Светлана Марковец - История о потерянных душах

В семь утра Аня приехала в клинику. Оставив автомобиль на парковке возле ворот, женщина нажала на звонок. Сонный охранник одним нажатием кнопки открыл дверь и вновь задремал в мягком кресле. В самом здании царили покой и сумрак. Пациенты лениво выходили в коридор принять таблетки и снова уйти в свою палату, до завтрака еще оставался целый час. Снова ежедневный ритуал – Аня заходила в кабинет, надевала белоснежный халат и, прихватив блокнот с ручкой, отправлялась к пациентам. Совсем мало времени она уделяла кабинету – лишь прибраться на столе, разложить бумаги по папкам и заполнить личные дела пациентов. Все остальное время Аня посвящала пациентам. Она беседовала с ними в палатах один на один, проводила групповые терапии и тренинги, просто следила за ними во время прогулок или посещений комнаты отдыха. Женщина взяла блокнот и, заперев дверь на ключ, отправилась в наблюдательную комнату.

Внутри за пациентом следили медицинская сестра и санитар. Аня поблагодарила бога, что здесь снова не собрались все санитары отделения.

– Можете пойти завтракать, – сказала она им, – мне нужно побеседовать с пациентом.

– Вы уверены? – спросил Максим, из всех санитаров он был самым вежливым и спокойным. – Это может быть опасно. С того раза мы больше не давали ему успокоительного, он так хорошо проспал всю ночь. Но вы ведь знаете, что по утрам они бывают наиболее агрессивны.

– Я знаю, Максим, – улыбнулась она. – Не волнуйся.

Как только сестра и санитар вышли, мужчина поднялся с постели.

– Доброе утро, Дима. Как самочувствие? – она села на мягкий стул напротив него.

Он осмотрелся вокруг, словно забыл, как сюда попал. Наконец, его взгляд остановился на ней, он перестал хмуриться и улыбнулся. Тогда Аня вспомнила слова главврача, мужчина и в правду был красив. Его темные волосы спутались, лицо было слегка помято и обросло щетиной, но все-таки выглядел он привлекательно. Резко очерченные скулы, идеальной формы нос, тонкие губы и потрясающие своей красотой и глубиной голубые глаза, словно холодное небо Антарктиды. Несмотря на изможденное и худое тело он имел широкие плечи и крепкие руки. Его улыбка, с какой он смотрел на неё, была совершенно по-детски открытой и невинной.

– Хорошо, – ответил он. – Я в порядке.

– Что-нибудь снилось?

– Я не помню.

Аня открыла блокнот.

– Можешь рассказать мне что-нибудь о своей семье?

– Нет. Я не помню, – добавил он.

– Но о брате ты помнишь?

– Да, его я никогда не забуду.

– Где он сейчас?

– Я не знаю, мы давно не виделись.

– Когда в последний раз вы виделись?

– Когда были мальчишками.

– Что случилось потом?

– Я не хочу говорить об этом, мне больно.

– Хорошо. Расскажи, что ты помнишь.

– Что я должен спасти тебя.

– От кого? – Аня напряглась.

– От Тьмы.

– И что хочет от меня тьма?

– Она хочет твоей смерти. Тень ходит за тобой повсюду.

– Все люди имеют тени, Дима.

– Ты имеешь две тени, Полина.

– Кто сказал тебе, что меня зовут Полина?

– Ты. При нашем первом знакомстве.

– И когда же оно было? – этот разговор начал забавлять женщину.

– Когда тебе было десять. Ты так назвалась.

– Но меня зовут Аня.

– Я знаю.

– Знаешь? Но только сейчас ты меня назвал Полиной.

– Я называл тебя, как ты того хотела. Я знаю, что твое настоящее имя – Аня. Оно мне нравится. Очень красивое и мелодичное, – он улыбнулся и отвел глаза.

– Ты не против моего имени? – удивилась женщина. Она привыкла, что ее пациенты всегда стоят горой за свои убеждения с пеной у рта. Правдой для них считалось то, что было произнесено из их уст.

– Не против. Только я бы хотел попросить не называть меня Дима.

– Почему?

– Я расскажу об этом позже.

– Хорошо. Дмитрий тебя устроит?

– Немного официально, но все же лучше.

– Договорились. Скажи, ты соглашаешься со всем, чтобы мы тебя выпустили?

Улыбка сползла с лица мужчины, казалось, он был обескуражен.

– Нет-нет, – проговорил Дмитрий. – Мне нельзя уходить отсюда. Я должен быть рядом с тобой, если Тьма вернется.

– Хорошо. Я думаю, на первый раз мы достаточно поговорили. Через десять минут тебе принесут завтрак, ты должен хорошо поесть и выпить таблетки. Они помогут тебе. Мы желаем тебе только добра, и ты не должен драться с санитарами или с другими пациентами.

– Я понял.

– Тогда после завтрака ты можешь недолго погулять по больнице. Я приду к тебе после обеда.

– Я буду ждать, – он расплылся в улыбке.

Как и в ответ на улыбку ребенка мы не можем сдержать своей, так и Аня улыбнулась ему, уходя.

– Принесите пациенту завтрак, пусть ест пока в своей палате, мы не знаем, как он поведет себя с другими пациентами, – Аня отдала распоряжение медицинской сестре на посту. – Можешь выпустить его в коридор, пусть пройдется немного и освоится. Скажи Максиму, пусть он приглядывает за ним. Теперь о таблетках. Его бредовые идеи все – таки смахивают на шизофрению.

– Значит, санитары не ошиблись, – улыбнулась сестра, но увидев сердитый взгляд психиатра, опустила голову и принялась делать записи в журнале. Аня продолжила:

– Начнем с клозапина, думаю, галоперидол давать слишком рано.

– Хорошо.

– Да, и вот что, пробей в интернете имя Дорофеев Дмитрий, вдруг что-то обнаружится.

– Будет сделано.

– Спасибо.

После завтрака Аня начала обход пациентов. До обеда она должна поговорить с ними, а после заняться групповым тренингом. В самой первой палате лечилась пожилая женщина с болезнью Пика. Эта болезнь характеризуется ограниченной атрофией мозга, преимущественно в лобных и височных долях. С каждым днем у семидесятилетней женщины все больше проявлялась апатия и пропадала живость эмоциональных реакций, что, в конце концов, и привело её к инвалидному креслу. Её речь стала не только замедленной, но и бедной, уменьшение словарного запаса прогрессировало все сильнее. Она могла повторять одно и то же слово каждый день. Мария постепенно переставала узнавать самые простые вещи – она не понимала, что ложкой едят, а ручкой пишут. Поэтому после кормления её увозили в комнату отдыха, где она сидела тихо, не понимая ничего вокруг. Обычно болезнь заканчивается тотальным распадом психической деятельности с развитием физического и психического маразма. Надежда на лечение ничтожно мала, к таким пациентам редко приходят родственники или друзья. Все делают вид, что их близкий в надежном и укромном месте, они заплатят любые деньги, лишь бы не видеть, как их родители, учившие их когда-то житейской мудрости, сейчас не в состоянии понять, кто они и что делают.

– Здравствуй, Мария, – произнесла женщина. – Как дела? – она знала, что пациентка не сможет ответить, но она должна каждый день разговаривать с ней, иначе женщина все забудет и закроется, словно в ракушке. – Тебе что-нибудь снилось? – Аня погладила ее по щеке. – Снилось что-нибудь прекрасное и волшебное, как твой голос?