Алиса Чалис - Аддикт

– Что это? – осторожно уточнила она, кивнув на брелок.

– Опасный артефакт, вызывающий привыкание, но восстанавливающий ненадолго энергию, чтобы я довез нас до отдела, а не до ближайшего столба, – монотонно ответил Серебров, пряча кубик в карман. Лиля осторожно продолжила:

– Знаешь, у этого парня… в голове… я подобного еще никогда не видела. Концентрированная тьма, как… деготь или смола, такая тягучая… и убрать было сложно. И я даже ощутила его голод, знаешь, я хочу про…

Напарник резко перебил ее:

– Достала блокнот и записала для отчета. Игорич с удовольствием его почитает, прежде чем оторвать нам головы.

– Но… мы же спасли аддикта. Если хочешь, то можно не говорить…

– Не говорить? Ты бредишь? Головой сильно стукнулась?

Лиля обиженно поджала губы, она совсем не это имела в виду, но Борис продолжал:

– Цветкова, ты нарушила все, что только можно, за последние пять минут. За такое лишают значка и отправляют полы драить в архиве. И Сергей Игоревич не идиот, догадается, что к чему. Но дело не в этом. Тебе просто повезло. Ты вообще представляешь, что могло бы быть? Хоть на секунду задумываешься?

Девушка отвернулась, сжалась. Да, она ослушалась, нарушила инструкции, но речь шла о человеческой жизни! Охотница посмотрела на Диму и резко выпалила:

– Он бы умер!

Голос охотницы эхом отлетел от стен и затих. Вечерние сумерки уже не казались зловещими. Фонари ровно горели, поскрипывали качели от порывов ветра, птицы сидели на ветках тополей. Обычный неухоженный двор сонной многоэтажки, каких немало в спальных районах Москвы. В окнах загорался теплый свет, включались телевизоры. Громкий вскрик казался чужим. Нелепым.

На подъездную дорогу свернул черный минивэн, а за ним «скорая».

– Бригады тут. Сдаем его врачам, – Борис кивнул в сторону безразличного Димы, – заполняем бумажки и в отдел. Можешь уже придумывать объяснительную…

– Я не поеду, – заявила Лиля, но тут же спохватилась, поняв, что теперь ее идея прозвучит как вызов. Но отступать охотница не собиралась. Смягчив голос, она пояснила:

– Я хочу его курировать. Это же такой сложный случай! И я вытащила… понимаешь, он же почти обратился! Ты бы видел, что у него в голове…

– Я бы хотел видеть, что у тебя в голове!

Лиля и Дима подпрыгнули. Девушка даже не подозревала, что флегматичный Серебров способен так кричать. Первый раз в жизни она видела напарника таким взволнованным, даже глаза искрились.

Внизу громко хлопнули дверцы машин.

Борис тяжело выдохнул, пытаясь притушить эмоции, и повторил:

– Идем.

– Я же сказала, что хочу курировать.

– Ты серьезно?

– Да, и имею на это полное право, – Лиля постучала по значку на куртке. Борис промолчал, а затем развернулся и подошел к лестнице.

– Флаг тебе в руки, Цветкова. Развлекайся.

Охотник спустился и, направив бригады на второй этаж, сел в машину. Лиля не верила своим глазам – он уехал. Вот так просто…

Едва черная «Киа» исчезла из виду, как из глубины квартиры раздался грохот – дверь наконец вскрыли.

Ее рабочий день продолжался.

– Я иду! – поспешила охотница. – Осторожнее, здесь полный бедлам… Мы на балконе.

– Заполните эти формы, – проговорил худой медбрат, передавая Лиле планшет. Также к ней подошел бригадир клинеров, команды приводившей квартиру в порядок. Он также передал документы для заполнения, задал несколько вопросов и удалился к своим коллегам.

Первым делом бригада привела в порядок диван, туда и уложили Диму. Над бывшим аддиктом склонился врач, пожилой мужчина в белом халате. Лиля стояла у него за спиной, не решаясь спросить, насколько все плохо.

– Зря ваш коллега уехал, – обеспокоенно сказал врач, проверяя реакцию зрачков.

– Почему? – искренне удивилась Лиля: ничего сложного в бумажной работе не было, в последнее время Серебров вообще просто скучающе стоял рядом, пока охотница все заполняла. Пожилой врач задумчиво цокал языком, не торопясь ответить. Он довольно грубо заставил Дмитрия раскрыть рот. Похоже, несмотря на возраст, доктор все еще обладал твердой рукой. Бывший аддикт вздрогнул, но не смог сопротивляться.

– Тихо. Тихо. Так, следов… – начал было врач, но его прервал Дима. Он изогнулся и его обильно вытошнило на пол темной жижей. Медбрат поморщился, а старик лишь достал из кармана платок и жестом подозвал одного из клинеров.

– Так, Слава, запишите, что остаточные явления трансформации еще наблюдаются, – распорядился врач, вытирая руки. Лиля лишь спокойно наблюдала за развернувшейся картиной, поражаясь то спокойствию доктора, то своему собственному. Неужели это все – действительно нормальное явление? Или… могла ли она… как это говорят? Черстветь? Еще пару лет назад ее бы вырвало вместе с несчастным парнем, но теперь… просто трудовые будни. Как у этого доктора. Сколько он видел таких Дим за свою жизнь?

Врач поднял на Лилю светлые проницательные глаза:

– Бедный парень, как до такого довели? Куда ваши специалисты смотрят? Слава, свяжись, скажи, чтобы место готовили, я бы его сутки, а то и двое у нас подержал. Ощущение, что он был одной ногой в могиле. На моей практике такое случалось… лет пять или шесть назад. Не повезло тогда парню… – Аддикту? – уточнила Лиля.

– Аддикту тоже, но в основном оперативнику. По кусочкам собирали. Это все не шутки. Повезло вам, Лилия Витальевна. – Лечащему врачу понадобится подробное описание исцеления, попросите вашего коллегу срочно передать…

– Так я исцеляла.

Врач недоверчиво посмотрел на Лилю, а медбрат, помешкав, достал из чемоданчика еще одну форму и закрепил на планшете.

– Ваш личный номер можно?

– Ар, Эм, Ви, семнадцать, ноль, один, – продиктовала девушка. Как она и ожидала, работники «скорой» начали смотреть на нее с большим недоумением.

– Закончили в пятнадцатом?

– Шестнадцатом, – поправила девушка. Врач недоверчиво усмехнулся.

– И она вылечила? – пробормотал он себе под нос. Впрочем, Лиля не обиделась. Даже в отделе не сразу поверили, что Серебров не вмешивался в ее задания и не надиктовывал отчеты. Сама Лиля была бы не против помощи, но старший охотник ограничивался лишь выбором дела и тщательнейшей проверкой. Но когда у Цветковой чуть меньше чем за год скопилась приличная кипа документов, начальство устроило совещание, куда вызвали Сереброва, но без стажера. Видимо, хотели отчитать, но все закончилась тем, что Цветковой без всякой торжественности через пару дней вручили коробочку со значком.

Забрав бланки, девушка ушла к подоконнику и уселась поудобнее. Она сняла с волос розовую резиночку и спрятала в карман.

Девушка взяла ручку и прошлась по анкете, но сосредоточиться оказалось сложно. Она думала о напарнике. Почему он ушел? Устал? Или ее выходка его довела? От волнения рука еле заметно задрожала – в крови уже не бурлил адреналин.