Александр Домовец - Ратники преисподней

− А куда ему еще идти? − хмыкнул Юра, поудобнее вытягивая ноги. − В прокуратуру, что ли? В милицию? В ФСБ? Может быть, в администрацию президента? Ни фактов, ни доказательств… «Мне тут один пациент − кстати, покойный − такие страсти рассказал…» Да в лучшем случае его сочли бы ненормальным. − Юра вызывающе оглядел нас. − Я и теперь от этой версии не отказываюсь.

− Он вообще мог никуда не ходить, − заметил Марк Наумович. − Почему пришел именно к нам, это второй вопрос. Почему вообще куда-то пошел и рассказал? А главное, зачем?

− Я спрашивал…

− И что он сказал?

…Сообщив о смерти Максима, психиатр замолчал − надолго. При этом его маленькие глазки смотрели на меня грустно и вопросительно. Я и сам хотел задать ему вопросов пятьдесят, но ограничился одним:

− Зачем вы мне все это рассказали?

Бормоталов явно растерялся.

− Ну, как зачем? Даже странно… Вы журналист, ваше агентство занимается расследованиями…

− Криминальными! − перебил я, подняв палец. − Криминальными, а не оккультными. Вам скорее уж не в «Убойные новости» надо… хотя информация, конечно, убойная… а в церковь, что ли. Но вы же не исповедоваться пришли, вы ждете от меня каких-то конкретных действий. Хотелось бы знать, каких.

− Вы мне, кажется, не верите, − произнес Бормоталов упавшим голосом.

− Вы будете смеяться, но верю, − возразил я. − Во всяком случае, склонен верить, хотя и сам не пойму, почему. Ваши научные регалии здесь ни при чем. В этом кресле сиживали персоны и поважнее… Но вы так и не ответили: чего вы от меня, собственно, ждете?

− А черт его знает, − искренне сказал Бормоталов. − Вы же понимаете, что с такой информацией я в правоохранительные органы не ходок. Бессмысленно! Поднимут на смех, а то и к собственным коллегам наладят. − Его лицо скривилось в болезненной гримасе, и вдруг, хватив кулаком по столу, он выкрикнул: − Поймите, эта секта опасна! Чрезвычайно опасна! С ней надо что-то делать! Ну, не знаю… разоблачить, вывести на чистую воду… чтобы все знали об этой угрозе.

Я изумился.

− А не сгущаете ли вы краски, уважаемый Павел Петрович? Сколько тех вудуистов? Двадцать, тридцать, пятьдесят? Что они могут? Согласен: смерть Максима − это серьезно, это беда, но случай-то единичный. Какую глобальную угрозу представляет кучка черных колдунов?

Бормоталов покачал головой.

− Что Максим? Его смерть лишь трагический эпизод. Но он показывает и возможности вудуистов, и решимость идти, если надо, по трупам.

− Идти − куда?

− Я не специалист по тайным сообществам. Но не для того же они во все времена создавались, чтобы решать бытовые проблемы своих адептов. Возьмите масонов, розенкрейцеров, иллюминатов. Главной целью всегда было завоевание максимальной власти и влияния. И, соответственно, переделка мира под свои представления о добре и зле. Что мы знаем о вудуистах? Только то, что они существуют, что способны, судя по Колбасьеву, к активным, жестоким действиям, а их понятия о добре и зле явно отличаются от общепринятых. Конечно, информация скудная, но разве этого мало, чтобы осознать меру опасности?

− Замечательно, − саркастически сказал я. − Считайте, что осознал. И теперь, по вашей логике, мне со товарищи надлежит разобраться с этими милыми людьми… К тому же, я так понимаю, на благотворительной основе. Вы же услуги агентства оплатить не в состоянии?

− Скорее всего, нет, − пробормотал психиатр. − Разве что частично… Однако термин «благотворительность» здесь неуместен. То, о чем я рассказал, касается не только меня, поймите это!

Я почувствовал, что начинаю злиться.

− Только не надо взывать к моей гражданской совести и чувству общественного долга! С меня, знаете ли, вполне достаточно ответственности перед родными, близкими и коллегами, для которых я работодатель. Во всем прочем я исправно плачу налоги и предпочитаю спать спокойно. Хотя, после нашей беседы, это проблематично… Да если ситуация именно такова, от Колбасьева с его гоп-компанией вообще надо держаться подальше. Лезть в эту историю? Только при наличии сверхмотивации! Покажите мне ее. Деньги? Здесь я их не заработаю. Сенсация, слава? Дело хорошее, но не любой ценой. Один труп уже есть…

Бормоталов медленно поднялся.

− Ну что ж, − тускло произнес он, застегивая пиджак. − Выслушали, не сочли сумасшедшим, − и на том спасибо. Но в одном вы все-таки ошибаетесь. Сверхмотивация есть, просто она не очевидна.

Волей случая мне, а теперь и вам, стало известно, что под боком действует колдовское сообщество, практикующее самую гнусную из магий и озабоченное расширением своих рядов. Вы же не считаете, что Колбасьев звал Максима приобщиться к вуду из одной лишь симпатии к молодому человеку. Это была вульгарная вербовка. И далеко не каждый, как несчастный юноша, устоит перед соблазном.

Опухоль уже существует, она способна метастазировать и, стало быть, подлежит уничтожению. Мы с вами хотя бы можем сделать попытку уничтожить ее и тем самым уберечь общество от еще не ясной, однако, реальной угрозы. И не надо при этом думать обо всем человечестве. Пафос тут вообще неуместен. Думайте о себе, родных и близких. Какая сверхмотивация вам еще нужна?

− Опять вы меня за советскую власть агитируете, − устало сказал я. − Да вы сядьте, сядьте. Коньяку хотите? (Бормоталов мотнул головой.) Ну, как угодно… Так вот: некая логика в ваших словах есть. Предположим, я готов − естественно, в порядке бреда − пофантазировать о своем участии в расследовании этой истории. Но при непременном условии!

− Каком? − быстро спросил Бормоталов.

Я встал, обогнул стол и уселся напротив собеседника − глаза в глаза.

− Вы слишком встревожены, − сказал я негромко. − Одно из двух: или знаете нечто сверх того, что сказали, или до чего-то успели додуматься. Во всяком случае, говоря об угрозе вудуистов, вы имеете в виду что-то конкретное, но не договариваете. Если вы меня убедите в реальности угрозы, считайте, я уже почти ваш союзник.

Кажется, Бормоталов смутился. Опустив глаза и слегка прикусив губу, он что-то обдумывал. Видимо, я угадал: гость явно знал больше, чем сообщил. «Не темни, дядя, − мысленно посоветовал я. − Раз уж втягиваешь в такую авантюру, карты на стол!»

Наконец Бормоталов решился.

− Хорошо, давайте начистоту. Но пусть вас не смущает, что из малого объема информации я делаю глобальный вывод. Поверьте, у меня для этого есть основания, хотя и не все могу объяснить.

− Вы меня интригуете, − хмуро бросил я. − Рассказывайте.

Бормоталов усмехнулся.

− Что ж рассказывать? Слов и так уже достаточно. Я вам лучше покажу.

− Это как? Нарисуете, что ли?

− Нет, рисовать не обучен. Я буду использовать мыслеобразы.

С этими словами Бормоталов придвинулся ко мне и уставился прямо в глаза.