Марта Алова - Пульсирующие красные шары. Часть 1. «ДО»

– А я думал, те, ну, то есть эти, которые женщин не любят, называются геи, – сказал он задумчиво, вроде как не кому-то, а самому себе. И "база" взорвалась.

Каким чудом от этого взрыва потолок не рухнул на наши же головы, я до сих пор удивляюсь. Ржали все, как в последний раз – оба Макса, сам Денис, даже Тимба заулыбался. И только мы с Зуевым не смеялись, а буравили друг друга взглядами. Ромыч не выдержал первым.

– Хватит меня гипнотизировать, Арина! Думаешь, если Саня мой друг, так и тебе всё можно? Я не возьму тебя, и это окончательный ответ. Миронов! – сходу переключился он на Тимбу. – Ты чё зенки вылупил? Похоже, что на мне выросли розы? Купи своей девушке микрофон на батарейках и диск с караоке, пусть напоётся, и отвянет от меня, наконец. Заодно расскажешь ей, чем мальчик отличается от девочки, раз она до сих пор не в курсе.

Тимба вздрогнул и весь напрягся, как натянутая гитарная струна. На его бледных скулах заиграли алые пятна румянца. Бедный Тимба вечно огребал из-за меня от парней, но никогда не жаловался и всё сносил со стоическим смирением. Хотя я достаточно рано поняла, что чаще всего ребята подкалывали его из банальной зависти. Ну, конечно, ведь дружить со мной мечтали все мальчишки, а я дружила с Тимбой, и никто не понимал, какого, собственно, фига.

Возможно, кто-то и подумает: "Глядите-ка, какая фря!". А кто-то решит, что я слишком самонадеянна, но честное слово, всё именно так и было. В один прекрасный момент я вдруг осознала, что стала "звездой" нашего района, а потом и всего города. И может – кто знает? – была бы уже сейчас "звездой" в масштабах страны, если бы однажды жизнь не дала сильный крен.

А Тимба… Тимба всегда был со мной. Мой верный оруженосец, мой паж при королеве, моя безмолвная (впрочем, последнее далеко не всегда) и неотступная тень. Нет, всё не так.

Моя самая первая, такая наивная, полудетская и чистая до хрустального звона в своей искренности, любовь.

Прости меня, Тимба. Если слышишь, если сможешь, прости…

******

– Всё! Валите отсюда оба, вы меня достали! Клоуны, блин! – продолжал орать Зуев. Остальные ребята больше не смеялись, напряженно помалкивали. Ситуация и правда складывалась неловкая. Тимба наклонился к моему уху, очевидно собираясь вразумить неразумное дитя, но я жестом оборвала его, так и не начавшуюся, речь. Достаточно прелюдий, пришла пора, идти ва-банк.

На "базе" становилось жарко. Я медленно расстегнула молнию на куртке, закинула волосы на плечо. И сразу заметила забрезживший в глазах членов группы (во всяком случае, тех, которые не брызгали сейчас в исступлении слюной) интерес.

В детстве я была мелкой и тощей угловатой пацанкой, и фигура моя до определённого времени не отличалась даже намёком на будущую соблазнительность. Лет с одиннадцати девчонки в школе уже вовсю хвастались и сравнивали, где у кого и что выросло, а мне и похвастаться было нечем. Шкедла и шкедла, правда, жилистая (ну, это из-за спорта). И так было вплоть до прошлого года, когда вдруг начало меняться всё, и кое-что ещё. Как будто это Кома каким-то нежданным – негаданным образом заодно и посодействовала превращению гадкого утенка в прекрасного лебедя. Всего лишь за осень и зиму я успела приятно округлиться во всех нужных местах (причем именно в нужных, ничего лишнего). Моя грудь, которой раньше просто не было, за это же время выросла до третьего размера, и вот уже знакомые ребята, ранее не стеснявшиеся в моём присутствии высморкаться пальцем и вытереть о штанину руку, начинали при встрече бледнеть, краснеть, заикаться и нести околесицу. Одноклассницы, до последнего времени обращавшие на меня внимания не больше, чем на швабру в углу, теперь улыбались в глаза, а за спиной шушукались и брызгали от зависти слюной. А бедолага Тимба, у которого все эти метаморфозы происходили буквально на глазах!.. Он и вовсе погибал день за днем, но об этом позже.

