Джиа Буджардини - Пряный октябрь

– Свидетельство о браке, Вики с каким-то Томасом Райтом.

Элиза закричала:

– Чёртов ублюдок! – в девушку словно вселился бес.

Она стала раскидывать все вещи, которые попадались ей под руку. Адам выхватил у неё папку, что бы Элиза не разбросала бумаги.

– Эй! Что на тебя нашло? – он пытался успокоить её. – Прекрати!

Девушка посмотрела на Адама:

– Я знаю этого Томаса Райта! Это хренов ублюдок всё же дотянул свои руки до моей семьи! А-а-а!

– Элиза! – парень прикрикнул на неё и, схватив её за руки, придавил к полу и лёг на неё сверху.

– Прекрати истерику! – попытался спокойно сказать он. – Дыши глубоко! Вот так.

Адам вдохнул шумно носом и медленно выдохнул.

Элиза повторила за ним несколько раз. Волосы девушки расстелились по ковру. Адам осмотрел её лицо внимательно.

– Всё? Успокоилась?

– Да, встань с меня, мне нужно сесть.

Адам сел и помог девушке.

– Расскажи мне, пожалуйста, почему ты так реагируешь?

Элиза поправила бретельки платья и посмотрела на Адама нерешительно.

– Мне кажется, я доказал уже, что верить мне можно! – Он поднял одну бровь.

– Серьёзно?! А мне кажется, ты ещё ни хрена не доказал! – девушка вздохнула и добавила спокойнее. – Я толком сама ничего не понимаю, но … Томас Райт один из людей в Нью-Йорке, который имеет власть и деньги. Ему принадлежит «Райт Корпорэйшн» – частная юридическая компания.

– Я слышал о ней! – Сказал Адам. – Отец говорил, у них много крупных заказов. Они оказывают свои услуги всем на Уолл-стрит.

– Да, пять лет назад он предлагал выйти мне за него замуж, но я отказала. Теперь, оказывается, Вики вышла за него, и ребёнок скорее всего, Томаса. – Девушка вздохнула. – Это очень жестокий и страшный человек. Для него нет никаких запретов, если это касается его желаний. Послушай, Адам, в моей жизни передряг хватает, лучше тебе в это не лезть. Я благодарна тебе за помощь, но ты не обязан.

Парень кивнул.

– Не обязан, но мне интересно, чем это закончится!

– Очередным дерьмом! – Элиза почесала бровь. – Нам нужно узнать, что с ребёнком сейчас и где он. Вики нет, и узнать правду о её жизни проблематично. Два года, что она жила в этом доме, покрыты тайной, так сказать. Прошу тебя, – Элиза посмотрела Адаму в глаза. – Не бросай меня одну со всем этим дерьмом. Я знаю, я очень… нестабильный человек, но мне нужна поддержка.

– Я и не собирался бросать тебя! – Парень встал и подал руку Элизе. – Нужно привести себя в порядок, а то мы будто дрались.

Джон и Габриэла.

Пять лет назад.

Солнце еле-еле пробивалось сквозь плотные шторы. В комнате был полумрак.

– Не хочу вставать! – Джон натянул одеяло на голову. – Так хочется понежиться рядом с тобой.

Миссис Доннован повернулась к часам на тумбе.

– Шесть тридцать. – Женщина зевнула и посмотрела на мужа. Она откинула одеяло с его лица и улыбнулась. – У тебя есть полчаса, можешь подремать, а я пойду сделаю завтрак.

Габриэла встала с постели и набросила халат. Женщина подошла к окну и раздвинула шторы. Поморщившись от солнечного света, она подставила лицо солнцу. Джон недовольно закряхтел.

– Габи, нет!

Миссис Доннован засмеялась. У неё был сладкий, молодой смех. Джон обожал, когда его жена улыбалась. И он гордился тем, что она не выглядела на свой возраст. Женщина следила за своей внешностью и фигурой.

– Это чтобы ты не уснул опять!

Габриэла ушла на кухню. Мистер Доннован взял с тумбы свой телефон и проверил почту. Несколько писем было от знакомых, несколько от секретарши – по работе. Он отложил телефон и сел. Потянувшись, мужчина нашёл на полу свои тапочки и побрёл в ванную комнату. Сегодня у Джона была приёмная комиссия нового дома и выглядеть нужно было хорошо. Так уж сложилось, что этот день был первым рабочим днём у Питта. Вместо того, чтобы просить денег у родителей, их сын решил их заработать. Всё лето Доннован младший планировал работать с отцом. Джон надел рубашку и брюки, подумал, надеть ли ему ещё и галстук, но решил не надевать. Мистер Доннован подошёл к комнате сына и постучался.

– Питер, сынок, вставай! Пора на работу.

– Хорошо. – за дверью послышался сонный голос.

Джон прошёл к лестнице и хотел спуститься на первый этаж, но заметил, что дверь в комнату Элизы приоткрыта.

«Ты рано!» – подумал мужчина.

Он решил, что его дочь уже проснулась. Мистер Доннован хотел поздороваться с Элизой и заглянул в её спальню. Комната была пуста, застелена кровать, а на комоде лежала записка. Сердце у Джона стало тяжело. Мужчина протянул руку и взял записку. Это был небольшой листок, сложенный вдвое и развернув его, Джон прочёл:

«Дорогая моя семья! Я вас очень всех люблю! Не судите меня сейчас – на горячую голову. Я не могу больше находится здесь и не могу брать ответственность за всё происходящее. Прошу – не ищите меня. Я сама дам знать, когда буду готова. Ваша Элиза!»

Мужчина со злостью скомкал в руках лист бумаги. Выскочив из комнаты дочери, он быстро спустился по лестнице и бросился на кухню. Габриэла стояла возле плиты и жарила блинчики. Женщина подпевала тихо играющему радио и не заметила присутствия своего мужа.

– Габи! – резко закричал Джон.

Его жена вздрогнула и обернулась.

– Джон!

Мужчина бросил на стол скомканную записку:

– Элиза сбежала!

– Что?! – глаза Габриэлы расширились от страха. Она села на ближайший стул и прижала к груди деревянную лопатку. – Ты шутишь?

Мистер Доннован замотал головой. Он кивнул на записку. Габриэла положила лопатку на стол и трясущимися руками развернула бумагу. Джон запустил ладони в свои седые волосы и собрал пряди в кулак.

– Питт разозлится! – прошептала Габриэла. Она встала и подошла к сковороде. Перевернув блинчик, женщина села обратно на стул.

– Никогда бы не подумал, что Элиза так эгоистична! – Джон обратился к жене. – У её побега будет масса последствий.

На кухню вошёл Питер. Парень потёр глаза.

– Всем привет! – Он подошёл к матери и поцеловал её в затылок. – О, блинчики!

Парень похлопал себя по животу:

– Вкуснотища!

Питер положил себе в тарелку штук пять блинов и сел напротив Габриэлы.

– А вы чего не едите?

Миссис Доннован внимательно посмотрела на сына:

– Питер, – тихо начала она. – Элиза…она сбежала.

Парень замер с вилкой в руках. Его глаза налились злостью и потемнели.

– Не может быть, она не могла так поступить!

Он перевёл взгляд на отца, ожидая, что скажет тот.

– Милый. – Продолжила Габи. – Послушай…

Питер ударил кулаком по столу.

– Сука! Вот же сука! – Парень бил стол пока его ладонь не превратилась в кровавое месиво.

– Питер! – Воскликнула его мать. – Прошу, остановись!

Парень зарычал. Он вскочил со своего стула и выбежал из кухни.