Роман Бенц - После Второго Солнца

Цех

После вспышки Второго Солнца, спустя годы, новый мир стал обителью для уцелевших людей. На протяжении долгих лет, забывая с каждым днем, кем они были, люди превращались в алчных и жестоких животных. Уничтожая друг друга за кусочки еды и капли воды, они влачили свое жалкое существование. Быстрыми темпами выросла тяга к необоснованному насилию, чрезмерной жестокости и прочим крайне неприятным вещам. Разумеется, большинство этих поступков происходило не от простого желания людей, а от ужасной беспомощности и безысходности. Были и те, кто по принципам и поступкам старался оставаться настоящим и добрым человеком, но им приходилось крайне нелегко, и в конечном итоге они зачастую сбивались со своего пути, если не погибали. О таких понятиях, как гуманность, закон и порядок, никто уже и не задумывался иной раз. В этом мире каждый был за себя или за так называемую семью, а именно, те, кто хотел откусить от общего пирога самый жирный кусок. Люди, доведенные до отчаяния и давно позабывшие чувство сострадания, объединялись в различные общины, группы, банды, кланы и даже секты со своими правилами и различными устоями. У большинства подобных социальных образований была только одна цель – иметь свое, отнятое у других любыми способами. Преимущественно на этом принципе и основывалась жизнь после Второго Солнца. Одной из подобных структур был Цех, базировавшийся на тяжелой промышленности посредством рабского труда. Цеховики, как называли себя члены этой организации, бродили по руинам и пустоши и при помощи грубой силы и различных уловок порабощали людей. Множество механизмов, машин, станков, инструментов и даже целая шахта сохранились благодаря правильному географическому расположению. Цех, построенный в большой ландшафтной низине задолго до событий, изменивших мир, устоял перед неизвестным. И спустя многие годы сильные и предприимчивые люди обосновались в нем. Гигантская территория, принадлежавшая Цеху, была обнесена высокими, очень крепкими бетонными стенами, внутри которых располагался крупный промышленный комплекс по добыче угля, соли, производству металла и различных деталей.

Одним из пленников был Влад, молодой человек двадцати двух лет. В рабство он попал несколько лет назад. Когда-то он жил со своим младшим братом и матерью в городских руинах, обустроив пустующую квартиру одного высотного дома. Мать Влада и его брата Антона исчезла за день до того, как тот попался в рабство. Отправившись на поиски матери, двое сыновей угодили в рядовую засаду цеховиков, и, пожертвовав собой ради спасения брата, Влад обрек себя на пленение. Он очень смутно помнил те события, так как получил тяжелый удар по голове и окончательно пришел в себя только глубоко под землей, то есть в шахте. Первые месяцы после заточения по глубочайшей наивности и неопытности Влад ждал хоть каких-нибудь вестей от своего брата. Но смысла в этом не было, так как раб не имел возможности получать новости, находясь в заточении. Поэтому с течением времени он просто мирился с этим фактом и продолжал свое существование, не забывая при этом каждый раз перед сном впускать в свою голову мысль о побеге, который казался практически невозможным при данных условиях. Его и еще нескольких бедолаг определили в соляную шахту, в которую время от времени приходили цеховики, чтобы забрать добытую соль, оставить пищу и наказать за малейшую провинность. По истечении шести бесконечных дней шахтеров выводили наружу и селили на сутки в специальном жилом помещении для рабов, где они могли хоть немного отдохнуть и зализать свои раны. При таких условиях Влад, равно как и другие рабы, не жил, а существовал и все реже размышлял о завтрашнем дне. Невзирая на столь упаднические настроения, в коллективе шахтеров не оставался без внимания вопрос о плане побега. Но несмотря на все усилия и размышления, в конечном итоге не удавалось придумать ничего стоящего. А рисковать жизнью, совершая необдуманный побег, было не самым лучшим вариантом, так как все знали, какая участь их ожидает в случае провала. По этой причине обсуждение побега приобретало характер привычки, а не побуждения к действию. Цеховики, стоящие с огнестрельным оружием на вышках, делили беглецов на «счастливчиков» и «баранов». Счастливчиками считались те, кто был моментально убит выстрелом с обзорных и сторожевых вышек, в то время как баранами называли тех, кто был достаточно изворотливым, дабы не угодить под пулю, но не достаточно быстрым, чтобы не быть схваченным гончими собаками. Иными словами, раба-барана ловили, ломали конечности и подвешивали на Горбу, разумеется, если после этих издевательств ему удавалось выжить. Горбом назывался кусок кирпичной стены, стоявшей неподалеку от главных ворот Цеха, на которой за конечность подвешивали беглеца. Случалось и такое, что некоторым удавалось перегрызть веревку и бежать в никуда. Но подобные обстоятельства только ухудшали положение беглеца, так как в этом мире без оружия и пищи, причем в таком плачевном состоянии, не удавалось выжить никому.

Скрипучая жесткая двухъярусная кровать, клопы и спертый воздух разбудили одного из рабов. Медленно открыв глаза, он увидел в конце просторного спального помещения с низким потолком тусклый свет электрической лампы, под которой, сидя на табурете, не терял бдительности цеховик-надсмотрщик. Несмотря на глубокую ночь, охранник вел себя очень бодро. Прочищая ветошью бляху ремня, он не забывал поглядывать в сторону коек, на которых крепким сном спали рабы. После пробуждения, вновь ощутив во рту слабый привкус ржавчины, Влад очень тихо спустился со второго яруса, стараясь не скрипеть пружинами. Пытаясь не делать резких движений, дабы не давать охраннику поводов для беспокойства, раб подошел к большой металлической бочке и утолил жажду горькой водой. Оглянувшись по сторонам, человек хотел понять, сколько оставалось времени до рассвета, так как на следующее утро он должен был отправляться в шахту вновь, и для этого ему хотелось как можно дольше поспать на относительно мягкой и теплой постели. Накрывшись куском тряпки из мешковины, Влад попытался заснуть, но не мог, его терзала мысль о том, что это никогда не закончится и будет продолжаться вечно. Эти размышления наполняли его голову постоянно, и он пытался успокоить себя мыслью о том, что человек очень быстро привыкает к плохому. Но даже это не давало совершенно никакого покоя душе. Как зачастую бывает, подобные мысли утомляют, и Влад начал ощущать, как его веки тяжелеют. Одновременно он уже начинал видеть что-то во сне и в то же время слышал тяжелое дыхание спящих рабов, скрип коек и даже разговоры надсмотрщиков в конце помещения.