Игорь Гребенчиков - Оборотень

Внутри все же предательски зрело чувство стыда. Можно было подумать, что он действительно ее использовал. Ведь они оба прекрасно понимали, что минуты их единения были просто ради удовольствия. Хотя с другой стороны – инициатива была ее целиком и полностью. Витя имел слабое представление о сексе без обязательств, хоть и подозревал, что когда-нибудь это с ним произойдет. Но как на это отреагирует его моральный компас – то был вопрос, который он по большей части специально старался себе не задавать. И вот он назрел сам собой. И что в итоге? А в итоге – неизвестность. Оставалось лишь надеяться, что Света поступит благоразумно и не станет в связи с этим переоценивать их «чуть больше, чем друг» отношения. Потому что тогда у Вити не будет другого выхода. Он не хотел причинять никому боль. Ни физическую, ни душевную.

Раздался звонок. Внутри у подростка слегка похолодело. Кого там еще принесла нелегкая?

– Вить, открой! – раздался из ванной голос Светы. – Твой друг пожаловал!

– Ага! – нервно ответил Витя, в спешке натягивая свитер. Тот неприятными колючками прошелся по телу. – А если это предки твои? Что мне им говорить прикажешь?

– Да не, расслабься, они так рано точно бы не заявились, – успокоила его Света. – Ну открой, блин, я занята!

– Занята она, – пробурчал Витя. Молясь всем Богам, которых мог вспомнить, он аккуратно снял трубку.

– Да? – как можно более невинно спросил он.

Знакомый голос заставил его вздохнуть с облегчением:

– Витек, ты? Открывай, кавалерия пожаловала! Какой там у нее этаж?

– Третий, – все еще пытаясь перевести дух, ответил Витя.

Топот шагов. Легкое дуновение холодного ветра. И вот в проеме появилось раскрасневшееся и довольное лицо Витиного лучшего друга, сжимавшего пакетик с тремя порциями шаурмы.

– Прошу прощения за задержку, Дерек все никак по большому не хотел сходить, – доложил он, как он искренне считал, важную информацию. – А вы чем тут занимались?

– Да так, мультики смотрели. Я еще попытался сыграть пару аккордов на гитаре, но рок-звезда из меня вышла так себе, – цокнул языком Витя.

– Света играет на гитаре? – удивился Сережа. – Неплохо, неплохо.

На горизонте появилась и сама хозяйка квартиры. Витя не без удовольствия отметил, что в максимально облегающих джинсах она смотрелась даже куда лучше, чем в шортиках.

– Привет, Сереж. Лови! – она без какого-либо стеснения кинула Вите его поло и, подмигнув друзьям, скрылась у себя в комнате, напевая какую-то песенку.

Сережа пару секунд недоуменно поглазел на поло, а затем перевел хитрый взгляд на Витю:

– Это теперь называется «мультики смотрели»?

– Ну, мы правда хотели, – ответил Витя. – Вика ничего не писала?

– Писала, она уже со своей подругой встретилась, так что, как говорится, барышни легли и просят.

– Супер, – поняв, что Сережа уже обо всем, спасибо Свете, прекрасно догадался, Витя снял наконец-то колючий свитер и нацепил долгожданное поло.

– Чувак, – шепнул Сережа. – Так вы чего теперь, типа, вместе?

– Нет, – Витя на всякий случай оглянулся, чтобы удостовериться наверняка, что Света их не подслушивает. – Это… Ну… Потом, короче, поговорим.

– Вечно эти твои завтраки, – вздохнул Сережа. – Ладно, потом, так потом.

Света собралась довольно быстро, чем заслужила личную благодарность Сережи, которому очень лень было раздеваться, в результате чего он слегка запарился. На ее вопрос о том, не продует ли его теперь, он лишь отмахнулся:

– Зараза к заразе не липнет.

Белоомутск почти что пустовал. Что для субботнего вечера было каким-то нонсенсом. Обычно то тут, то там мелькали веселые компании. Но террор Омеги сделал свое дело. Поселок напоминал какой-то город-призрак. Витя периодически ловил на себе тревожные взгляды – его узнавали. Раньше он этих взглядов не замечал. Не обращал внимания. А тут вдруг пригляделся. Трудно было понять, с каким настроением его встречали жители Белоомутска. Может, кто-то действительно и считал его героем. Может кто-то даже боялся. В чем он был уверен наверняка – есть те, которые будут его ненавидеть. Просто потому, что ему повезло чуточку больше.

– Слышь, а это часом не тот пацан, который выжил? – услышал он вдалеке. Сережа со Светой логично не обратили на это внимания. Они и не могли никак обратить. Их сидело двое.

– Да, он по ходу, – подтвердил второй.

– Сука, – Витя услышал плевок. – Лучше бы он сдох, а не Пахан с Димоном.

– Да, мля, успокойся! Не трогай ты парня.

Дальше Витя уже не слушал Ему стало мерзко. Он не понимал, как люди могут быть такими злыми. Да, эмоции, с ними порой бывает тяжко совладать. И конечно каждый, кто кого-то терял, близкого, друга, хоть раз, но задавался вопросом на первых парах – почему именно он? Почему не кто-то там, а именно он? Пусть даже некоторые якобы моралисты-гуманисты это и яростно бы отрицали. Но что сейчас? С момента гибели тех ребят от лап Омеги прошло уже около месяца. Эмоции уже могли бы и отойти на второй план. Однако все же есть люди, которым просто надо кого-то ненавидеть. И горе утраты уже значения не имеет. С бешеного волка ни дать, ни взять, а вот ты живой, значит, будешь крайним.

И так всю жизнь. Некоторые люди привыкли жить в ненависти друг к другу. К власти своей страны, власти другой страны, другим национальностям, ориентациям. Потому что ненавидеть легко и просто. И всегда можно найти оправдание, пусть оно будет и донельзя нелепым. Порой доходящее до откровенного абсурда.

Тут Витя понял, что слишком забивает себе голову. Он даже почувствовал себя слегка виноватым. Они вместе, живы и здоровы, едят шаурму и идут в гости к однокласснице. А он хандрить вздумал из-за какого-то дурака. Да мало ли на свете таковых? Если из-за каждого расстраиваться, то никаких нервов не хватит. Посмотрел, сделал выводы, может даже посмеялся и идешь дальше своей дорогой.

Сережа тем временем воодушевленно рассказывал Свете о том, что в Нижнем Новгороде, как он когда-то где-то слышал, самая лучшая шаурма. Та в свою очередь особого энтузиазма по этому поводу не выказывала. Вите вообще казалось, что она ему с минуты на минуту врежет. Бедная Ларионова. Ей еще только предстояло привыкнуть к постоянному и бесконечному потоку Сережиных слов. А выбора у нее нет. Если хочет быть с ними – то пусть осваивается.

Вика жила, что называется, в пентхаусе на шестнадцатом этаже одной из пока что немногочисленных Белоомутских высоток. В теплую погоду Витя с Сережей, бывало, заскакивали к ней, чтобы она пустила их на крышу, где они и проводили остаток дня – любовались видами поселка с высоты птичьего полета, слушали музыку, насколько громкость колонки позволяла, фотографировались и порой попивали вкусное, будто специально созданное для такого, фруктовое пиво. Одним словом – кайфовали. Зимой, конечно, также ничего не мешало проникнуть на крышу, но не было тех ощущений. Да и скользко.