Alex Trall - Br.Dragonfly

Мы прошли весь восточный кампус, пожарную часть, библиотеку, старую церковь и несколько неизвестных мне корпусов университета. Вся дорога заняла около часа, но, если бы мы время от времени не делали остановки, то точно прибыли бы быстрее.

– Мы почти на месте, – пробормотал Ксу, указывая пальцем на высокое кирпичное здание. – Раньше здесь был небольшой спортивный комплекс, но потом построили новый, а этот закрыли. Хотя по бумагам это здание сейчас числится как склад. Пойдём, я тебе кое-что покажу. – Открыв металлическую дверь парадного входа, мы зашли внутрь здания, и, пройдя несколько длинных и тёмных коридоров, Ксу вскоре остановился у одной из многочисленных дверей.

– Вот и пришли. Ты как?

Я не успел ответить, как сбоку послышался знакомый голос мистера Уилсона.

– Мистер Ксу и мистер Бруно. А я собирался уходить, думая, что вы уже не придёте.

– Я до сегодняшнего утра тоже думал, что воскресенье является выходным днём.

– Пойдёмте, мистер Бруно.

Открыв дверь, мистер Уилсон любезно пропустил нас вперёд. Передо мной оказалось большое помещение, заставленное под самый потолок высокими стеллажами. На них разместились запечатанные ящики, инструменты, различные приборы и дорогое оборудование, которое я сразу же заприметил.

Пройдя вдоль стеллажей, мы свернули направо, в самую глубь этого лабиринта. С любопытством озираясь по сторонам, я старался хотя бы мельком разглядеть каждую из штуковин, лежащих на полках. Но, свернув ещё раз, я не успел понять, как очутился в другом тёмном помещении. Мистер Уилсон включил свет, и тысячи светодиодных лампочек тут же осветили весь периметр зала с высоким потолком, где в самом центре возвышалась огромная установка, размером с космический шаттл.

– Ого! Что это за штуковина?

– Вакуумная ловушка. Благодаря ей, можно получить антивещество. Вот эти баллоны с жидким азотом создают облака, в которые и попадает антивещество. – Пройдя немного дальше, Уилсон остановился и постучал ладонью по части аппарата, больше напоминающей трубу, покрытую всевозможными датчиками и проводами. – Посмотрите, мистер Бруно, это часть и есть – ускоритель частиц, а выше уже находится магнитная ловушка Иоффе. В этой конструкции много различных идей и теорий, воплощённых в реальность.

– Ничего себе!.. – запинаясь, я с изумлением разглядывал массивное оборудование.

– Это творение всей моей жизни! – с гордостью ответил мистер Уилсон. Я трудился над проектом долгие годы, но смог его оживить, лишь благодаря стараниям Роберта Хэйза и Ксу Янга. Если бы не они, аппарат превратился бы в груду металлолома.

– Мне уже приходилось слышать о создании антиводорода на подобной установке.

– Та установка сравнима с рыбаком, пытающимся поймать удочкой рыбу посреди бушующего океана. Перед тобой же – огромное рыболовецкое судно. Ловить позитроны поштучно – не наш профиль!

Я не мог поверить своим глазам. Сколько трудов и знаний нужно вложить в эту махину, невозможно даже себе представить! Мне не терпелось подробнее изучить возможности оборудования. Меня переполняло желание совершить невероятное научное открытие, фантастический прорыв! Но мои мечты подогревались не стремлением прославиться, а, скорее, доказать самому себе, что я способен на нечто большее.

Так, день за днём, мы стали проводить эксперименты с антивеществами. Первым веществом был калифорний. Я не знаю, где достал его декан, но, хочу сразу сказать, что его антивещество было абсолютно бесполезно. Его уровень радиации упал до фонового значения, плохо горел и совсем не растворялся ни в воде, ни в кислотах или щёлочи. Из серебристого металла получился белый порошок. В общем, антикалифорний был прямо пропорционален начальному состоянию, хотя электроотрицательность составляла также 1,3 по шкале Полинга.

Вторым на очереди стоял водород. Затем – фтор. Следом пошло ещё одно радиоактивное вещество, под названием прометий, которое, в свою очередь, тоже перестало быть радиоактивным. Далее мы перешли на более простые вещества, такие, как углерод, азот и рений. Спустя целых три года совместных усилий, мы смогли искусственно вывести четырнадцать антивеществ.

Экспериментируя над ртутью, точнее над его антивеществом, мы нашли много странностей. Температура плавления ртути – почти минус тридцать девять градусов по Цельсию, тогда как температура плавления антиртути составила почти три с половиной тысячи градусов, что сопоставимо с плавлением вольфрама. Когда мы пропускали ток через антиртуть, он отрывался от стола и зависал в воздухе, но, через несколько минут он падал и рассыпался на мелкие осколки, которые затем и вовсе превращались в белый песок. Лишь через месяц мы догадались, что это всего лишь реакция на кислород и водород. Как оказалось, вода полностью нейтрализует все уникальные свойства антиртути, превращая её в пыль. В голове промелькнула мысль – возможно, когда-то в природе существовала антиртуть, но вода её безжалостно уничтожила, смыв дождями следы её присутствия.

Мы с Ксу взялись за изучение свойств нового металла, посвятив этому практически всё имеющееся у нас время. Ещё через месяц мы сделали прибор, работающий на антивеществе, способный поднимать предметы независимо от того, металлические они или нет. В некотором роде, это было антигравитационное устройство. Мистер Уилсон не мог поверить, что можно создать нечто подобное. Он сказал, что кое-кто хочет увидеть прибор в действии, а у нас есть день, чтобы подготовиться к небольшой презентации. На случай поломки, Ксу наспех собрал второй аналогичный аппарат, а я прописал в системе все необходимые настройки.

Весь следующий день мы просидели в ожидании. Ксу от волнения то и дело перепроверял настройки прибора, а я, закинув ноги на столик, наблюдал за его суетой. Ближе к вечеру, когда мы уже и не надеялись на чей-то торжественный визит, из коридора внезапно донёсся отчётливый гул шагов приближающейся толпы людей. Пулей сорвавшись с места, я подлетел к двери. В этот момент зашла делегация, во главе с Ирвином Уилсоном. Я насчитал четырнадцать человек, большая часть из которых были военными.

– Дамы и господа! – громким, звонким голосом торжественно произнёс Ирвин. – Мы хотим вам продемонстрировать возможности необычного прибора, с которым человечество сможет вступить в новую эпоху. Этот прибор называется антигравир. Перед вами обычная металлическая пятицентовая монета. Итак, минуточку внимания. – Уилсон поднёс монету к прибору и осторожно её отпустил. Монета зависла в воздухе, не изменив своего положения. – Я понимаю, о чём вы подумали – это, всего лишь, металл, попавший в зону действия обычного магнитного поля. Смею вас расстроить, но нет. Вот это – полимерная линейка, то есть, состоящая из простой пластмассы. А теперь, внимание! Я помещу её рядом с монетой. – Ирвин приблизил линейку к монете, и теперь они зависли в воздухе обе. Послышалось удивление толпы, а затем посыпались аплодисменты.