Кирилл Задырко - Боги. Истоки

По моему указу, он был достаточно волен чтобы всей семьей переселиться во дворец Фараонов, чьи прекрасные залы, бассейны и пальмовые рощи – как выяснилось после – возводили его предки для моей семьи. Мне даже пришлось, сославшись на необходимость и былую важность кровного родства, начать общение с мягко говоря: «в край ошалевшим» братом, который на фоне такого события в добавок к значительному размерами дворцу, выделил тридцать рабов и вольнонаёмных слуг. И я, с благодарностью принял его презент. Конечно, как вы без труда догадались: я не приверженец рабовладельческого строя, который угнетал все лучшие качества, которые заложила природа (мы Боги), но пришлось как вы понимаете играть свою роль более чем правдоподобно. Так, чтобы моя семейка, не догадалась о зреющем восстании прямо у них под носом.

Других рабов, которых приводили люди Ибрагима, по словам его; моего поверенного, теперь уже оратора – имели толк во множестве сфер тогдашнего развивающегося социума. Не глупые люди, разных мастей и породы, но связывало их одно: стремление стать свободными. И мне не составило труда прощупать их искренние мотивы, лишь посмотрев в глаза. Заглянуть, возможно, даже глубже, чем они понимали сами, но достаточно пристально чтобы заключить: их было много и в глубине души каждому не доставляло удовольствие быть живыми мертвецами, каторжно трудящимися на износ, в угоду политическому режиму.

Да, у рабов было право на существование, но они имели многое и одновременно ничего того, что могло бы свершиться будь больше свободы и возможностей для развития. И меня, это очень сильно расстраивает, когда видишь талантливого человека, но понимаешь – что его талантам, стремлениям не суждено сбыться только потому, что Фараон (мой брат) решил, что работа это лучший пряник для «скота». А плеть, сплошные ограничения, вплоть до казни: бросить львам на растерзание или на корм крокодилам (в одно время, крокодилов даже обожествляли по причине их убийственной способности прокусывать человеческие тела как тростинки).

Это как отрезать крылья у прекрасной бабочки и наблюдать за её попытками взлететь – настолько, это для меня было дико, что с каждым днем, моя решительность испепелить его крепчала, а сестру со средним моим братом, как минимум проучить. И одновременно понимал, что спешить не стоит, потому что я не видел никого настолько же умного, насколько жестокого, как он.

Поэтому теперь, я не безуспешно прикидывался его вернейшим союзником.

Вечерами, в окружении прислуги, мы общались на различные темы, о которых при обыкновенных обстоятельствах я бы и не заикнулся. Мне не были интересные тонкости его ведения дел, потому что в большинстве случаев его интересы не совпадали с моими. Но, на протяжении нескольких месяцев я усердно делал вид, что его изощренные планы по расширению территорий силами рабочих, которые и без того гибли от перенапряжения, меня интересовали.

В один из таких дней, мы, как обычно бывает – восседали на своих тронах в большом зале аудиенции. Пили вино в окружении прислуги и художников добровольцев, которые украшали могучие колоны великолепными фресками. А ансамбль инструментальных инструментов, во главе со жрецом, который восхитительно ловил звуки ударных, гармонировал с общей атмосферой теплого освещения светильников и множества горящих кругом огней; тактовые звуки бубнов, барабанов отбивали ритм певца. Голос его был поистине настолько же чист и прекрасен, как и округлые изгибы тел девушек, танцовщиц.

Брат вскинул руку вверх. Как по команде, рабы, которые занимались каждый своим делом, как будто замерзли на месте. Словно окоченели. Они были похожи на живые статуи, настолько это было одновременно завораживающе и отталкивающе, что я не знал как реагировать на подобное проявление его бессердечия.

Он повернулся ко мне и сказал, примерно так:

– То, что мы определяем сейчас, послужит будущим, как пример и живое воплощение подобия идеала.

Мне не составило труда догадаться о том, к чему он клонит. От мысли, что человеческий род обречен на такое безвольное существование, меня удручала. Но брат, как и я – мог интуитивно считывать информацию, по-простому выражаясь: читать мысли не в прямом смысле, а на тонком, энергетическом уровне. Поэтому, стоило титанических усилий утаить моё несоответствие его взглядам и стремлениям создать мир для отдельной касты, определённого, высшего сословия, а не равный для большинства людей на планете.

Многие, с кем я общался на протяжении следующих веков времени, которое не казалось уж таким долгими, что очень интересно слышать: «это не возможно» или «вы ошибаетесь молодой человек, наивный вы молодой человек» – к ста те, выглядел я как и братья с сестрой, примерно на двадцать пять лет (и даже, были времена когда эта планка, на фоне уровня жизни общества понижалась до 18 лет). Философы, географы, архитекторы или просто странники, которые кочевали по всей необъятной земле. Многие из них принципиально утверждали, что невозможно создать жизнеспособный мир для каждого отдельного человека. Что в лучшем случае, всегда найдутся те, кто возразит и будет недоволен чем-либо.

Я не считал их лжецами или наоборот проповедниками такой идеологии, а понимал, что человек думает в меру своего восприятия и виденья мира. Равноценно тому, как лев, видит благородном олене добычу. Поэтому, винить брата в его поступках глупо, но в любом случае необходимо, потому что ответственность Бога это не только его отношение к людям, а также и поступки.

Через полгода, мы с Ибрагимом, завербовали более двух сотен человек. И более того, я понимал, что когда всё начнётся без человеческих жертв не обойтись, потому как свите сильнейших воинов Египта, было внушено во чтобы то не стало охранять «священную свиту» от всякого рода вмешательств. А каждый из отряда «Бессмертных», по тогдашним слухам считался полубогом, который способен «высушить Нил» и перебить больше сотни душ. Они изнуряли себя боевыми тренировками каждый день. И всем своим грозным видом внушали страх в глаза рабов – отсекали мысли о нападении или наглом неповиновении напрочь. Но конечно, они были не настолько могучими воинами и уж тем более, не ровней силе Бога. Но как вы понимаете, многое то, что зародилось в Древнем Египте и по сей день актуально, например: пропаганда.

Перед днём нападения, когда всё было готово, я заблаговременно позаботился о том, чтобы каждый человек в рабочей деревне и городе знал о предстоящих празднованиях в канун нового года. Это время года, как нельзя к ста те подходило для нанесения удара в самое сердце Египта. И именно поэтому, я приказал организовать празднование, подобие которому ещё мир не видел. И наказал писарям придумать рекламные тексты, которые звучали с уст моих подчиненных ораторов по всему городу и за его пределами. С утра до вечера, на протяжении семи дней долгих ночей, они, устно зазывали заинтересованных господ; или работяг, которые были не прочь, во славу великих Богов сытно поесть и испить превосходного вина.