Сейчас на эту самую грудь восторженно таращился весь состав "Амадеуса", (разве что, кроме Романа, медленно, но верно возвращающегося с планеты "Псих-одиночка"). Я мысленно похвалила себя за предусмотрительность, потому, что под ветровкой на мне была лишь черная майка на тонких бретельках. Тимба недовольно сопел над ухом, но я решила, что он переживёт. Отелло, подумаешь тоже мне. Цель была важнее, и ради её достижения годились любые средства. И да, Зуев сильно ошибался, я прекрасно знала, чем мальчики отличаются от девочек.

Вторые определённо были умнее. И обладали умением вовремя вытащить козырь из рукава.

Мой главный козырь заключался отнюдь не во внешнем виде, просто я ещё раздумывала, доставать ли его. Хотя, чего здесь думать? Сиськи у меня теперь были что надо, и "на лицо" я очень даже себе ничего, однако чтобы пробить стену многолетнего предубеждения, всего этого, пожалуй, недостаточно.

– Значит, нет? – сказала я и, выдержав паузу, принялась засовывать пластмассовый кончик молнии в застежку. Полюбовались, и хватит. – Ну что ж, нет, так нет. Спасибо, что выслушали. Жаль, конечно, очень жаль. Я рассчитывала, что в конце этого месяца мы уже сможем выступить в "Пеликане". Видно не судьба.

Я со злостью дернула "собачку" вверх. Вззжжжиии. Рядом со мной Тимба проглотил слюну. Тишина повисла такая, что я слышала, как тикают часы на Ромкиной руке, а Макс Одинцов едва слышно отбивает кроссовкой такт по полу. Тук. Пауза. Тук. Пауза. Тук. Ваш выход, господа. Я подожду.

На четвёртом или пятом "туке" к Зуеву вернулся дар речи.

– Что? Что ты сказала? В "Пеликане"?

– Что я сказала? Я сказала "в "Пеликане""? – я повернулась к Тимбе, поймала его укоризненный взгляд. Ну да, я поделилась с ним не всеми планами, но он, в конце концов, сам в этом виноват. Нечего было меня так неусыпно контролировать, – Да, я сказала, что мы могли бы играть в "Пеликане", есть возможность договориться. Но это в том случае, конечно же, если в группе буду я. А если нет, то какой вообще смысл мне напрягаться?

У Зуева аж желваки заходили на скулах от возбуждения, однако излишняя подозрительность всё мешала поверить в возможное счастье.

– Не ври мне, Арина! Ты? Как? Как ты можешь договориться? Ты вообще кто?

"Дед Пихто", – чуть не ответила я, но решила не накалять атмосферу. Всё-таки я рассчитывала на Ромку, в смысле, на то, что он ещё пригодится.

– Тю… как? Да очень просто, – Тимба продолжал обиженно коситься, и я показала ему язык. – Ты забыл, Ромочка, кто мой отец?

По зуевскому недоуменному взгляду всё стало понятно без слов. Ребята действительно хорошо знали, кто мой брат, ведь Саня был в нашем районе личностью во всех отношениях популярной, но частенько игнорировали тот факт, что помимо брата у меня есть ещё и папа.

******

"Пеликан" ("Белый Пеликан", если точнее) – это наша главная городская достопримечательность. Гостиничный комплекс со своим рестораном, бассейном, кинотеатром и даже концертным залом, эдакий оазис посреди новостроек. Здесь обычно проходили самые популярные мероприятия, самые крутые свадьбы и банкеты, в ресторане собирались на званые ужины "сливки" городского общества, а в отель заселялись заезжие селебретис и "прочие официальные лица". Владельцем всей этой красоты был Ильдар Дагбекович Зарипов, отцовский приятель со времён юности. Когда-то они начали свою карьеру, гоняя на раздолбанном двухсотом "Мерине", купленном вскладчину на несколько человек, с которыми, по выражению отца, "мутили бизнес". Вообще папа не очень любил вспоминать о "лихих девяностых", потому что многих хороших знакомых тогда потерял. Кто-то погиб от пули или ножа, кто-то спился и утратил человеческий облик. Но были и такие, кому удалось не только выстоять в бурю, но ещё и неплохо на "буре" подняться, вот как раз среди них были мой отец и Ильдар Дагбекович.