Алексей Кондратенко - Катрина: Дилогия 1910 года

– Ирвин! Куда вы собрались? – удивилась Катрина.

– Ступай, Джульетт, – сказал отец, заслонив дочь собой. – Мисс Уолкотт, не беспокойтесь, мы ненадолго.

Его ложь оскорбила слух Катрины. Она стремительно вышла, вознамерившись преградить им путь, но Ирвин на автомате выхватил распятье из кармана и выставил перед собой, всей душою боясь, что мисс Уолкотт из-за этого явит свою истинную суть, оправдав его самые страшные опасения.

Катрина даже не увидела распятия. Это был блеск. Ослепляющий блеск, какой мог увидеть лишь вампир. Этот яркий свет обжег глаза Катрины. Она вскрикнула, невольно закрылась рукой от распятия и отпрянула вглубь своего номера. И не могла подступить ближе.

Ирвин ахнул, до последнего мгновения не верящий, что распятие отпугнет Кэтрин Уолкотт. Схватил Джульетт за плечо и потащил за собой. Со всех ног мчась из коридора по лестнице вниз. В меленький вестибюль отеля. Подальше от этой опасной незнакомки. Прочь от вампира.

– Пап! Пап! – кричала Джульетт, но Ирвин тащил её за собой, гонимый инстинктом, требовавшим во что бы то ни стало защитить дочь.

Они промчались мимо хозяина отеля к раскрытой двери на улицу, в спасительный свет солнца. Ирвин протолкнул дочь вперед себя и вылетел как ошпаренный следом, но могучая рука протянулась за ним из тени отеля и остановила, схватив за ворот пиджака. Ирвин едва устоял на ногах и оглянулся.

Катрина стояла за порогом вестибюля, скрытая от прямых лучей солнца, но рука её от плеча устремилась за Ирвином на свет.

– Пожалуйста, не бойся, – твердо, осознавая, что говорит последние слова, которые ей удастся донести до этого испуганного человека, сказала Катрина. Меж тем, кожа её сжатых пальцев начала покрываться волдырями. Дымиться. Обугливаться. – Ирвин, прошу! Не уходите! Вам нельзя оставаться одним. Они вас убьют.

Ирвин стоял будто прибитый к земле, пораженный тем, что происходит с рукой наёмницы. Лучи солнца на глазах изъявляли сжатую кисть Катрины. Превращали плоть в пепел, обнажая кости её пальцев.

Джульетт во все глаза смотрела на эту чудовищную картину, ухватив отца за руку.

– Вернитесь! – надломленным от боли голосом произнесла Катрина и бессильно разжала вспыхнувшие пламенем кости своих пальцев, выпуская пиджак Ирвина.

Наемница отступила глубоко в тень вестибюля, не сводя глаз с отца и дочери. Изуродованная светом рука перестала гореть и теперь дымилась.

Ирвин поправил сумку, крепко взял Джульетт за руку и поспешил раствориться в ослепительном для Катрины сиянии дня.

– Твоя дочь знала, – кричала им вслед наёмница, превозмогая боль и дрожь. – Спроси, почему она не выдала меня.

Графство Норт-Йоркшир, Англия.

Август 1910 года.

– Может быть, мисс Уолкотт на стороне фонарников? – с надеждой предположила Джульетт.

Ирвин допил пинту эля и поставил на стол. Они сидели в набитом подвыпившими деревенщинами пабе, ожидавшими вечернего поезда. В дремучей глуши в полутора днях пути от Дарлинготна. Вокруг стоял галдеж и беззаботные беседы. На стенах горели закопченные газовые светильники, наполняя помещение теплым полумраком. Вечер быстро опускался на окрестности.

– Не знаю, дочь. Всё это нужно обдумать. Пойду, закажу ещё пинту!

Ирвин устало поднялся и двинулся к стойке. А вернувшись, поставил тарелку с яичницей и жареными колбасками возле дочери и полную кружку эля для себя.

– Я же говорила, что не голодна, – увидев еду, посетовала Джульетт.

Ирвин ласково потрепал её по щеке:

– Ешь. Ты уже сутки голодаешь. Нужно набраться сил.

Тарелка показалась Джульетт огромной. Едва ли она бы осилила такую порцию и в спокойные времена. Она всё равно послушно взяла вилку, наколола кусочек колбасы и вяло откусила. Ирвин одобрительно кивнул и устроился на своем месте напротив.

– Куда мы поедем? – спросила Джульетт.

– Пока не придумал. Подальше отсюда.

– Мне нравился план мисс Уолкотт. Уплыть через океан. Звучит безопасно.

– Да, звучит безопасно. Но это план мисс Уолкотт. Слишком рискованно теперь всерьез его рассматривать. Нас могут поджидать в крупных пассажирских портах. За океан нам не уплыть. Не сейчас, по крайней мере. Да и денег на билеты сами мы не наскребем. Придется хорошенько поднакопить для этого, – Ирвин раздосадовано посопел над кружкой эля и пустился в размышления: – А вот куда поближе уплыть можно. Всё лучше, чем метаться между деревень. Договоримся с рыбаками, да уплывем по-тихому с Богом забытого причала куда-нибудь в Ирландию, или остров Мэн. А что, зачем-то же люди отправляются туда отдохнуть и на что-то посмотреть 10 10 С середины XIX века до начала Первой мировой войны поток британских туристов на остров Мэн активно набирал обороты. . Вот и мы посмотрим. От наших преследователей нас будет отделять вода, как ты и хотела. Ну, что скажешь?

– Думаю, это хороший план.

– Вот и решили. Ешь теперь, – напомнил Ирвин.

– Пап.

– Чего, крошка?

– Если они охотятся за нами, значит, мои видения правдивы, – с надеждой и грустью спросила Джульетт, подавшись вперед. – Значит, я не сумасшедшая?

– Ох, Джульетт! Конечно, ты не сумасшедшая, – заботливо отозвался Ирвин. – Я поверил тебе с самого начала и ни минуты не сомневался. У тебя есть предназначение. И мы найдем людей, которые поверят тебе так же, как я. Которые смогут воспользоваться твоим знанием во благо. Доля нам выпала нелегкая, но всё будет хорошо.

Еще долго провозив вилкой в тарелке, Джульетт в конце концов доела. Ирвин поглядывал на часы, стоявшие в дальнем углу. Поезд скоро должен прийти.

Дверь на улицу открылась, впустив порыв вечерней прохлады. В паб вошли двое молодых мужчин в похожих коричневых плащах странного кроя из замши. На кожаных пряжках вместо пуговиц. Они прошли к стойке и заказали у хозяина выпить. А потом несколько раз как бы вскользь глянули на него и Джульетт.

Это были Игнак и Бальдо. Стражи Морбия. И хотя смертные этого знать не могли, все смутно ощутили появление угрозы.

Ирвин проследил за ними взглядом и помрачнел. Плечи его приподнялись, напряглись. Осанка стала скованнее. Он ещё немного переводил глаза со столика на столик, словно рассматривая всех посетителей подряд. И задумчиво поднял кружку. Взгляд его растворился где-то перед собой.

Джульетт встревожила перемена в отце. Он обдумывал что-то неприятное. Она украдкой обернулась, посмотрела через плечо и сразу заметила их. И узнала. Но только сейчас смогла получше рассмотреть.

Круглое лицо одного, с мелкими чертами. И грубое угловатое лицо другого. Первый пониже, помельче. Другой крупный, опасный на вид. Оба чернявые с густыми бровями, черными глазами и бледной кожей. Они отличались от британцев, и это замечала не только она. Посетители тоже поглядывали на двух чужаков с настороженностью.