Максим Рыков - Трус! Правда?

"Мэм, я не ценю это. Я просто оказала вам услугу. Не могли бы вы хотя бы сказать спасибо?" Я рассмеялась, и это, казалось, разозлило ее.

"Почему ты смеешься?" возмущенно спросило оно. Робот-магазин, способный изображать эмоции? Замечательно. Сегодня все больше и больше кажется, что наука и техника действительно шагнули далеко вперед.

Я не ответил, и оно оскалилось. Затем оно попыталось заговорить с Рай и присело. "Это очень милая игрушка", – сказало оно. Рай кивнул, прожевав довольно большой кусок кренделя. Я пристально смотрел на него.

"Ты тоже голоден?" спросил Рай, глядя на меня. Я улыбнулся. Робот ответил, к моему раздражению.

"Вообще-то я и сам проголодался", – сказало оно. Рай улыбнулся ему, но я чувствовал себя неловко.

Я начал волноваться. Наука зашла слишком далеко. Этот робот был слишком реалистичным. Если бы я не увидел ее в универмаге, я бы подумал, что это настоящий человек; мне стало страшно. Я схватил Рай за руку, когда он откусил последний кусочек кренделя, и поднял его на ноги. "Пойдем, Рай", – сказал я. Он чуть не опрокинулся, но я поймал его. Робот стоял. И тут, возможно, просто от волнения, от потери игрушки и от осознания того, до каких огромных масштабов дошла технология, я толкнул робота назад, и он с большим всплеском упал в фонтан. С минуту он барахтался в воде, а затем сел. Он уставился на меня. Водонепроницаемые роботы? Невероятно. У меня были слабые воспоминания о детстве, когда роботы только начинали входить в повседневную жизнь. Они были очень хрупкими; помню, однажды один из них ждал подругу в ресторане, и она, будучи неуклюжей, случайно опрокинула вино. Оно попало на робота, и произошло короткое замыкание, прямо там и тогда. Человеческий персонал должен был прийти и забрать его, и до конца вечера его заменял официант из плоти и кости.

Робот в фонтане продолжал сверкать глазами; я схватил Рай за руку и начал бежать. Я была слишком подавлена всем происходящим. Нас высадили в торговом центре, поэтому мы не могли сами доехать до дома. Поэтому в отчаянии я направилась в единственное место, где, как я знала, почти никого не было, – на крышу. Мы пробирались через море людей, что, казалось, заняло целую вечность, но наконец я нашел старую, пыльную лестницу и с Ры на буксире пошел вверх по ней. После, как мне показалось, нелегкого подъема, мы добрались до двери с надписью "Выход", написанной большими красными буквами. Я толкнул дверь, и солнечный свет ослепил меня, а ветер обдул лицо.

Мы вышли на пустую крышу и посмотрели на город. Небоскребы, поезда-пули. Я вздохнул и закрыл глаза. Я прислонился спиной к стене и достал сигарету из кармана. Я зажег ее и сделал глубокую затяжку. Мое внимание привлек Рай, издав хныкающий звук. "Что случилось?" спросил я.

"Моя машина, моя машина", – плакал он. "Я потерял свою игрушку". Я почувствовал волнение в груди, горячее и горькое. Я почувствовал, что мой голос стал громким, когда я закричал, и я увидел страх в глазах Рай. "Может быть, если ты продолжаешь терять ее, тебе не суждено иметь ее", – крикнул я.

Рай начал плакать, когда я кричала на него. Я подходила к нему все ближе и ближе, а он отступал, его глаза были полны страха. Гнев поглощал меня, и я чувствовал, что теряю контроль над собой. Вдруг я услышал, как открывается дверь на крышу. Я повернулся, а там стоял мокрый робот.

"В чем, черт возьми, твоя проблема?" крикнуло оно, приближаясь ко мне.

"Что ты здесь делаешь?" крикнул я в ответ. "Возвращайся на свою станцию".

"Мужик, иди на хуй", – сказал он. "Я просто пришел вернуть игрушку этому ребенку, ясно?".

Рай перестал плакать и посмотрел на робота, когда тот подошел к нему. Он фыркнул и взял его на руки. Он улыбнулся роботу. Вот и все.

"Чертов робот", – крикнул я. "Не доверяй ей, Рай. Это не твоя игрушка. Это что-то другое". Робот повернулся, чтобы посмотреть на меня.

"А что еще это может быть?" спросило оно, со злостью в голосе. Он звучал почти как человеческий.

"Я не знаю. Бомба? Ты что-то с ней сделал. Я знаю, что сделал. Рай, положи его. Это небезопасно". Робот насмехался.

"Ты серьезно? Я просто хотел вернуть ему его игрушку. И, кстати, это точно безопаснее, чем та раковая палочка, которую ты куришь".

Я начала бессвязно кричать. Это было слишком. Слишком много. Я выбросил сигарету с крыши и приблизился к роботу. "Послушайте, – сказал я, – оставьте нас с ним в покое. Нам не нужна помощь". Я попытался схватить Рай за руку, но он вырвался. Он споткнулся и чуть не упал на край здания. "Господи Иисусе", – закричал робот, – "Ты бредишь".

"Я брежу?" Я рассмеялся. "Я чертовски бредил?" Робот выглядел испуганным, но я знал, что это невозможно. Я медленно шел к ней, все ближе подбираясь к краю крыши.

"Стой!" услышал я крик Рай. "Она не причинит нам вреда!"

"Да, это она!" закричала я. Я развернулась и толкнула его на землю. Он тяжело приземлился, ударившись головой.

"Пожалуйста, не делайте этого!" крикнул робот.

"Хватит!" закричал я. Я столкнул ее с крыши. На мгновение я почувствовал себя триумфатором, но затем почувствовал, как чья-то рука схватила меня за рубашку. Я почувствовал ужас, а затем ощущение свободного падения. Я услышал крик робота, но не издал ни звука. Затем мы упали на землю.

Я открыл глаза и посмотрел на свое тело: оно было разбито на куски, но я не чувствовал боли. Крови не было, только коричневая жидкость сочилась из моего живота. Я посмотрел на робота: она лежала рядом со мной, половина ее головы была раздроблена. Она обильно истекала кровью. Я услышал крики людей, и люди бросились к нам. Я посмотрел на свою руку, пытаясь пошевелить ею. От нее отражались слабые искры.

"Кто-нибудь, вызовите скорую!" услышала я чей-то крик. Я увидела, как к нам спешит охранник торгового центра. Он смотрел на меня с отвращением.

"Чертовы роботы", – сказал он. Его рация зажужжала. "Да, у нас тут ситуация", – сказал он. "Робот столкнул женщину с крыши".

Что? Что? Я был ошарашен. Я открывала и закрывала рот, но слышала только щелчки и писк.

Я посмотрел на зеленые глаза этой штуки. Но потом, подождите, нет – у робота в магазине были сиреневые глаза. Цвет, который ни один человек не смог бы воспроизвести естественным образом. Боже, что я наделал? За женщиной приехала скорая помощь, а я остался лежать на земле, щелкая и пища, пока из моего живота сочилась нефть. Теперь я понимал, что технология действительно зашла слишком далеко – и я был ее побочным продуктом. Грань между человеком и роботом стала слишком размытой, что даже я, со всей моей невероятной инженерией и дизайном, разработанным ведущими мировыми исследователями, не мог ее распознать. Фальшивые воспоминания. Сгенерированные чувства. Фальшивая выразительность. Я не был настоящим. Я не был человеком. Я не был существом из плоти, костей или мягких прикосновений – просто холодная, мертвая машина.