Юрий и Аркадий Видинеевы - Собрание малоформатной прозы. Том 6. Ужасы, мистика, фантастика, криминал, современная проза, легенды и мифы, фэнтези и миниатюры

Но вот подошла её очередь.

– Заходи, Митрофановна! Знаю, с чем ты ко мне пожаловала. Вижу, от чего приключилась твоя беда. Вижу большую чёрную собаку у тебя на подворье. Вижу, как выбегаешь ты на страшный переполох в своём курятнике, прихватив вилы из чулана. Вижу, как выскакивает из твоего курятника та самая большая чёрная собака с курицей в зубах.

Вот тут ты и навлекаешь на себя страшную-престрашную беду.

Отпустить тебе надо было ту большую собаку подобру—поздорову! Не собака это была, а сильный чёрный колдун!

Тогда ты ему от злости вилами бок пропорола. Колдуны такой обиды не прощают. Он залечил свои раны и начал мстить. Он хочет тебя убить. Но убивать будет долго, чтобы прежде нагнать на тебя больше страха, измучить им тебя до полусмерти.

«Вот беда!»

Митрофанова не помнила, как добрела от знахарки до своей хаты, а там она прилегла на кровать и забылась в вязком горячечном бреду. Соседкина дочь Машутка, удивлённая тем, что Митрофановна не вывела свою корову в стадо, ведомого пастухом и подпаском в пойменные луга, забежала её проведать. Увидев, что Митрофановна мечется в горячечном бреду, Машутка сбегала за матерью, а та заспешила к знахарке.

– Что, захворала твоя соседка? Сильный жар у неё? – встретила её знахарка с доброй и загадочной усмешкой. – Есть у меня снадобьё для неё. Давай его этой болящей по столовой ложке на заре и на закате. Через две недели она очнётся от бреда и пойдёт на поправку. А я за те две недели от самой страшной беды постараюсь её избавить. Может быть, и получится с Божьей помощью.

Враг силён, но Господь сильнее.

Что было дальше?

Об этом рассказывают по-разному. Те, которые утверждают, что Митрофановна выздоровела после долгой болезни, говорят, что та болезнь очень её изменила. Тихой она стала, задумчивой. Будто подменили её. Уже не осталось в ней ничего ни от Казака-бабы, ни от Феминистки-одиночки, ни от Динамита.

Стала она просто Митрофановной.

Он пришёл среди ночи и вселил мистический ужас.

К утру потрясение от ночного визита страшного монстра преобразовалось в состояние болезненного напряжённого ожидания.

Стивен принял душ, побрился, приготовил себе кофе и яичницу из двух яиц. Вид яичницы неожиданно вызвал в нём отвращение: два желтка расположились на сковородке, как два глаза у ночного визитёра. Они были такими же большими, круглыми и «пустыми». У страшного ночного монстра размеры, круглая форма и «пустота» его глаз придавали особый смысл тому, о чём он говорил. Они как бы утверждали всё сказанное: «Угрозы сбудутся».

Кофе Стивен выпил, а яичницу вытряхнул в мусорное ведро: «Не сбудутся те угрозы! Кто предупреждён, тот вооружён!».

Утро выдалось пасмурным. Небо укрылось за беспросветной пеленой тёмных туч. Душу процарапал острый коготь навязчивого воспоминания о ночном визитёре. Вспомнились его отвратительные кисти рук с длинными, когтистыми, широко расставленными пальцами, напоминающие железную метлу. Сердце заныло от дурного предчувствия.

Дрожащим пальцем Стивен набрал номер телефона матери. Соединительные гудки в телефоне слились с шумом начавшегося ливня. Тугие струи плотными очередями забили по крыше, по стёклам летней веранды, вспенили воду в бассейне. На телефоне матери отозвался автоответчик.

То, что мать не подошла к телефону, усилило чувство тревоги.

– «Главное, не позволить этому беспокойству перерасти в неконтролируемую панику!», – запульсировало в висках толчками крови.

Стивен спустился в гараж, сел в свой новенький внедорожник и выехал со двора.

«Только не запаниковать! Все угрозы можно предотвратить, если действовать, не теряя рассудка», – пытался успокоить себя Стивен, сознавая безуспешность этих усилий.

За городом на айфон Стива поступил звонок от приходящей служанки матери Катрин. Едва Стивен отозвался, как произошло рассоединение: его автомобиль вошёл в зону неустойчивой связи.

Сердце у Стивена оборвалось, когда он подъехал к дому матери: возле крыльца он увидел автомобили полиции и медицинской помощи. На ватных ногах, с затуманенным умом он направился в дом и осознал себя только в зале, увидев мать. Будто коготь ночного гостя вонзился ему в сердце, будто страшные зубы ночного гостя вгрызлись в его мозг.

Мать сидела в мягком кресле возле камина. На её лице застыло выражение неописуемого ужаса, её грудная клетка сверху донизу была рассечена четырьмя параллельными бороздами. Возле трупа трудились люди с суровыми, озабоченными лицами. Они выполняли свою будничную работу. В их деловитости Стивену виделось дикое до полного абсурда несоответствие трагичности момента.

«О чём можно думать, что можно делать перед лицом такой страшной смерти?!»

Катрин бледная, растерянная, с расширенными рот страха глазами что-то теребила в руках.

– Вы мистер Кроун? – полувопросительно, полу утвердительно обратился к Стивену мужчина с властным взглядом умных серых глаз. – Я инспектор Солби.

Стивен кивнул в подтверждение того, что он мистер Кроун и того, что он успел рассмотреть предъявленное инспектором удостоверение. Но проделал он всё это в вязком коконе бессознательности.

Инспектор о чём-то спросил, но Стивен не услышал его слов. Он не мог отвести взгляда от трупа матери, но, упавшая на его глаза пелена…

Резкий запах нашатырного спирта внёс ясность в сознание Стивена, отозвался тяжестью восприятий, ввергнувших его несколькими минутами ранее в обморочное бесчувствие.

– Как Вы себя чувствуете, мистер Кроун? – склонился над Стивеном инспектор Солби.

– Спасибо, я в порядке, – Стивен с удивлением обнаружил, что он лежит на диване. Кресло, в котором был труп матери, опустело.

– Вашу мать отвезли на патологоанатомическую экспертизу. Это необходимо при каждом случае криминальной гибели. Я лично уведомлю Вас, когда можно будет забрать тело для проведения церковного обряда и похорон. А пока у меня к Вам несколько вопросов, если Вы готовы на них ответить.

– Да, инспектор, я в Вашем распоряжении.

– У Вас есть какие-то предположения по поводу случившегося?

Есть! Есть! Есть! Стив знал убийцу своей матери! Но, что он мог ответить?! Рассказать о ночном чудовище, пообещавшим Стивену, что он убьёт сначала его мать, потом его невесту, а потом и его самого?!

Как можно рассказывать то, что заведомо будет восприниматься как сумасшествие?!

– Нет, инспектор, у меня нет никаких предположений. Случилось то, чего просто не могло быть. Никакой логической закономерности в этом нет. Всё это сплошная дикость.

«Какая это дикость! Какая дикость!»

– Хорошо. Мы вернёмся с Вами к этому разговору попозже, когда Вы поймёте, что в Ваших интересах рассказать мне даже то, что другому могло бы показаться полным бредом. А мне уже случалось сталкиваться кое с чем подобным, и я догадываюсь, кто это мог сотворить. Вот моя визитка. Она Вам вскоре пригодится.