Алексей Веллес - Сюрпризы високосного года. Охотники за оболочками

В эту ночь слова сами ложились на бумагу, и он не мог остановиться до самого утра. У Громова начался творческий запой. Ему очень хотелось жить.

В конце января, на одной маленькой кухне, сидел уставший Ангел – хранитель, и беседовал с черной кошкой. Она смотрела, как он водит по воздуху гусиным пером, словно дирижёр, и слушала его шепот:

– Кто взял – верни! Бога не гневи. По имени называть не буду, но достану оттуда, где трава не растет, птица не летает, зверь не крадется, вода не льется. Ключ, замок, язык…

– Муррр, – ответила кошка.

– Понимаешь? – сказал он кошке. – Это у вас девять жизней. А тут такое дело…

За окном, в отражениях луны и фонарей, летали огромные снежинки. Они были похожи на маленькие, белые цветы и напоминали подснежники. Чудесные «звездочки» порхали, танцевали, разбивались о стекла, таяли и пели:

«Снегопад, снегопад!

Если женщина просит…»

Только Ангел и кошка понимали их.

Февраль.

Форс – мажоры в городе Z.

«Очень трудно найти в темной комнате

черную кошку, особенно, если ее там нет!» Конфуций.

Вопросы. Допросы.

«…Именно в високосные годы существа из параллельных миров получают наилучшие возможности для перемещений в другие миры и планеты. Это время – своеобразный портал для вторжения на Голубую Планету Земля, где очень уязвим и несовершенен защитный слой. В этот период наиболее благоприятная обстановка и среда для охотников за оболочками. Резко возрастает цена на Мертвые души и молодые тела землян. Опасности подвержены особенно люди до сорока пяти лет. Для реализации задуманного используется Синдром Високосного года с помощью тех, кто им здесь помогает». Из отчета Оценщика душ.

На верхней полке деревянного шкафа, в самой пыли, среди старых газет и мятых бумаг разместился маленький человек. На его грустном лице застыла гуттаперчевая улыбка. Скукоженное и нелепое тело, изможденное и усталое, представляло собой сплошную «карту боли». Человек крепко спал с открытыми глазами. После удушья и нанесения нескольких ножевых ранений, пусть даже деревянным муляжом, необходимо восстановить силы до следующего дежурства. Он всегда спал с открытыми глазами и прокручивал сегодняшний день.

Сегодня ему отрезали голову. Пришитая голова немного болела. Ну не каждый же день голову отрубают и заново пришивают!! Хотя…

Ему давно не мешало бы отдохнуть и взять отпуск. Но у него никогда не было и не будет ни выходных, ни отпуска, ни каникул. Заменить его было не кем, да и не зачем. Он давно был мертв.

Так, в кабинете старшего следователя по особо важным делам, отдыхал манекен Вася.

Свернувшись клубочком, Вася спал своим безмолвным, почти детским сном. Сегодня был тяжелый денек. На следственном эксперименте ему вновь отрезали не только голову, но и полностью расчленили. Хорошо хоть обратно пришили и «залатали».

Васю постоянно брали на следственные эксперименты. Тыкали ножами, расстреливали, душили, били, сворачивали шею, кидали из окон, топили и даже поджигали. Он молчаливо терпел и сносил все «прелести» работы криминалиста. Вася был посвящен во все тайны расследования громких и резонансных преступлений и являлся настоящим «внештатным сотрудником». В отделе его все любили за умение хранить тайны и покладистый характер. Для криминалиста по особо важным делам детектива Титто он стал почти другом и своеобразным талисманом, молчаливым советником без страха и упрека. Благодаря Васе многое вставало на свои места: распутывались клубки загадочных убийств, раскрывались тайны. Иногда, глядя на него, даже писались чистосердечные признания.

За окном было, как обычно, пасмурно. Холод проникал через щели домов, унося тепло, нарушая уют и покой людей. Даже через закрытые окна ощущалась влажность, сопровождаемые депрессивностью и страхом.

Февраль високосного года принес очередные «сюрпризы» в небольшой городок Z. Устроившись поудобнее, детектив Титто печатал Постановление о прекращении уголовного дела «в связи со смертью обвиняемого», изредка поглядывая на шкаф, где отдыхал Вася. Сыщик вспоминал события последнего месяца, возвращаясь мысленно к ним.

Вроде «дело в шляпе», но в голове крутились вопросы, а ответов на них не было. Детектив кинул взгляд за окно. Время само собой притормозило его отчет и потекло назад в параллельной плоскости.

Расследование завершилось более чем банально. Накануне обвиняемый в зверском убийстве своего друга добровольно написал чистосердечное признание и полностью раскаялся, к удивлению всей следственной группы. Документы готовились для передачи в суд.

«Дело было на одну трубку», – как говорил небезызвестный сыщик.

Были соблюдены все формальности предварительного следствия. Осталось дождаться результатов запросов и экспертизы ДНК. Все упиралось в установлении личностей обоих «пришельцев».

Так Титто назвал этих «объектов» за отсутствие информации. В предвкушении заслуженных похвал и наград, следственная бригада, наспех обмыла очередную раскрытую «мокруху». И тут… Бац!!!

«Доброволец– душегуб» скоропостижно скончался этой ночью, без видимых причин. Прямо в КПЗ!

Утром, в камере нашли труп, без признаков насильственной смерти. Молодой, здоровый парень, ни с того, ни с сего взял и умер. Вскрытие ничего не показало. Вернее, показало, что ничего необычного нет. Так обычно старики умирают, тихо, во сне. К тому же, вопреки всем законам природы, словно мотылек, взял и «погас» дерзкий и сентиментальный убийца. Вроде и жалеть его не за что. Вроде и справедливость восторжествовала. А теперь получается все зря. Хуже всего, когда не вовремя. Хуже всего, когда на ровном месте такие форс– мажоры происходят. Дело теперь не закроешь. Из почти пустякового преступления получилось два. Да еще со сплошными загадками. А дело довести до конца надо. Вскрытие прибавило лишь кучу проблем и домыслов. Ни болезни, ни патологий обнаружено не было. Врачи поломали голову и написали в заключении: «Причиной смерти гражданина … – стала Гипертрофическая кардиомиопатия».

«Чем отличается труп от покойника?», – задавали вопрос в кулуарах морга юным студентам – криминалистам.

Знающие отвечали: «В первом случае – мертвое тело. Во втором – мертвая личность». А тут сразу два покойника, да еще один в КПЗ.

На первом допросе этот второй «покойник» представился – Артур Артурович Сидоров. Двадцать лет от роду, из деревни Шатры, Ивановской области. «Надо ж было такое придумать! Артур – сын Артура Сидорова, из каких-то Шатров. Мама дорогая! Нарочно не придумаешь».

Детектив сразу не поверил этой басне, но в протокол все же эти данные записал.