Irin Joki - Дом злых ведьм с холма

– Госпожа Альдофин, – с жаром произнес он, едва приблизившись, – я жаждал встречи с вами.

– Пожалуй я отойду, тетушка, – решил удалиться я, как требовали того правила приличия, но она дернула меня за рукав, вцепившись в него намертво своими длинными ногтями.

– Останься, – коротко приказала она.

Я растерялся, заметался и, глупо хлопая глазами, все же остался там, где мне было велено. Беднам старший же будто и вовсе не замечал меня.

– Вы выглядите роскошней любой дамы в зале, – страстно прошептал он, непохожий сам на себя. Надо же, даже злодей вроде него может быть околдован красотой.

– Благодарю вас, господин Беднам, – Филиция моментально изменилась в лице – ее взгляд и улыбка приняли хищный вид. От нее невозможно было оторвать глаз, и куда только подевалась та скучная и апатичная дама, что восседала за завтраком, лениво пролистывая газету? Тетушка продолжила, – как обстоят дела в столице?

– Редьярд сейчас прибывает в столице Эльфляндии, в Рахатске, с целью укрепить позиции с помощью императорского двора. Но после он намерен посетить дом.

– Надолго? – насторожилась Филиция.

– Я так не думаю, надеюсь, что нет, – ответил Дезмонд, пристально глядя на свою собеседницу. Его хищный взгляд, полный обожания, пугал меня куда больше, чем тот, когда он был в гневе.

– Что ж, это весьма ценная информация, милый, – она провела пальцами по его груди, чуть касаясь рубашки.

Милый?! Что происходит?! Почему я в этом участвую?!

Инстинктивно я дернулся, дабы покинуть влюбленную парочку, но тетушка Филиция вновь вцепилась в мой рукав, препятствуя моему побегу. Я ощутил себя крайне несчастным, ведь, когда присутствуешь при чьей-то ссоре – чувствуешь себя весьма неловко, что уж говорить об этом?! Беднам даже не поглядел на меня ни разу, конечно, он наверняка считает меня пустым местом, куда мне до их прославленного рода.

– Чем же занят твой родственничек? – Филиция положила руку на плечо Дезмонду и приблизилась к его лицу.

– Что и пожизненно – кутит.

– Точно? – выражая сомнение, приподняла бровь Филиция.

– Да.

– Это на него совсем не похоже, он ведь такой деятельный парень.

– Нет, он в беспросветных попойках с утра до ночи, – Дезмонд облизнул губы, неотрывно глядя на губы Филиции.

Предупреждаю, если они сейчас сольются в страстном поцелуе, то я совершу акт публичного самоубийства у всех на глазах в знак протеста.

– Кто же тогда нападает на несчастных юношей? – еще сильнее приблизилась она к нему.

– Я не знаю, – с придыханием проговорил Беднам и рванул к губам Филиции, а мне нечего не оставалось делать, как распахнуть глаза пошире, прибывая в безмолвном шоке.

– А надо бы знать, – недовольно, но в то же время грозно проговорила Филиция, резко отпрянув от кавалера, тем самым поставив его в крайне неловкое положение.

Она дьявольски ухмыльнулась и, взяв меня за рукав, направилась прочь, по дороге перехватив у официанта бокал вина.

– Глен Монтеро не вернется сюда более, – бросил ей вслед Дезмонд. Зловещая улыбка заиграла на его губах.

Филиция на секунду побледнела, но тут же приняв прежний облик властного и уверенного в себе спокойствия, развернулась и направилась обратно к своему собеседнику. Она слегка улыбалась, отдавая себе отчет в том, что все присутствующие сейчас на это смотрят, злорадствуя и посмеиваясь.

– Кому нужен Глен Монтеро? – она, словно опасная кошка, практически прижалась к нему, – это было так давно, играть с ним мне уже надоело. Тем более, его дни сочтены, насколько мне известно. Не так ли?

На последних словах Филиция коснулась подбородка Беднама. Богини, она позорит, позорит меня!

– Неужели? – не поверил ей Дезмонд.

– Как я могу тебе врать, – в этот миг она изящным движением руки вылила на его безупречный костюм содержимое своего бокала.

Дезмонд отскочил, чертыхаясь, а тетушка невинно продолжила, прикрыв рот рукой:

– О боги, я не хотела. Как жаль, это было вино, выдержанное с виноградников Монтеро, кстати. Говорят, его почти что невозможно отмыть.

Дезмонд бросил на нее взгляд полный злости. И да, все присутствующие продолжали заинтересованно наблюдать за данной сценой. Тетушка, вполне наслаждаясь ситуацией, наклонилась к своему собеседнику и прошептала:

– Милый, ты с кем играешь? Забылся? В следующий раз вместо вина я вылью на твои брюки русалочью кровь, говорят, она прожигает кожу за пару секунд.

Она с достоинством выпрямилась и, дерзко подмигнув Беднаму, неспешно удалилась прочь, не забыв взять меня под руку. Глава самого знатного и влиятельного рода был уничтожен унизительной выходкой на глазах у всего пригорода.

От стыда я еле волочил ногами, уши мои покраснели – мне никогда не смыть следы такого позора! За что?! Я явно ощущал, как все смотрят на нас и, перешептываясь, нескончаемо осуждают нашу семейку. Конечно, как им тут замуж-то выйти, если родная мать их позорит?! Какой кошмар, ужас! Стыд и позор!

– Мэри, – позвала Филиция дочь, которая играла в карточные игры вместе с Оли и какими-то неизвестными мне людьми. – Представь, пожалуйста, Милона клану Пай. Ты знаешь, что будет, если к ним приближусь я.

– Хорошо, матушка! – радостно отозвалась Мэри, выкидывая карты на стол так, что они разлетелись в лица сидящим. – Пойдем, кузен! Будет весело!

– Очень надеюсь на это, – процедил я, кажется, у меня опять задергался глаз.

– Кузен! – повторила она, вновь делая на этом слове акцент, – вы такой бледный! Вам нехорошо?

Да нет, все просто прекрасно! Иначе быть-то не может!

– Я вас сейчас представлю самому влиятельному клану в пригороде – Пай! – пояснила Мэри, больше не особо волнуясь за мое самочувствие, – Берти Пай, их единственный наследник, правда отсутствует, но он тоже состоит в Совете! Он сейчас в Эльфляндии заканчивает обучение, хотя признаться, если бы он был в пригороде вряд ли бы пришел. Берти Пай не посещает подобные мероприятия.

Что?! А так можно было?! В таком случае я их тоже больше не посещаю!

– Клаудия Генриховна, – заговорила Мэри, как только мы остановились, – позвольте представить вам нашего кузена, господина Милона Альдофин, он учился в Эльфляндии и сейчас пишет книгу. Правда, здорово?

Зоркий взгляд орлиных глаз смерил меня недобрым взором. То была высокая и пожилая женщина, что гордо стояла возле окна. У нее было темное скромное одеяние и седые волосы, убранные в аккуратную прическу. Ее лицо выражало явное недовольство, толи мной, толи всей жизнью в целом. Возле нее стояли прекрасные юные девушки – одна, словно куколка в нежно-розовом платье с золотистыми кудрявыми локонами взирала на меня с неким любопытством. Вторая, постарше – с янтарными пышными волосами и синими глазами, поглядывала наоборот осторожно. Они были очень миловидны и очаровательны, и скорее всего весьма сдержанны и скромны.