Евгения Высоковская - Уроки ведьмы. Книга вторая

Подруга, похоже, обрадовалась, что я обратилась к ней за помощью, и подробно поделилась со мной информацией. Конечно, она поинтересовалась, зачем мне вообще это понадобилось, но я выкрутилась, сославшись на тяжелое расставание с мужчиной.

– С тем самым, про которого ты говорила, что безумно полюбила? – с ужасом и неподдельным сочувствием прошептала Ленка.

– Да, – вздохнула я. И это была почти правда. Почти, потому что мы не расставались.

Для Ленки это было самым понятным и рациональным объяснением, и она тактично пробормотала, что если мне захочется поделиться, то она всегда готова меня выслушать, и больше в душу ко мне не лезла.

– Так, – раздавался ее озабоченный голос на том конце провода, когда она перебирала свои записи с пометками о знакомых психотерапевтах, – вот очень хороший специалист, и это не только мое мнение, но это психоанализ, так что, наверное, не пойдет…

– Что? Почему не пойдет? – недоумевала я, вообще не представляя, о чем она говорит.

– Ну, это очень долго, и разбирать вы будете все, начиная с самого твоего детства, потому что все проблемы идут оттуда, но тебе же это не надо, – сумбурно объяснила Ленка.

– Ну, раз ты так считаешь, – протянула я. Наверное, ей видней. Она ж в итоге нашла «своего» специалиста, и он ей помог. Раз до сих пор еще не в монастыре-то.

– Так, НЛП тебе не надо, это ересь, я в это не верю, – доносилось до меня. Надо же, в привороты верит, а в какое-то НЛП нет. Ну, значит, однозначно ересь. Но все же я не выдержала и спросила:

– А что такое НЛП?

– Нейро-лингвистическое программирование, – многозначительно вывела подруга.

– Ой, нет, это точно не надо, – замахала я рукой, хотя Ленка не могла это видеть. – Я все равно не поняла, что это, но название мне заранее не нравится.

– Вот еще хорошая женщина очень, она когнитивщик, – бодро возвестила Ленка. Для меня это звучало ничуть не лучше, чем НЛП, но я с готовностью записала контакты, которые продиктовала подруга. – А вот эта практикует ЭОТ.

Практикует ЭОТ. Практикует… узелковую магию. Практикует… гадание по Таро. Везде какие-то параллели. Кстати, есть что-то, объединяющее психологию и магию. Не все в них верят.

Я отмахнулась от странных мыслей и переспросила у Ленки, что означает очередная аббревиатура. Ленке, по всей видимости, нравилось оперировать этими терминами, и она нарочно говорила непонятно, чтобы я переспросила, и у нее появилась возможность показать, каких высот она достигла в области психологии. Мол, постоянные клиенты тоже немножко психологи. Я терпеливо ждала, когда она расшифрует сокращение. То, что раскрыть аббревиатуру – не значит объяснить значение, это, похоже, Ленку не волновало.

– Что такое ЭОТ? – важно протянула подруга. – Это эмоционально-образная терапия. Это очень здорово: быстро и действенно!

– А что это значит то? Что за терапия?

– Ну, это очень хорошее направление. Там все связано с образами и чувствами, и сеансы такие интересные. В общем, я советую тебе именно к ней идти, вот, ее зовут Светлана Николаевна Борисова. Она еще с МАК работает…

Я потихонечку начинала раздражаться. Ну, покрасовалась и хватит. Но спорить с подругой мне не хотелось. Какая, собственно, разница, что это значит. Если и правда хороший специалист, то какое мне дело до его методики?.. Я все же решила доиграть в эту игру с Ленкой до конца и полюбопытствовала, что же это за МАК такой.

– Метафорические карты, – с готовностью выпалила Ленка. – Ты смотришь на картинки, и тебе ответы сами открываются. Это просто супер, это буквально волшебство!

Я насторожилась.

– И, кстати, Нин! – она загадочно понизила голос. – Вместо метафорических карт иногда даже таро используют! Ты представляешь? Тебе точно должно понравиться!

Да уж, восторг. Вот же черт, еще мне на сеансе у психолога таро не хватало! Почему меня крутит по спирали, почему тянет к тому, от чего я пытаюсь сбежать?..

– Ой, нет, подруга, – устало сказала я в трубку. – Гадалки мне сейчас точно не нужны. Я у тебя по поводу психолога вообще-то хотела узнать…

– Да нет, Нин, – посерьезнела моментально Ленка. – Ты не поняла. Это не гадание. Это как ассоциации, что ли. В общем, я не могу объяснить, – наконец честно призналась она. – Но очень рекомендую. Ехать, правда, далековато, но зато Светлана проверенный человек. А не понравится, ну, пойдешь на когнитивную.

Я почувствовала, что ко мне возвращается вчерашняя головная боль от новой информации и незнакомых понятий. И пока я не успела пожалеть, что все это затеяла, я попросила Ленку продиктовать номер Светланы Николаевны, потом мы еще немножко поболтали о какой-то ерунде, и я ловко лавируя между намеками подруги на то, что нам уже давно пора встретиться, и своими туманными обещаниями, наконец попрощалась.

* * *

Несколько дней прошло в напряженной внутренней борьбе. Часть меня хотела обратиться за помощью, а вторая часть была не готова. Несколько раз я почти уже набирала номер психолога, что дала мне Ленка, а затем представляла, как сижу в каком-то непонятном кабинете и рассказываю совершенно чужому человеку о своих бедах, и не могла нажать на дозвон. Наконец ближе к концу недели сомневающаяся часть сдалась, и я позвонила Светлане Николаевне.

На звонок ответил приятный женский голос. Я представилась и добавила, что звоню по рекомендации Лены Косовой.

– Да, я ее помню, конечно. – В голосе появились теплые нотки, и мне показалось, что невидимая собеседница заулыбалась. – Вы тоже хотите записаться на прием?

Я собралась с духом и выдавила что-то, выражающее согласие.

– Хорошо, давайте договоримся о времени, – сказала Светлана Николаевна. – Вы не против, Нина, если я вышлю вам предварительно небольшой опросник? Тогда я смогу подготовиться заранее к нашей встрече, а ответы на некоторые вопросы позволят нам сэкономить время. Вы же знаете, что сеанс ограничен временем?

– Да, конечно, – ответила я, внутренне досадуя: терпеть не могу любые анкеты и опросники, все эти графы заполнять совершенно душа не лежит. Но если так принято… – Сеанс длится час, верно?

– Все верно. Хотя мы можем выбрать формат полуторачасовой встречи. Но для первого раза предлагаю все-таки ограничиться часом, – предложила Светлана.

Она поинтересовалась, удобно ли мне будет встретиться в субботу, мне это подходило, и мы назначили время.

– Скиньте тогда мне на телефон вашу почту, и я отправлю анкету. Вы не волнуйтесь, она совсем небольшая. Заодно я схему проезда к своей консультации пришлю.

Мы попрощались, затем обменялись данными. Я открыла опросник.

Вначале шли стандартные для большинства анкет вопросы: фамилия, имя, отчество, возраст, род занятий, семейное положение и так далее. А затем – довольно длинный перечень возможных проблем, среди которых нужно было отметить присущие мне. Недолго думая я тут же отметила депрессию и негативные мысли. Так, что еще? Глаз зацепился за потерю смысла жизни. Похоже, это тоже можно упомянуть. За этим сразу следовала психологическая травма. Я поставила галочку.