Юлия Афиногенова - Хокку для души и дивные стихи забвения. + Рассказы и размышления

Закрываю глаза и чувствую, что хочу спать. Я совершенно не выспалась. Кутаюсь поудобнее и засыпаю. Тело полностью расслаблено и уже не так сильно болит. Мне уже намного легче.

Во сне я вижу маму. Она куда-то спешит. И так было всегда. Она с нами почти не занималась, отдавая нас на попечение нянек. Она работает учителем младших классов. Мама занимается воспитанием чужих детей, притом что на нас у нее никогда не было времени. У нее вечно взлохмаченные светло-русые волосы, она не умеет одеваться, пользоваться косметикой. Но мужчинам она нравится. Раньше она все время проводила на свиданиях, в поисках любимого мужчины, который захочет остаться с ней навсегда и примет ее такой, какая она есть. Я не хочу ее обвинять. Когда она родила Джереми, ей было всего семнадцать лет. С нашим воспитанием ей помогали моя бабушка и дядя Дэниел – родной брат мамы. Вот только это длилось недолго, вскоре бабушку сбила машина. Водитель тогда даже не остановился, чтобы помочь. А дядю арестовали за кражу со взломом, которую он не совершал. Его подставили. А потом он был убит в тюрьме своим сокамерником. Мне на тот момент было всего полгода.

Грустно. Но что было, то было. Прошлое, к сожалению, я изменить не могу. Поэтому нужно думать о будущем. Хочется уже скорее покончить с учебой и начать работать. Сейчас я зависима от Джереми в материальном плане и не только. Хотя чувствую, что его потребность во мне намного сильнее, чем моя в нем.

Я сплю, и мысли уносят меня все дальше и дальше. Мне снится наша старая квартира с облезлыми обоями, обшарпанными полами и захламленными шкафами. Во сне я вижу момент из своей жизни, о котором стараюсь не думать наяву. Я открываю ящик комода и нахожу там пухлую зеленую записную книжку, которая принадлежит моей маме. Книжка полностью исписана мелким неразборчивым почерком. Медленно листаю тонкие пожелтевшие страницы. На одной из них буквы с такой силой вдавлены в бумагу, что она вот-вот порвется: «…я не могу без него, думаю только о нем. Так нельзя. Я не могу объяснить свои чувства к нему. Это неправильно. Что же мне делать? Как же нам быть дальше? Я сказала маме, что ребенок от парня с отдыха и что сама во всем виновата. Она хочет искать этого мифического парня, но я пытаюсь убедить ее, что это бесполезная трата времени и сил. Никто никогда не узнает правду…»

Просыпаюсь от того, что чувствую чье-то присутствие. Это Джереми вернулся и теперь стоит в моей комнате, и смотрит на меня. Сколько же я проспала? За окном начинает темнеть. Который час? Будто бы услышав мои мысли, он говорит:

– Уже половина седьмого.

– У меня совершенно нет сил, – шепчу я, приподнимаясь на кровати.

– Прости, – он снова извиняется передо мной.

Снова этот тревожный взгляд. В нем будто бы поселились два человека, и один из них постоянно просит прощения за проступки другого.

– Ничего, мне уже лучше, – отвечаю я.

И это правда. Я действительно чувствую себя хорошо.

– Сон пошел тебе на пользу. – Он едва заметно улыбается.

Он выглядит провинившимся ребенком.

– Как работа?

– Мы заключили контракт. Очень выгодный проект. – Когда он говорит о работе, выражение его лица сильно меняется.

По нему видно, как он ее любит. Уж перед работой он не чувствует себя нашкодившим мальчишкой.

– Рада за тебя.

Он подходит ко мне и целует прямо в губы. Они такие горячие и мягкие. Они действуют лучше любого обезболивающего. Уже ничего не болит.

Наши отношения напоминают мне какой-то опасный дорогой наркотик. Они опасны, и в то же время я чувствую эйфорию. Два противоречия. Боль и отчаяние – расплата за удовольствие.

– Я приготовил ужин. Он на столе, – говорит Джереми. – Спускайся вниз. Жду тебя.

