Анастасия Флейтинг-Данн - Первая раса

– Ну уж нет, милочка, – хмыкнула хозяйка. – Видишь ли, я сразу сказала тебе, когда ты появилась в моём доме: буду платить семьсот за месяц. А за вычетом твоего больничного не хватает трёх дней. Так что…

– Но ведь это нечестно! – вскрикнула Риса.

– Честно, нечестно, я с тобой договора не составляла, поэтому нечего мне рассказывать, что честно, а что нет! – госпожа Сохо скрестила руки на груди, всем своим видом выражая триумф.

Риса была так потрясена, что и пошевелиться не могла. А в следующую секунду она нахмурилась.

– Merde, – скрипнула зубами. – Чёрт с вами. Где мои вещи?

– Эти? – госпожа Сохо вытащила из-за двери рюкзак и кинула его Рисе. – Забирай на здоровье.

«Заранее приготовила», отметила про себя Риса, а вслух сказала дрожащим от гнева голосом:

– Всего вам хорошего. Вам эти тридцать сребреников нужнее, чем мне.

Хозяйка хотела было ответить, но внезапно дети завопили от страха. Да и сама женщина вскрикнула и закрыла собой детей. Риса повернулась туда, куда указывали близнецы, и глаза её расширились от увиденного.

По улице плавно двигалась процессия, состоящая из скелетов, зелёных и оранжевых огней, голов, парящих на крыльях и вращающих выпученными глазами, скрюченных голых людей с головами мотыльков – каких только тварей там не было! Вся эта честная компания издавала вопли, улюлюканья и душераздирающие стоны.

Страшнее всех был всадник на чёрном жеребце. Он на полном скаку врывался в толпу, разбрасывая окружающих существ со звуком, что издают кегли при встрече с шаром для боулинга. Бедолаги разлетались в разные стороны с визгом запущенного в небо фейерверка, а потом медленно вставали в строй, замыкая шествие.

Риса хотела посмотреть в конец толпы, но той конца-края видно не было. Повсюду испуганные родители прижимали к себе детей, а те вопили от радости, хохотали и показывали пальцами на жуткую колонну из призрачных фигур. «Надо же, – подумала Риса, – какие реалистичные аниматроники».

Мимо неё с визгом пробежал большой толстый тануки в азиатской шапочке. В его лапах был длинный прут, на конце которого покачивалось конусообразное ведро. В ведре, держа перед собой нотные тетради, сидели древесные лягушки и пели хором. Риса отскочила в сторону, пропуская тануки, и пушистое создание, обернувшись, почтительно кивнуло. Одна из лягушек вывела басом ноту ля в мажоре. Риса проводила его ошарашенным взглядом.

– Это не роботы, – пробормотала она, – это живые существа.

На смену енотовидной собаке пришла толпа других жутковатых существ. Чёрное косматое создание ростом под два метра, с собачьим черепом вместо головы, прошло через толпу зевак, распихивая их в стороны. Люди завизжали и бросились врассыпную.

Следом за громадиной шло… нет, бежало? – сложно было сказать, но создание это двигалось со скоростью олимпийского бегуна. Представляло оно собой косматую голову льва, окружённую пятью козлиными ногами. Конечности вращались, словно диск циркулярной пилы, и тварь катилась по улице, издавая отвратительные звуки.

– Матерь Божья, – Риса проводила его взглядом, чувствуя, как нарастает желание бежать. – Это что ещё такое?

– Это Буер, – раздался приглушённый голос.

Риса оглянулась. Слева от неё стоял человек в кожаной куртке. На голове у него был мотошлем с кошачьими ушами. Он, скрестив руки на груди, смотрел вслед жуткому созданию.

– Простите? – переспросила Риса.

– Вот это, – человек, по голосу мужчина, указал на удаляющееся существо, которое уже не бежало – прыгало, как резиновый мяч, – дух Буер, великий полководец ада, командир пятидесяти легионов демонов. Его призывают те, кто хочет научиться искусству врачевания травами. А ещё он помогает справиться с душевными расстройствами.

– Неужели? – нервно усмехнулась Риса: вряд ли такое чудо помогало исцелить психозы, скорее усугубить.

– Ну, по крайней мере, так стоит в «Гоетии» 4 4 Гоэтия – гримуар, представляющий собой список имён и описаний демонов, которых сумел подчинить царь Соломон. , – пожал плечами собеседник. – М-да, жутко выглядит, как ни крути. Матчасть – это, конечно, хорошо, но некоторые вещи всё же не для детей, – задумчиво проговорил он. – Ну да ладно. В конце концов, не боги горшки обжигали.

Что такое гоетия, Риса не знала. Да и спрашивать желания не было: пока мужчина говорил, сзади послышались тяжёлые шаги, и кто-то выдохнул так, что волосы Рисы всколыхнулись. Сердце застучало, казалось, где-то в горле, и девушка почувствовала, как спина взмокла от холодного пота.

– Что ж, – человек в мотошлеме задрал рукав куртки и посмотрел на часы, – представление затянулось. Пора бы закругляться с этим спектаклем по Данте, вы так не считаете?

Он повернулся к Рисе, ожидая её реакции. Лица его не было видно под визором шлема, но девушка чувствовала, как он буравил её глазами.

– Считаю, – прохрипела она: горло сдавило от страха.

– Вот и отлично, – кивнул собеседник.

В этот же миг кто-то стоящий за спиной ткнул пальцем в её затылок. Рисе показалось, что по телу прокатился электрический импульс, заставляя возбудиться все нервные окончания: она никогда бы не подумала, что в ней их столько. Всё будто свело судорогой, и Риса дёрнулась в конвульсии. Но уже через секунду боль прошла, а вместе с ней и ощущение своего туловища. На мгновение Риса мгновение сравнила себя с роботом, система которого была перегружена высоким напряжением сети.

Парализованная, девушка успела заметить, как возле человека в шлеме мелькнула большая массивная тень, а затем её сознание медленно отключилось. «Какая нелепая смерть. И даже Буер сейчас не поможет», – подумала она и провалилась в темноту.

– …при таком соотношении роста и веса динозавр превращался в ходячую скороварку, понимаешь? Представь, какая перегрузка должна быть на организм!

– Подожди, мы сейчас точно говорим об одном и том же персонаже? Годзилла – вымышленный ящер! У него даже рост непостоянный! Если и в этом вопросе применять твою рептильную теорию, получается, что он вырос больше чем в два раза всего лишь за пятьдесят лет!

– О чём я тебе и толкую. Создатели франшизы халатно подошли к созданию такого культового образа. Он получился таким же ущербным, как и «Откровение» Бассета.

– Тут не поспоришь. Но, опять же, при просмотре «Годзиллы» четырнадцатого года в некоторых местах даже меня на восторженные мурашки пробивало.

«Что, чёрт возьми, происходит?», было первой мыслью Рисы, когда она открыла глаза. Сознание вернулось к ней, и теперь мозг пытался понять, что случилось с телом. Рецепторы уже послали ему необходимые импульсы, и оставалось только обработать информацию.

В нос ударил запах сырости и тухлятины, и у Рисы перехватило дыхание. Она схватила воздух ртом, стараясь дышать как можно тише. Но сладковатый запах разложения, напоминающий об относительности всего сущего, обступил со всех сторон.