становились мои мысли. Жизнь постепенно начинала мне казаться безрадостной. Я вспоминал, как смотрел на Илюху сверху вниз и собой при этом любовался. Дескать, я не алкаш, у меня семья, работа, нормальная жизнь. Слава богу, я лучше! А ведь всё не так. Теперь мне думалось, что женат я на женщине, которая меня не любит и не любила никогда, а моя дочь-отличница считает меня недотёпой. Да я и есть недотёпа! Веду себя странно, наблюдаю за какой-то старухой, лишь бы не сидеть дома, где я чужой…

У меня было ощущение, что кто-то из меня вытягивает силы, вытягивает жизнелюбие. Я догадывался, что всё из-за этой бабки! Но как было трудно перестать являться в тупиковый район!

Одним вечером, возвращаясь с работы, я не стал туда заезжать. Поехал сразу домой и зарёкся, что больше на ту улицу не сунусь!

И потихоньку дурные мысли перестали меня посещать. Я опять увлёкся работой, снова научился радоваться мелочам. Мне больше не хотелось думать о ненастоящих людях.

Но однажды я нарушил слово, данное самому себе. В тупиковом районе расселили последний дом, и теперь там никто не жил. Все ветхие жилища собирались сносить в скором времени.

Территорию уже обнесли ограждением. А мне не давала покоя мысль: что та старуха? И сейчас метёт тротуар?

Я приехал к пяти часам вчера. Пройти на закрытую территорию оказалось несложно. Несколько листов в жестяном заборе были вырваны, да там никто ничего и не охранял.

Как я и думал, старухи не было. Ей ведь было нужно, чтобы люди ходили рядом, а теперь район пустой…

Но, заглянув в подвальные окна, я увидел знакомую фигуру – сидит старуха на корточках, метлу на коленях держит.

Страшно было, но любопытство оказалось сильнее. Я открыл подвальную дверь, дёрнув ручку несколько раз. Замок оказался хлипкий. Спустился вниз. Бабка сидела, не шевелилась. Я подошёл ближе и увидел, что это не старуха, а одетая в старые тряпки фигура, не то из глины, не то из грязи!

Я её только тронул, а она грохнулась на пол и развалилась на куски. Весь подвал заполнило облако пыли.

Не бессмертные всё-таки эти ненастоящие люди. Ходят они среди нас, питаются нами. Наши хорошие эмоции съедают, вытягивают из нас все приятные мысли, оставляя только уныние и скорбь. А без нас эти существа чахнут и быстро погибают. Вот почему они держатся рядом с толпой, но стараются оставаться незаметными.

Наверное, отчасти из-за этих ненастоящих людей мой друг впал в депрессию и умер от пьянства, да и я сам чуть не потерял интерес к жизни.

Теперь я стараюсь держаться подальше от людных улиц. Там всегда есть кто-нибудь серый, как тень. Ходит среди людей, ничем из толпы не выделяется…

В нашем подъезде рядом с почтовыми ящиками кто-то нарисовал чёрта. С зубастой пастью, с рогами, с копытами, с кисточкой на хвосте. Размашистый примитивный рисунок в половину человеческого роста.