Он уходит. Я встаю, застилаю постель и иду на кухню.

На столе жареная курица с ананасами, картофельное пюре и графин с апельсиновым соком.

Я усаживаюсь за стол, где меня ждут столовые приборы, приготовленные для меня.

– Хочу за тобой поухаживать, – говорит Джереми и кладет в мою тарелку хрустящую ароматную ножку и три ложки картошки, наливает в мой стакан сок.

– Спасибо, – улыбаюсь я и пробую на вкус курицу.

Она божественна. Только Джереми умеет готовить ее так, что пальчики оближешь. Восхитительный вкус.

– Нравится? – спрашивает он.

– Ты как всегда на высоте.

Он улыбается и накладывает порцию себе.

Слышу, как звонит мой телефон. Я снова оставила его в комнате. Надо держать его при себе, чтобы не бегать с этажа на этаж. Это утомляет.

– Я принесу. Ешь, – говорит Джереми и идет за телефоном, а я даже ничего не успеваю ответить ему.

Кто бы это мог быть? Снова Сьюзен? Надеюсь, что не кто-то из моих друзей парней. Джереми ревнует меня. Чувствую себя не его сестрой, а женой. Его болезненная ненормальная любовь ко мне напрягает. Я даже не пользуюсь электронной почтой, не сижу в социальных сетях. Джереми против этого. Он боится, что я брошу его и наш с ним мир. Я не сопротивляюсь, но отказываться от общения с противоположным полом не собираюсь.

Слышу, как Он возвращается.

– Вот, – тянет мне мой телефон. – Доедай.

– Спасибо, – благодарю я.

Смотрю пропущенные вызовы – звонила Сьюзен. Уф. Можно выдохнуть.

Доедаю ужин и перезваниваю Сьюзен, когда Джереми отправляется спать.

– Привет. – Слышу я ее голос.

– Привет. Извини, что не ответила. Не слышала, – оправдываюсь. – Что ты хотела?

– Слушай, я тут подумала… – говорит Сьюзен. – Ты же не отмечала свой день рождения…

– Что ты хочешь сказать? – я в предвкушении.

– Приглашаю тебя завтра в клуб. Развлечемся. – Чувствую, как она улыбается, видимо, в восторге от этой идеи.

– Но только пусть это будет просто поход в клуб. Ты же знаешь, что я не люблю праздновать свои дни рождения, – отвечаю я.

Этот праздник всегда нагонял на меня тоску и напоминал о том, что я становлюсь старше, а ничего стоящего в моей жизни не происходит. Я прекратила их отмечать лет с пятнадцати.

– Как скажешь, вредина, – дразнит меня Сьюзен и тем самым вызывает у меня улыбку.

Чувствую, как она торжествует, что я согласилась.

– Не нарывайся, а то никуда не пойду, – в шутку угрожаю я.

– Знаешь что, Джульетта? Если не будешь выходить из дома, никогда не найдешь своего Ромео.

– И слава богу. Умирать я еще не собираюсь. – Я закатываю глаза и слышу, как хохочет Сьюзен.

– Шутница, завтра в восемь за тобой заеду, – говорит она. – Так что жди.

Сьюзен водит машину, в отличие от меня. И выполняет функцию моего личного водителя, когда Джереми занят.

Завтра придется ехать в клуб. Мне не хочется, я привыкла быть одна в тишине, с Джереми. Но не могу отказать подруге, тем более я уже очень давно никуда не выбиралась.

Просыпаюсь в холодном поту. Снился какой-то полнейший бред. Еще темно. Джереми сладко спит рядом со мной. Я смотрю на настенные часы. Они показывают пять утра. Вспоминаю, что вечером мне нужно ехать в клуб. Нужно подготовиться как следует. Возможно, даже воспользуюсь косметикой. Не делала этого уже год. Да и ногти пора привести в порядок. Боже, какая же я домашняя. Только дома чувствую себя комфортно. Настоящий интроверт. Мне обязательно нужен свой уютный уголок, где можно обитать только мне и Джереми. Но даже от него иногда хочется отдохнуть. И сделаю я это сегодня.