Фрэнки Блато - Раз мальчик, два мальчик

Тим пожал плечами.

– По-очереди рисуют, надо полагать, – пошутил Тим.

Каз снова фыркнул.

– Ладно, я тоже кое-что нашел, – сообщил он.

Каз выдвинул ящик тумбочки и достал оттуда уже отмытый ключик. Тот был сделан в стиле дверных ручек этого дома, так что Каз не исключал, что он к чему-то подходит. Только не знал, к чему.

– Откопал, – уточнил он и положил ключ на кровать, откуда Тим мог его взять.

А потом Каз пересказал свои приключения. Рассказчик из него был неплохой. Каз подробно описал Кристину, ее ужасный стишок, собаку с костями, живодерские наклонности главы семейства, а потом тайник Эдварда, – или все-таки Кристины? – в котором был ключ.

– Понятия не имею, что с этим всем делать, – завершил свой рассказ Каз.

– Найти дверь, – пожал плечами Тим. – И вот еще… у тебя к щеке что-то присохло. Ты, вообще, в зеркало не смотрел, когда брился?

– Смотрел, но невнимательно, – отмахнулся Каз.

Зеркало в его комнате висело на стене, и Казу пришлось встать, чтобы посмотреть в него.

– Всего-то кусочек пены, – заметил он, смахнув его со щеки.

Закончив наводить марафет, Каз повернулся к Тиму, чтобы предложить ему совершать еще один незаконный набег на кухню. Это помешало Казу увидеть, как его отражение в зеркале наклоняется вперед, будто желая выйти, заглядывает Тиму в глаза и рисует пальцем смайлик: двоеточие и скобку.

Ужин, если верить Гораковой, должен был начаться ровно в восемь вечера, но Тим спустился чуть раньше и осмотрел зал, где проходили трапезы. Зеркал там не было. Он облегченно выдохнул. После непотребного поведения отражения Каза в зеркале Тим вылетел из его спальни пулей, бросив, что его тошнит. В первый момент он действительно думал, что его вырвет, но к тому моменту, как Тим добрался до своих покоев, четыре этажа вниз и четыре наверх, его слегка отпустило.

По залу сновала девушка, на вид ровесница Тима, и накрывала на стол. Тим хотел познакомиться с ней и задать пару вопросов, но та быстро прошла, считай пробежала, мимо него, не поднимая глаз.

Тим встал у окна и принялся ждать остальных членов семьи. Первым пришел Карел, что совершенно не обрадовало Тима.

– Сядьте за стол, – раздраженно сказал он.

Тим сел в центре стола.

– Не сюда, – поморщился Карел. – Пересядьте. Почему вы все еще здесь?

– Потому что наша работа еще не закончена, – отозвался Тим, пробуя другой стул.

На сей раз его выбор, видимо, устроил Карела, потому что тот ничего не сказал. Потом в зал спустилась София вместе с Эдвардом, а вот Кристина прибежала уже после звонка. Последним к ним присоединился Каз, который не демонстрировал никакого смущения или раскаяния по поводу своего опоздания.

Каз выглядел обычно. Растянутый убогий свитер, темные брюки и ботинки, которые ему, в отличие от Тима, удалось помыть. Сидел с мрачной рожей без какого-либо намека на улыбку. Тим поежился. Он понятия не имел, что все это значит.

София кашлянула, привлекая внимание.

– Давайте все возьмемся за руки и произнесем молитву, – София посмотрела на Каза. – Казимир, прошу вас как гостя…

Тим ощутил, как его охватывает паника. Если его напарник попытается выполнить просьбу Софии, то они и минуты после этого не пробудут в доме. Каз посмотрел на Софию заинтересованно, но Тим не дал ему ничего ответить.

– Пани Горакова, – неуверенно начал Тим, который еще не придумал, что сказать дальше, но надеялся на вдохновение. – Дело в том, что… Дело в том, что нам очень важно наблюдать за тем, как ужины проходят у вас обычно. Да и к тому же слова Казимира обладают… особой силой и могут вызвать эффект, – Тим слегка округлил глаза, – если вы понимаете, о чем я.

Тим очень надеялся, что София понимает о чем он, потому что сам Тим понятия не имел. Каз бросил на Тима слегка обиженный взгляд, но Горакова, внезапно, понимающе кивнула.

– Конечно, – ответила она. – Я прочитаю молитву сама. Возьмемся за руки.

Во главе стола сидел Карел. По правую руку от него располагалась София, дальше сидел Эдвард, а последней на той стороне стола была Кристина, все еще в таком же белом платье, как ее мать. По левую руку от Карела оказался Тим, а рядом с ним сел Каз.

Карел сжал руку Тима так, что захотелось ее выдернуть, а вот рука Каза оказалась очень горячей. Вечно мерзнущий в огромном особняке Тим подумал, что, возможно, ему стоит везде ходить, держа Каза за руку.

Тим опасался, что умрет от голода раньше, чем они, наконец, начнут есть, но, к счастью, ошибся. София прочитала длинную молитву, закрыв глаза. В конце все хором сказали “аминь”. Каз немного стормозил, но успел закончить “…инь”, а потом отпустил руку Тима.

На ужин на столе была запеченная тыква с рисом. Каз положил себе сразу двойную порцию, и Тим позавидовал его незамутненности.

– Карел, – сказала София, когда все приступили к еде и уже немного опустошили свои тарелки. – Наши гости просили переселить их ближе друг к другу, это возможно?

– Нет, – коротко ответил Карел.

– Нет других свободных комнат? – не удержался Тим от сарказма.

Карел посмотрел на него, как на идиота.

– Есть, но они не предназначены для проживания, – серьезно заявил он. – У нас нечасто бывают гости. Так понятнее?

Тим с трудом справился с раздражением, но все же кивнул.

– А интернета здесь нет? – подал голос Каз.

– Зачем вам интернет? – ужаснулась София.

– Мобильный не ловит, – пояснил Каз. – А мы… должны время от времени отчитываться о том, где мы, – не моргнув, соврал он.

– У нас есть телефон, – поджав губы, сказала пани Горакова. – Аппарат стоит здесь, в холле. Можете позвонить.

– Спасибо, – серьезно отозвался Каз. – Скажите, а у вас своя ферма? – – поинтересовался он. – Магазинов тут рядом нет, а все продукты очень свежие.

Судя по тому, что тарелка Каза была уже пустой, свежесть продуктов пришлась ему по вкусу. Хотя в семье Гораковых, вместе с интернетом презирали и специи – вкус еды был абсолютно пресный.

– Не у нас, у пана Кучера, он… – начала говорить Кристина, но отец перебил ее.

– Детей должно быть видно, но не слышно, Крис. Особенно за столом, когда разговаривают взрослые.

Кристина вздохнула и снова уставилась в свою тарелку.

– Пан Кучер – это ваш сосед? – спросил Каз.

– Живет во втором доме, – поведал Карел, чем, сам того не желая, невероятно обрадовал Тима.

Значит, номер шесть на доме – это не формальность, а тут действительно несколько домов, просто на таком расстоянии друг от друга, что это не очевидно.

– А сколько всего особняков вокруг? – заинтересовался Тим.

– В нашей общине двадцать семей, – отозвался Карел.

– Наверное, дома далеко друг от друга, – предположил Каз. – Мы не видели ни одного.