Александр Катеров - Лестница в небо, или Рассказ очевидца

– О, нет! Видит Бог, я этого не хотел. – Произнес я и приблизился к месту аварии.

Мне была понятна причина происшествия. Выезжая со двора Сапог не пропустил автомобиль, двигающийся по главной дороге, что и повлекло к столкновению. Все были живы, и я облегченно вздохнул. Водитель иномарки громко ругался, а Сапог стоял молча, опустив голову как двоечник. Весь его вид вызывал жалость. У его ног расстилалась серая полу прозрачная дымка. Это была его душа, которая от страха местами выскакивала из его тела.

– Синий, лиловый, фиолетовый, – произнес я, – это, наверное, волнение или все-таки, страх?

Мне казалось, что я на правильном пути и, что я скоро буду знать все о значении цвета в душе человека. Но мне это только казалось, потому что увидеть цвет и понять его значение – это было слишком мало, чтобы определить всю ценность человеческой души. Я уже собирался вернуться к матери в квартиру, как услышал за своей спиной чей-то хриплый голос:

– Все живы?

– Живые! – Машинально ответил я и посмотрел на мужчину, который заговорил со мной.

Он видел меня и это меня насторожило.

Но когда он продолжил, я успокоился.

– Ты, что здесь новенький?

Я кивнул головой, а он улыбнулся.

Передо мной стоял немолодой человек с некрасивыми чертами лица. Он выглядел слишком неряшливо: небритый, с нечесаной шевелюрой на голове и помятой одеждой.

– Так говоришь все живые. – Продолжал мужчина, осматривая толпу зевак у места происшествия.

– А ты значит обживаешься? – Он погладил лицо рукой, как будто хотел разгладить свои глубокие морщины.

Закончив осмотр присутствующих, он спросил:

– Ты здесь не видел девчонку лет двадцати пяти? Такая красивая – яркая блондинка?

Я пожал плечами, а он продолжил:

– Виноват я перед ней. Да что там, перед всеми виноват.

Он махнул рукой, а я спросил его:

– Как величать тебя?

– Дмитрием. Дядя Митя я. А ты чего хотел-то?

– Послушай, дядя Митя. Как ты меня разглядел в этой толпе, как понял, что я не такой, как все.

Он улыбнулся мне своей широкой улыбкой и его лицо преобразилось и стало приятней, чем казалось сначала.

Мы познакомились и он, похлопав меня по плечу, сказал:

– Здесь нашего брата полно. Ты, Витя, только приглядись повнимательнее. Не все же сразу туда. – Он многозначительно указал на небо и продолжил. – Вот мы и мыкаемся здесь между небом и землей.

– Ты, Витек, главное не переживай и не суетись – всему свое время. Сам все поймешь и сам во всем разберешься. А сейчас прости, мне девчонку надо найти. Угробил я ее…

– Это как?

– Да так. В аварию попал… Я, Витя, таксист. Вернее, был таксистом. – Поправился Дмитрий. – Я водила с большим стажем и никогда не позволял себе за руль садиться выпившим. А тут – бес попутал. Как-то ночью корешок мой Володька попросил племянницу домой отвезти, мол поздно – темно, а я уже стакан пропустил. Я ни в какую, а он в обидку… Ну я и согласился дурак старый – повез девчонку домой. Только не довез я ее. На мосту подрезал меня мажор какой-то на джипе, я уходить, а навстречу КАМАЗ… Я сразу, а девчонка еще помучилась. На второй день в больнице умерла. Как я уговаривал ее вернуться в тело, как просил, но она не захотела, а может не смогла.

– А тут я как-то ее встретил. Начал извинения просить, а она говорит мне: «Ты у моей мамы прощения попроси – может ей легче станет». Этим она меня убила наповал. Я сник, а она пообещала встретиться, вот я и мотаюсь по городу, от одного ДТП к другому.

– А причем тут аварии? – Спросил я.

– Не знаю. – Ответил Дмитрий. – Только она, как и я, ни одного происшествия на дороге не пропускает…

Мы помолчали, а он засобирался и сказал:

– Ладно, Витек, Бог даст еще встретимся.

Он невесело улыбнулся и исчез в пространстве.

Мысли мои спутались и события полетели картинками; Сапог, авария, яркая блондинка и дядя Митя…

«Ты сам все поймешь и сам во всем разберешься», – вдруг вспомнил я слова Дмитрия и задумался.

– Видно здесь все так и должно быть. Для начала нужно узнать себя и свои возможности. – Заключил я.

С этими мыслями я возвращался в родительский дом.

За дверью я услышал голоса и возмутился:

– А это еще кто? Что опять гости? – Недовольно буркнул я, но вскоре осудил себя за сказанное.

В комнате я нашел своих детей в обществе матери. Они о чем-то мирно беседовали, и я стал прислушиваться к разговору. Старший сын Алексей сидел в кресле и закинув ногу за ногу, рассказывал последние новости. Младший Никита был на коленях у бабушки и жаловался на старшего брата.

– Бабуль! – Плаксиво рассказывал он. – Скажи Алешке чтобы он отпускал меня на речку. Мы там с пацанами пиявок ловим.

– Кого? – Испугалась мать.

– Пиявок!

– Мал еще! – Категорически заявил Алексей. – Вот будет у меня время – вместе сходим.

Алешка – мой старший сын заметно повзрослел. Подметил я, наблюдая за детьми со стороны.

На кухне засвистел чайник и Никита, соскочив с колен бабушки, кинулся к плите. Я последовал за ним. Сын выключил конфорку и внимательно осмотрел кухню. На столе он увидел конфеты, но почему-то, протянув к ним руку, не взял ни одной. Он отправился обратно, но в прихожей, возле большого зеркала, которое было закрыто покрывалом, остановился. Осмотревшись, он осторожно приподнял завесу и поглядел в зеркало. Мимика на его лице выдавала недоумение. Стало заметно его разочарование и он, опустив покрывало, быстро побежал в зал.

Уже скоро я услышал его голос:

– Бабуля, а бабуля! А к тебе папа приходит?

Мать погладила внука по голове и промолчала.

– А к нам приходит. Каждый день приходит. У нас полы скрипят и двери хлопают…

– Это правда. – Поддержал брата Алексей.

– Вот вчера, сидим мы в детской, я уроки делаю, а Никита «Мурку» мучает и вдруг дверь открылась и ветер подул.

– Мы подумали, что мама пришла, – вставил младший, а Алексей остановил его и продолжил:

– Кошка под стол, шерсть дыбом и шипит как змея.

– Вот видишь, меня поцарапала, потому что испугалась Мурка, – не успокаивался Никита.

– Да ты и сам струсил – за кошкой под кровать полез.

Посмеялся Алексей и заявил:

– А я не боюсь. Что он нам сделает? Он же привидение!

– Он не привидение, он мой папа, да, бабуля?

– И мой тоже, – отозвался Алексей, – только он умер…

Дети заметили, что бабушка заплакала и стали ее утешать.

Мать обнимала внуков и, всхлипывая приговаривала:

– Мои вы родненькие, мои сиротинушки.

– Не плачь, бабуля, – успокаивал ее Никита. – он и к тебе придет.

Мне было тяжело наблюдать за ними, и я удалился в родительскую спальню. В зале разговор продолжался, а в спальне у родителей все было по-старому. Двуспальная кровать, старенький торшер на алюминиевой трубе, трельяж и большой отцовский письменный стол. На стене висела старинная икона Христа – Спасителя.