Alex Trall - Br.Dragonfly

– Теперь, для наглядного примера, я покажу, что это работает со всеми известными веществами, а не только с полимерами и металлами. Мистер Ксу, включите, пожалуйста, второй прибор и продемонстрируйте все те же эксперименты, которые я только что проводил. – Ксу, махнув головой, торопливо отправился подключать второе устройство в другом конце комнаты. – Генерал Гордон, нам потребуется ваша помощь. – Один из военных протиснулся вперёд сквозь толпу людей, стоявших плотным кольцом, и остановился рядом с Уилсоном. Это был мужчина, на вид лет пятидесяти, среднего роста, с хорошим телосложением и слегка желтоватым лицом. Мощный квадратный подбородок достойно подчёркивал его угрюмый вид, а нахмуренные широкие брови и пронзительный взгляд придавали образу ещё большую серьёзность. Ослепительно белая рубашка выглядывала из-под тёмно-синего, идеально выглаженного пиджака, на котором тяжело свисали различные ордена и медали.

– Мистер Бруно, подойдите поближе. Познакомьтесь. Это мой давний друг – генерал Гордон. Мистер Бруно Драгонфлай – один из создателей этого прекрасного изобретения. Генерал, одолжите мне ваш бумажник на время. – Гордон нехотя достал бумажник и протянул Уилсону. – Итак, перед вами бумажник, изготовленный из кожи крокодила.

– Аллигатора, – поправил Уилсона генерал.

– Неважно, – фыркнул ему в ответ Уилсон. – С виду обычный бумажник, хоть и зелёного цвета, но он, как и другие предметы, будет так же висеть в невесомости. То есть, при достаточном финансировании мы сможем, а в этом я абсолютно уверен, сделать то, о чём другие будут только мечтать. – Уилсон осторожно занёс бумажник над прибором и отпустил его. Зелёный прямоугольник завис в воздухе. Через десять секунд он начал странно мерцать так же, как телевизор при плохом сигнале. Ничего подобного мы раньше не наблюдали. Его мерцания резко усилились, затем бумажник в одно мгновение попросту исчез.

Если судить по возгласам, то люди, видевшие происходящее своими глазами, были удивлены не меньше, чем я. Стоя ошарашенный, я мало что понимал, но отчётливо улавливал краем глаза, как члены делегации обменивались недоумевающими взглядами или растерянно перешёптывались между собой.

– Твою мать… Это что за хрень? Куда делся мой бумажник? Мистер Бруно, расскажите, что здесь только что произошло? – разведя руки в разные стороны и с выпученными глазами кивая головой, я не знал, что ему ответить.

– Ирвин! Может, тогда вы скажете?

– Я думаю…– Ирвин сделал паузу и лишь удивлённо покачал головой, так и не подобрав подходящих слов.

– Он здесь, сэр. – послышался робкий голос Ксу Янга из другого конца комнаты. В эту секунду воцарилась тишина. Публика с замиранием наблюдала, как Ксу осторожно поднял над головой зелёный бумажник. Я, как, впрочем, и все, кто находился в этом помещении, не верил своим глазам. Генерал Гордон быстрым шагом пошёл вперёд, расталкивая в разные стороны всех, кто стоял на его пути. Взяв бумажник, он засунул его обратно в карман, даже не проверив содержимое. На его рассвирепевшем лице выражалась крайняя степень недольства. После нескольких секунд гробового молчания генерал, словно опомнившись, сделал глубокий неприветливый вдох и резко заговорил:

– Дорогие гости, минуточку внимания! Смею вас огорчить, но концерт окончен! Попрошу всех разойтись! Что касается вас, Ирвин, то вы ещё пожалеете, что устроили этот цирк! Здесь собрались серьёзные люди, а вы решили позабавить публику фокусами второклассника?! Я дам приказ изъять всё ваше псевдооборудование, а пока выставлю охрану, чтобы вы не натворили ещё каких-нибудь чудес. Теперь снова попрошу всех на выход. Всех! Без исключения!

Я не могу утверждать, что же произошло в тот день и почему генерал не на шутку взбесился, но проект поспешно закрыли, оборудование изъяли, а нам запретили работать. Ирвина Уилсона на следующий же день отстранили от должности в университете, с тех пор я больше его не видел.

Меня поглотило отчаяние. Наши достижения не должны были так просто уйти в небытие. Последние годы учёбы дались мне с трудом. Только благодаря поддержке Ксу Янга, я смог закончить университет. Ксу стал мне близким другом, подбадривал меня, вселял надежду на большое светлое будущее, в которое верилось с трудом. Я надеялся, что диплом мне откроет дорогу в жизнь, и что после получения образования я сразу получу хорошую работу. Но, как я ошибался…

***

Закончив университет, я на протяжении следующего года оббегал большую часть города в поисках подходящей вакансии, но все мои старания были безрезультатными. В крупных компаниях все свободные места были зарезервированы далеко наперёд. Попасть туда таким, как я, не представлялось возможным. В более мелких – придирались к отсутствию фактического опыта или предлагали работать какое-то время без оплаты, в качестве стажёра. Мне нужно было на что-то жить – покупать еду, оплачивать жильё, поэтому я не мог себе такое позволить.

Единственным местом, куда меня взяли на работу, оказалась пиццерия «Дядя Джонни». Конечно, доставщиком еды. Должность не баловала огромными доходами, но это была единственная работа, с которой у меня появились хоть какие-то средства на жизнь. Поэтому, уже как четыре месяца, я ношусь по городу с лозунгом во всю спину: «Тридцать минут, и мы тут как тут!»

– Следующий заказ – номер 510, Гудвин-парк. И поторопись, заказчик обещал хорошие чаевые.

– Есть, босс! —засунув стопку пицц в большой рюкзак и накинув его на спину, я сел на свой велосипед и помчался до назначенного адресата. За четыре месяца изнурительной работы я изрядно похудел, что не могло не радовать. Диеты? Правильное питание? Спортзал? Доставщик пиццы! Сначала кросс на велосипеде в несколько миль, потом пешком поднимаешься на двадцать четвёртый этаж, так как лифт не работает, звонишь в дверь, а там открывает какой-нибудь амбал и говорит: «Тридцать три минуты, парень», – и, забрав пиццу, захлопывает дверь перед твоим носом, не заплатив ни цента. Вот поэтому я стараюсь приезжать вовремя, иначе платить приходится мне.

Пока размышлял, я не заметил, как добрался до Гудвин-парка. Секундомер показывал ровно двадцать четыре минуты, а, значит, в запасе было немного времени. Осмотревшись по сторонам, я не увидел никого из людей. Парк в это время всегда был пустым. Спрыгнув с велосипеда, я поставил рюкзак на скамейку и уселся рядом. Через минуту на дороге показался чёрный кадиллак с тонированными стёклами. Медленно передвигаясь по дороге, он ненадолго остановился у самой обочины, и, развернувшись через две полосы, подъехал ко мне. Задняя дверь открылась, и из машины вышел смуглый, худощавый мужчина, лет двадцати пяти. Мне он показался довольно странным. Его улыбка, натянутая на всё лицо, и излишняя суетливость не сочетались с чёрным смокингом, в который он был одет.