Алина Горовенко - Завладей моей душой

Я с неохотой открыла, чувствуя, что мной орудует животный страх. Но было бы чистым абсурдом не пустить его. На основании чего?

– Можно войти? – нетерпеливо спросил он.

– Конечно.

Я пропустила его и закрыла следом дверь. Он направился к камину и принялся его разжигать:

– Дом держит тепло, но именно камин создаёт уют.

– Согласна.

Я смотрела на то, как он хозяйничает в моём доме, и поняла, что он здесь уже бывал. До того, как я въехала сюда. От этой мысли у меня пробежали мурашки.

– Хочешь бокал вина? – спросила я, стремясь найти повод оказаться подальше от него и спокойно подышать.

– Прекрасная мысль.

Я направилась в бар и, пожалуй, слишком долго выбирала бутылку, слепо вглядываясь в этикетки. Я ничего толком не соображала от страха.

Что ему нужно в моём доме?

Зачем он пришёл?

Может, стоит убраться отсюда, пока есть возможность?

Прыгнуть в машину и гнать отсюда, стирая покрышки?

Так. Ничего страшного не происходит. Это просто больное воображение. Я взяла два бокала и отправилась к камину. Далтон расположился на полу, и я несмело села рядом, протягивая ему бутылку. Он с лёгкостью её открыл, не применяя никакого усилия. Затем разлил содержимое по бокалам.

– Не знаю, долго ли ты уже здесь, но я предлагаю выпить за твой приезд.

В какой момент мы стали на «ты»? Я не смогла вспомнить.

– Хорошо.

Мы слегка чокнулись бокалами, а затем сделали по глотку. Вино расслабляющей лентой скользнуло по пищеводу.

Нет ничего страшного. Успокойся, Черри. Посмотри на него. Он такой красивый. И мужественный.

Пламя в мгновение разгорелось, и его языки тянулись к Далтону. Пламя тянется к себе подобному. Чувствовалось, что в Далтоне Хэтчите заключён огонь. Наверное, его кожа нестерпимо горячая.

Я сделала ещё один глоток, но в этот раз большой. Меня немного потряхивало от необоснованного страха и непонятных эмоций. Я смотрела на профиль этого мужчины и чувствовала, как слабеют мои колени. Если бы я не сидела, то непременно упала бы.

Он обратил взгляд на меня, и я увидела, как блестят его глаза. А мои щёки стали пылать, и непонятно: то ли от жара пламени в камине, то ли от этого проникновенного взгляда.

– У тебя красные волосы. Тебя привлекает огонь?

– В каком смысле? – растерялась я.

– Когда-нибудь хотела быть поцелованной огнём?

Конечно, он говорит про цвет волос! Но почему меня тогда так сильно трясёт?

– Я… да… Конечно…

Он сделал большой глоток, и капля сорвалась с бокала и стремительно покатилась по его густой бороде. Я как заворожённая следила за этой каплей. Он стёр её рукой, а я не могла оторвать глаз от его губ.

Он смотрел на меня оценивающим взглядом. И даже этот взгляд был горячим, и едва не прожигал на мне дыры. Я вдруг осознала, что я в одном лишь тонком платье. И ещё один подобный взгляд, и оно тут же займётся внезапным огнём. Трясущимися пальцами я поднесла бокал к губам.

– Ты чувствуешь этот жар? – спросил он, а языки пламени танцевали в его глазах.

– Даааа…, – хрипло отозвалась я.

– Говорят, в аду так же жарко.

Я подавила в себе желание встать и открыть окна нараспашку.

– Услуга за услугу.

– Что? – непонимающе уставилась на него я.

– Я дал тебе книгу и потребую кое-что взамен. Это честно, правда же?

– Ннннаверное…, – меня пробрал озноб.

Что он может попросить взамен?

– Я хочу твою душу.

– Мою душу? – с сомнением спросила я.

– Да, твою душу.

Может, это какая-то игра?

– И что тогда будет со мной? Я умру?

– Нет. Ты сможешь думать только обо мне.

Он приблизился ко мне, угрожающе близко. Я почувствовала, как его борода пахнет спелым виноградом от хитро улизнувшей капли с бокала. И жар. От него исходил такой жар, что мне стало не по себе.

Он взял меня на руки, и голова у меня тут же закружилась. Он отнёс меня на второй этаж и аккуратно опустил на кровать. Красные волосы рассыпались по белой простыне. Спёрло дыхание от осознания, что я не смогу дать ему отпор. Он навис надо мной, и запах горячего тела становился нестерпимым: таким сладким и одновременно терпким. Я сделала глубокий вдох, ожидая неизбежного. Он наклонился ко мне и коснулся поцелуем моим губ. Как горячо! Я не могла не ответить на этот поцелуй. И моё сознание поплыло прочь. Он опьянял меня и заставлял моё тело заходиться мурашками. Его руки чувственно скользили по моему телу, оставляя обжигающие следы. Он смотрел мне прямо в глаза, и я чувствовала невероятное смущение. Стыд. Он пристально следил за мимикой моего лица. Он точно хотел видеть, что его прикосновения делают со мной. Он провёл пальцем по моим губам и с силой вошёл в меня. Вырвался стон. И я губами обхватила его палец. Он снова вошёл в меня, в этот раз ещё сильнее. Я запустила руки ему под рубашку и обхватила крепкие мышцы. Твёрдые, как камень. От наслаждения я прикрыла глаза. И когда почувствовала, что вот-вот волна удовольствия настигнет меня, распахнула глаза и увидела занесённый надо мной топор. Я даже не успела завизжать, когда ледяное лезвие опустилась точёным движением мне на шею, рассекая мышцы, связки, кости.

Я проснулась уже около пяти вечера вся в поту. Чтобы прийти как-то в чувство, пришлось сходить в ледяной душ. Но тело по-прежнему не слушалось. Я долго перебирала ногами на беговой дорожке, то ускоряясь, то замедляясь. Когда выдохлась окончательно, снова отправилась в душ. Потом бодрящий кофе. Но мне по-прежнему было не по себе. Я решила, что мне может помочь прогулка по лесу. Далеко заходить не буду, так что ничего опасного. Быстро собралась, взяла альбом для рисований на случай, если будет вдохновение.

На улице было свежо. Полуденный зной спал, и теперь лес наконец-то смог спокойно вздохнуть. Я шла вдоль шумной речки вверх по течению. До меня долетали ледяные капли, и я, наконец, остыла. То далёкое, то близкое птичье пение раздавалось вокруг. Рокот реки успокаивал. А в остальном стояла тишина. Оглушающая в сравнении с городом. Я присела на отвесный берег и стала бросать камешки в воду. Это занятие всегда вселяло умиротворение. В детстве я любила это делать. И чем тяжелее возьмёшь камень, тем гортаннее будет звук «бульк». Я успокоилась. Достала из тряпичной сумки альбом и карандаши. Удобно расположилась и принялась рисовать новый мотив. Сейчас главным героем стал человек, кожа которого могла воспламеняться.

Я улыбнулась. Раньше я мучилась от недостатка творческого вдохновения, идей. А сейчас не знала, за какую идею браться сначала. Следующим персонажем обязательно станет лесоруб, который жестоко расчленяет людей. А после него будет герой, собирающий души красивых девушек взамен на услуги.

Теперь идеи сами набрасывались на меня. Кажется, серия «Ужасающие сказки» будет состоять из огромного количества графических романов.