Alex Trall - Br.Dragonfly

Перед демонстрацией эксперимента мистер Ричард попросил нас в нескольких словах описать принцип работы прибора.

– Этот прибор называется магнитный резонатор. – начал я, немного волнуясь. – Он изменяет амплитуду и скорость полей и передаёт информацию на расстояние с помощью солитонов. Это уединенная волна, структурно устойчивая, она распространяется в нелинейной среде. То есть, говоря понятными словами, магнитный резонатор – это передатчик, солитоны – это волна, как на радиостанциях, и есть ещё приёмник, который собирает всё по кусочкам. При передаче вещества с помощью солитонов, образуется тоннель, точнее – два тоннеля. Один образуется в том месте, где отправляем, а другой – где принимаем. Так вот, сначала мы разбираем предмет на кусочки и передаём его по волнам, где он собирается обратно, как пазл, в приёмнике. Так и происходит телепортация. На деле, конечно, всё немного сложнее…

– Достаточно. Давайте посмотрим, как это работает на деле. – коротко отрезал мистер Ричард и, возглавляя толпу наблюдателей, решительным голосом дал команду «На старт».

Гордо нажав на заветную кнопку запуска, я отправил в неизвестность первое живое существо. Яркая вспышка, и гусеница, по имени Бетти, телепортировалась в соседний аппарат. Достав её оттуда, я с важным видом показал, что она ни чуточки не изменилась, осталась жива и невредима, чему мы были безумно рады.

Так, мы с Ксу вдохновились надеждой, что однажды достигнем грандиозных результатов, когда человек сможет перемещаться в любую точку земли, с помощью нашего устройства. Отпадёт нужда в длинных очередях аэропортов и долгих перелётах. Понадобятся всего лишь доли секунд, чтобы пересечь тысячи миль пути. Возможна будет телепортация на другие планеты…Но, потом что-то пошло не так, эксперимент дал сбой.

После гусеницы Бетти мы решили начать передачу более разумных существ. Первопроходцем стала мышь, по имени Густав. Затем последовали Бонка, Корта, Дейкон и ещё множество грызунов с различными именами. Однако, после каждого перехода через телепортатор, грызуны оказывались мертвы. Мы понимали, что что-то упустили – теплокровные организмы как-то иначе реагировали на телепортацию, но мы никак не могли выяснить причину повторяющихся смертей. После многочисленных неудачных экспериментов мы прекратили давать мышам имена, а стали присваивать им лишь порядковые номера. В тот момент мне казалось это более гуманным.

Работы продолжались, и внезапно мы столкнулись с шокирующим открытием. Более детальный биохимический анализ крови мышей показывал, что смерть наступала ещё за час до их отправления. Вторая немаловажная деталь – у всех подопытных грызунов подтверждалось наличие огромного содержания мышьяка в крови. Теперь мы целыми днями ломали голову, почему здоровые мыши по возвращении оказывались мертвы, и каким образом выделяется смертельный яд?

Возникли гипотезы о том, что где-то между переходами, животные попадают в особую неконтролируемую зону, о которой мы пока ещё совсем ничего не знаем, и именно там у мышей в крови образуется яд. Возможно, в будущем мы столкнёмся с рядом трудностей при телепортации, так как весьма вероятно, что в человеке тоже будет появляться это вещество. Тогда необходимо будет искать нейтрализатор, либо придётся надевать специальный костюм, который будет блокировать поступление в кровь мышьяка.

Чтобы хорошенько обдумать всё происходящее, я решил взять несколько выходных. Необходимо было немного разгрузиться, расслабиться, отвлечься от миллионов атакующих мыслей, безжалостно бомбардирующих мозг.

Медленно прогуливаясь по оживлённым улицам Уиллистона, я рассматривал местные пейзажи, слушал ровный, непрекращающийся шум людских голосов и вдыхал многообразие терпких запахов, нависших над городом. Усевшись на лестничных ступеньках одной из библиотек, я допил свой остывший кофе и стал наблюдать за снующими мимо прохожими. Снова задумавшись о работе, я вспомнил, что гусеница Бетти прошла через портал и была совершенно здорова, в отличие от мышей. Мне было и так понятно, чем грызун отличается от насекомых. Но, какая же ключевая особенность делает гусениц более устойчивыми к выработке в организме мышьяка?

Я перебрал в голове гигантское количество всевозможных исходов событий, но ни один из них не мог дать точное объяснение появлению яда, а вопросов всегда становилось больше, чем ответов.

Просидев в раздумьях примерно пару часов, в какой-то момент я понял, что в голову больше ничего не лезет, а то, что лезет, не имеет совершенно никакого отношения к работе. Толпы людей бродили по тротуарам, каждый шёл по своим делам. Одни неспешно любовались городом, осматривая достопримечательности, другие куда-то спешили, уткнувшись носом в сотовые телефоны.

Спустившись по мраморной лестнице, я поднял голову вверх, подставляя лицо лучам слепящего солнца. Закрыв глаза, я простоял так некоторое время, а, открыв их вновь и резко повернувшись, случайно задел проходившую мимо невысокую девушку. Незнакомка была аж на четверть ниже меня, отчего мне стало жутко неловко. Я хотел было перед ней извиниться, но она, словно лёгкий ветерок, стремительно проплыла мимо, оставив за собой лишь шлейф ароматных духов.

Пройдя несколько шагов, она так же стремительно обернулась и, засмущавшись от встречи взглядами, подарила мне напоследок кроткую, застенчивую улыбку. Я подумал, что ещё каких-то пару минут, и она затеряется в толпе, исчезнув навсегда из моей жизни. В этот момент, она, словно прочитав мои мысли, обернулась ещё раз, суетливо поправляя рукой волосы, а потом, свернув за угол здания библиотеки, скрылась из виду насовсем.

По счастливому стечению обстоятельств, это оказалась не последняя наша встреча. Я увидел её вновь на выставке изобретений, куда меня пригласили в качестве эксперта. Она с трудом протиснулась сквозь толпу и оказалась около одной из самых популярных работ, стоя от меня совсем рядом. Я так близко ощущал уже знакомый волнующий цветочный аромат, исходящий от её волос, что мне захотелось уткнуться в них лицом, чтобы вдыхать его снова и снова.

Покопавшись в сумке, девушка достала фотоаппарат и принялась фотографировать работы студента, так меня и не заметив. Её ярко-синее платье изящно облегало стройную талию и потрясающе сочеталось с волнистыми тёмно-каштановыми волосами. Я замер, как оцепеневший, не в состоянии пошевелиться, хотя понимал, что нужно как-то привлечь к себе внимание или, для начала, попробовать поздороваться. Судьба редко даёт такой шанс дважды, упустить его было бы равносильно признанию себя полным идиотом.

«Так, соберись! Мне нужно ей хоть что-то сказать, иначе она и сегодня просто уйдёт, как в прошлый раз». – Дрожь в теле никак не позволяла мне проявить решительность, от волнения сильно пересохло в горле.