Александра Степанова - Мгновения вечности

Глупо, но я ревную. Потому что, пока я валялась без чувств, эта стриженая девчонка (девчонка, а не парень!) мило болтала с Акуниным. Просто до жути досадно, что мне постоянно приходится спрашивать, о чем идет речь, что происходило. Я даже не могу спросить, сколько я пролежала без сознания, ведь ясно же, что нисколько! Ни-сколь-ко, вот ответ на все наши действия. Они проходят во времени, которого не существует. Которое идет слишком медленно.

Вскоре я поняла (и испытала некоторое облегчение), что симпатии Александра и Жени были наиграны. Как только я осталась с девчонкой в комнате один на один, она насмешливо произнесла:

– Этот парень чокнутый, да?

Я пожала плечами.

– Нормальный.

Женя наморщила нос:

– Ну да! Читает научные журналы, рассуждает о жизни как наш препод по современному естествознанию и вообще…

– Ты студентка? – спросила я, просто чтобы отвлечь ее от детального разбора личности Акунина.

– Да, учусь в педагогическом. А ты?

– Тоже, – сказала я, хотя формально еще не приступила к учебе, – первый курс.

– А я – второй.

Мы замолчали, разговор не клеился. Почему-то девушка мне не нравилась: ни ее рваная стрижка, ни серые навыкате глаза – она смотрела на меня, как стервятник на кролика.

– Ты встречаешься с этим…? – она кивнула в сторону зала.

– Его зовут Александр, – сухо сказала я, – он мой друг.

– Значит, не встречаешься?

– Нет.

– Поня-а-атно, – протянула она. Вот пристала! – впрочем, ты права, такие ребята разве что для перчинки – хи-хи, ну ты поняла – на один раз.

Я поежилась. Ненавижу всякие сальности. Конечно, я бы не стала говорить об этом новой знакомой, но я вообще ни с кем не встречалась и мне было попросту неловко обсуждать эту тему. Стараясь скрыть смущение, я сказала:

– Ты удивительно хорошо держишься. Я вот долго боялась того, что происходит вокруг.

Она презрительно фыркнула:

– Я тебя умоляю – что тут страшного?

Я почувствовала себя единственным трясущимся сурком среди смелых хищников.

– Э…вообще-то, весь мир замер. Если ты не заметила, погибли люди. Разве тебе не жаль их?

– Не-а, – равнодушно бросила Женя и добавила, увидев, как вытянулось мое лицо, – ты не думай, я не такая уж черствая, просто я выросла в детском доме. Никто никогда меня особо не любил. Была одна подруга, но мы поцапались из-за смазливого парня. Она натравила на меня дружков, дальше швы и кома, – девушка взъерошила волосы, и я увидела на ее голове длинный шрам, – так что не очень-то я люблю людей. В этом мы с твоим шизиком похожи.

– Не называй его так! Если он в сто раз умнее нас, вместе взятых, это не означает, что он плохой. Возможно, с точки зрения Александра это мы – шизики.

Женя промолчала. Только сейчас я заметила на ее коленях фотоаппарат.

– Ой, я не повредила его? – испугалась я.

– Нет. А я – твою голову?

– Вроде нет.

– Тогда гляди, – Женя включила фотоаппарат и подвинулась ко мне, – эти снимки меня прославят, когда закончится вся эта фигня.

Я с удивлением смотрела на фотографии. Сняты они были неплохо, только их объединяло одно неприятно «но» – все они изображали застывших людей. С каждого снимка на меня смотрели остекленевшие глаза. Отсвечивающие как пластмасса, мраморные тела застыли в неестественных позах: казалось, кто-то превратил людей в марионеток и дергал за невидимые ниточки. Женино видение ситуации мне не понравилось, а еще больше – то, что она дала своим моделям то же имя, что и я.

– «Люди-манекены!» – бомбическое название! – самодовольно заявила она, – придешь на мою выставку?

– А ты уверена, что она состоится? – осторожно поинтересовалась я, – почему ты думаешь, что это все – временно?

– Я купила этот фотик по дешевке, – непонятно к чему сказала Женя, – у него бывают глюки, но он все равно потом «отмирает».

Видимо, так она проводила параллель с нашей теперешней жизнью.

– Но иногда техника просто ломается, – возразила я и схватилась за голову, – нет, я не могу этого понять: ты сделала снимки, но по законам физики, чтобы это произошло, нужно движение частиц – движение! Его нет, а фото – есть!

– Эй, малышка, – лениво сказал Акунин. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, и я не знала, как много из нашего разговора он слышал, – не пытайся напрягать свои куриные девчоночьи мозги. Тут-логика-не-работает. Возможно, Женя права, и то, что с нами происходит, действительно глюк.

– Что ж, – буркнула я, – значит, нам нужен антивирус, иначе мы рискуем просто отправиться в корзину, как ненужные файлы.

– Или наоборот, – задумчиво сказал Акунин, – остальные были удалены за ненадобностью, а мы – остались.

Женя демонстративно зевнула.

– Если никто не против, я посплю, а то совесть не давала мне покоя. Теперь, когда ясно, что ты в порядке…

– Да, конечно, спи, – сказала я, и Женя тут же завалилась на мой диван.

Вот черт. Какой хорошей была жизнь до ее появления в моей квартире! Воистину, все познается в сравнении.

Видимо, мои квартиранты долго ждали, пока я очнусь: Александра тоже сморил сон, он задремал за просмотром фильма, а я от скуки принялась слоняться по квартире. От нечего делать я выпила чаю, абсолютно не чувствуя потребности в воде, а потом так же бездумно съела пачку чипсов – хрустеть все же веселее, чем сидеть в тишине. Наконец, желая хоть чем-то себя занять, я взяла Женин фотоаппарат и, устроившись в зале, рядом со спящим Акуниным, принялась разглядывать снимки. Я смотрела вдумчиво, подолгу изучая каждый кадр, чтобы растянуть это занятие. Когда фото закончились, я промотала их быстрее, потом – еще быстрее, и вдруг…

– Эй! – я толкнула Акунина в бок и сунула фотоаппарат ему прямо под нос, – смотри, видишь?

Я листала два снимка: туда-сюда, туда-сюда.

– Нет, что ты…

– Окно, на третьем этаже, видишь?

Александр, проморгавшись со сна, воскликнул:

– Шторы!

– Да! На первом снимке они задернуты, а здесь их начали открывать.

Я приблизила картинку, но возможности камеры не позволяли разглядеть человека – изображение распадалось на пиксели.

– Еще один! – воскликнула я. В сердце загорелся огонек надежды, – Александр, это значит, нас не так уж мало, мы должны встретиться с ним, кто бы это ни был!

– О`кей, посплю немного, и отправимся за нашим мистером Икс.

– Может, это девушка.

– Очень надеюсь, что нет, а то я скоро задохнусь в вашем "цветнике".

Я предпочла на него не обижаться.

– Тогда нечего спать! Сам сказал – нам это не обязательно. Лучше отвези меня на место.

– Съезди сама.

– Я не умею водить, ты же знаешь.

– О! – Александр вскочил с дивана, – тогда для меня же будет лучше тебя научить: не будешь такой беспомощной неженкой.

– Да иди ты…

– Иду-иду, и ты со мной. Наша крошка – Ауди уже соскучилась!