Эм Ленская - Теневые

– Я бы в любом случае рассказал тебе однажды. Почему бы не сейчас, верно?

Ноа протянул руку, сжатую в кулак, и я тут же отбил его своим.

– Бам! – казалось, Ноа быстро вернул настрой, либо умело натянул беззаботную маску. – Я рад, что нашел тебя, Калеб, правда.

– Спасибо, – после короткой заминки ответил я. – Я… тоже рад.

Почему-то я чувствовал легкое смущение. Не то чтобы это сильно меня напрягало, скорее, наоборот. Открытость и расположение Ноа создавали впечатление, будто мы с ним давние приятели, встретившиеся после разлуки. Мне было комфортно в его обществе, как и ему – в моем. По крайней мере, я хотел в это верить.

И, я не слишком-то пытался этот факт отрицать, Ноа Лайтхауз мне правда нравился, в том числе и чисто физически. Не то чтобы я начал строить глобальные планы, даже не имея понятия о его, хм, вкусах, но это было негласным дополнительным пунктом в нашем маленьком договоре, почему я согласился работать с ним.

Господи, как это пошло – думать не только одной головой, но и идти на поводу у своих куда более низменных чувств.

Как тебе не стыдно, Калеб Андерсон?

Ноа определенно не собирался меня щадить и давать фору, ссылаясь на мой статус новичка. Скорее наоборот – тренировки, казалось, становились интенсивнее с каждым новым занятием. Ноа вновь не брезговал так называемой проверкой моих рефлексов, периодически нападая на меня, конечно, без предупреждения. Но очень скоро я перестал на это злиться. Стоило даже, однако, отметить, что этот его метод, как ни крути, давал свои плоды. Я уворачивался все успешней, а несколько раз я настолько удачно отражал его атаку, что мне даже почти удалось завалить Ноа на лопатки или взять в захват.

Правда, вскоре на полу вновь валялся я сам.

– Я горд собой в качестве учителя, – хвастливо заявил Ноа, нависнув надо мной, распластанным на матах в его спортзале, и подал мне руку.

– Тебе говорили, что от скромности ты не умрешь? – хмыкнул я и взял протянутую мне ладонь, поднимаясь.

– Возможно, – согласился Ноа и повис у меня на шее, уводя в сторону кухни. Пора было сделать перерыв. Тело начинало ныть от напряжения и усталости. – Тем более если уж и умирать, то исключительно в бою, ты так не считаешь?

– Предпочту жить как можно дольше, – парировал я. Перспектива попрощаться с жизнью едва за двадцать мало меня прельщала. Хотя, кажется, мое новое предназначение в качестве Видящего снижало мои шансы прожить тихую, мирную жизнь. – А вот ты, полагаю, нарываешься. Думаешь, я не замечаю твои ранения? За две недели, что я тренируюсь с тобой, ты постоянно потрепанный. В свежих ссадинах и синяках. Это Теневые?

Ноа отпустил меня и полез в холодильник, но его жест больше выглядел так, словно он тут же захотел соскочить с темы. Да, поднимал я ее уже не впервые. Не знаю, что больше в данной ситуации заставляло нервничать: то, что Ноа пытался от меня скрыть свои дела, или же, что он подвергал себя опасности, не давая мне шанса помочь ему. Вероятно, в равной степени оба варианта.

– Калеб, это мелочи, не бери в голову, – естественно отмахнулся Ноа. Захлопнул дверцу и протянул мне бутылку холодной воды, а затем сел на стул, вытянув ноги.

Я же стоял рядом, как сердитая на отпрыска-бунтаря мать, сложив на груди руки.

– Ты ведь охотишься один по ночам? Верно? – спросил я, а Лайтхауз тут же закатил глаза, надеясь, видимо, что я не заметил, хотя велика вероятность, что он сделал это нарочно. – Ноа, мы ведь напарники. Я волнуюсь за тебя.

Я сел на столешницу прямо напротив и попытался поймать его взгляд. Ноа открутил крышку и присосался к горлышку, делая вид, что невероятно занят тем, что пытается осушить весь объем разом. Упертый говнюк.

– Почему ты не хочешь взять меня с собой? – продолжил я. – Я достаточно силен. Особенно если ты наконец начнешь меня учить, как растворять этих сраных Теневых.

Я начал заводиться, и демонстративно расслабленная и отстраненная поза Ноа выводила меня. В наказание я пнул ножку его стула. Он дернулся и пролил немного воды себе на футболку.

– Ох, не извиняйся, я все равно собирался ее стирать, – натянуто улыбаясь, сказал Ноа и снова начал пить, чем окончательно выбесил меня.

Я вырвал хренову бутылку из его рук и со стуком поставил на стол рядом с нетронутой своей. Жажда сейчас мало меня заботила.

– Прекрати меня игнорировать.

Я уперся ладонями в его плечи, буквально припечатывая к спинке стула, и уставился на него впритык, стараясь не терять концентрацию из-за его блядских губ. Надеюсь, в итоге я выглядел достаточно грозно, но вместо того чтобы впечатлиться, Ноа хохотнул.

– Ты всегда такой милый, когда злишься? – и потянулся пальцами, чтобы ущипнуть меня за нос, но я увернулся.

– Ноа, блин, я не шучу! Я беспокоюсь за тебя. Думаешь, мне насрать, что с тобой творится? – вспылил я и сорвался с места, иначе, ей-богу, почесал бы кулак о его нос. – Зачем тогда ты сам предложил работать вместе? Мог бы отпустить меня на все четыре стороны в ту ночь, и дело с концом!

Видимо, сообразив, что я категорически не настроен свести это в очередную шутку или вновь остаться без ответа, Ноа встал и приблизился ко мне возле окна.

Привычным жестом закинув мне на шею свою длинную ручищу, Ноа прижал меня к себе, словно отец, который пытался утешить капризного ребенка.

– Ну, Калеб, не кипятись, правда, – попросил он уже более виновато и даже сейчас увернулся от моего тычка в бок. – Да, я выхожу на ночные рейды. Джулс попросила, потому что недалеко были замечены Теневые, и пара человек уже пострадала. Но ты еще не готов, и я не хочу рисковать тобой. Думаешь, я бы не волновался? А так я могу сконцентрироваться на работе, не переживая о том, что тебя могут ранить.

– Научи меня растворять Теневых, – повторил я просьбу.

– Хорошо, – без тени шутливости наконец согласился он. – Но тогда тебе лучше перебраться ко мне.

Я поднял на него взгляд и уточнил в некотором недоумении:

– Зачем?

– Учебный процесс займет гораздо больше времени с учетом тренировок. А так ты минуешь этап заезда домой и возвращения туда поздно ночью. Тем более ты и так уже периодически здесь ночуешь. Есть возражения?

В целом – нет. Свою квартиру я снимал, так как дом родителей был в пригороде. И если так подумать, в предложении Ноа был резон. У себя с учетом учебы и подработки я практически не появлялся, проводя время то в университете, то в клинике, то здесь, у Ноа, тренируясь.

Вечерами же, если не выматывались полностью – чаще, конечно, именно я – мы вместе готовили ужин, смотрели сериалы и вели себя как двое школьных друзей, которые решили провести время после занятий, играя в приставку. Я быстро привык к той непринужденной атмосфере, что витала вокруг нас, потому что любил проводить время с Ноа. Он нравился мне, и я ощущал, что мои надежды на взаимность весьма не беспочвенны.