Розалина Будаковская - Митчелл. Голодные. Часть первая

Интересно, есть ли среди студентов Тревора такие же верующие, как Ронда Скаврон?

Вечером позвонил Мэтт. На последней странице отпечаталась коротенькая, но очень любопытная переписка Ронды и, предположительно, Оливера – почерк, которым написаны несколько текстов песен Молоуни, совпадает.

– О чём они говорили?

– Молоуни спросил, где вечером была Ронда, и почему он не видел её на какой-то вечеринке. – сказал Дормер. – Сильно на ручку нажимает только Оливер, ответы его подружки вообще нереально разобрать. – пожаловался детектив. – Короче, Молоуни собирался пойти на какую-то встречу в «Помощь».

– «Помощь»?

– Я думаю, так называется эта группа, или что это там? – Мэтт устало выдохнул. – Что планируешь на завтра?

– Хочу узнать у сокурсников пропавших об этой их «Помощи». – ответил я и машинально пожал плечами. – Эйден мне поможет. У него дар убеждения. – сказал я. – Особенно, когда его доведёшь. – усмехнулся я.

– Узнаешь что, скажи сразу, идёт? – попросил Дормер. – Не нравится мне листовка и всё дело, связанное со студентами тоже не нравится.

Я вернулся на кухню к Аншелю и Эйдену. Священник смерил меня недобрым взглядом и подпёр подбородок рукой.

– В чём это я помогу тебе?

Я непонимающе гляжу на священника.

– Секреты говорят шёпотом, – твёрдо произнёс Фрост, – а не кричат о них на всю квартиру.

Аншель предпочёл даже не вмешиваться. Иногда мне кажется, он сам побаивается племянника. Чего уж там! И я тоже предпочитаю отсидеться в комнате или подольше пошататься по улице, когда Эйден не в настроении.

– Нужно узнать о некой «Помощи». – начал я, опустившись на стул. – У Скаврон нашли брошюру группы психологической помощи. Мне нужно знать, были ли другие студенты там.

– Почему бы не спросить Тревора?

– Нельзя. – тут же отрезал я. – Нечего ему об этом знать.

– Если я не буду знать всех деталей дела, Митч… – пригрозил Фрост, но вовремя остановился. – Как я тебе помогу, если не буду знать, о чём говорить, а что придержать? Откуда мне будет знать, кто говорит правду, а кто просто насмехается надо мной?

Не поспоришь, если честно. Мне, к сожалению, нечего возразить.

– Ладно. – я сцепил пальцы в замок перед собой. – На брошюре был номер Тревора, и написан он был не почерком Ронды. – сказал я. – Наклон влево, острые углы, резкое начертание. – и как мне сразу не бросилось это в глаза? – Это его почерк. Он сам написал свой номер.

– Сам? – задумался священник, проведя языком по передним зубам. – Зачем?

– Мне тоже хотелось бы знать.

Я рассказал Фросту всё о деле студентов, не утаив ни единой детали. Священник слушал внимательно и ни разу за долгое время не отвёл от меня взгляд. В конце моего рассказа, он сказал, что будет завтра в джинсах и толстовке – это больше располагает студентов, нежели сутана. Постарается слиться с толпой. Что ж, он вполне сойдёт за своего, если бы не чересчур взрослый взгляд и очень уж философическое отношение к жизни для такого молодого человека.

Аншель ушёл ближе к полуночи. Мы легли спать, и я надеюсь уснуть сегодня в ближайшие полчаса, а не под утро.

В семь часов меня разбудил звонок Дормера. Из квартиры Руперта Ван Бателаана бесследно пропали все вещи студентов. Некто, имевший при себе запасной ключ, проник на место преступления и вынес все мешки. Пропажу обнаружил Дэн Паттерсон, патрульный, который был вчера с нами. Он увидел свет в окнах опечатанной квартиры в шесть сорок девять утра.

Так что день начался со слов: «Да какого чёрта?!»

Пришлось немного переиначить план: я собираюсь в квартиру Ван Бателаана, а Эйден тем временем займётся студентами Янга. Думаю, так получится даже лучше.

Майк уже во всю трудится в комнате Скаврон, изучая едва ли не каждую поверхность с невероятной внимательностью. По-моему, криминалист уже весь пол облазал, осматривая его с лупой. Мэтт в свою очередь уже опросил соседей, но они, как это часто случается, ничего не видели и не слышали. Все спали мертвецким сном.

– Хилл! – с безумными глазами в квартиру влетел Саммерс. – Хилл! Я нашёл! Я нашёл свидетеля! – кричал он.

– Не ори! – шикнул на него Дормер. – Какого ещё свидетеля? Я всех опросил.

– На первом этаже есть коморка. – запыхавшись, рассказывал Колин. – Маркус Шеффилд пришёл поздно домой и не хотел возвращаться в квартиру. Он живёт с отчимом, тот грозился проучить его за поздние возвращения. – Саммерс, наконец, отдышался. – В общем, Маркус услышал шаги на лестнице, подумал, это его отчим, потому спрятался в коморке.

– Ну?! – едва не вцепившись в напарника, взревел Дормер.

– Он видел мужчину, который вытаскивал большие чёрные мешки. – в конце концов, сообщил Колин. – Один мешок порвался, из него выпало это. – полицейский достал из кармана завёрнутый в бумажную салфетку кафф в виде двух скреплённых колец синего цвета. – Маркус сначала хотел оставить его себе, но увидел полицейских и струсил.

– Он видел его лицо? – спросил я, рассматривая украшение. Где-то оно уже попадалось мне на глаза.

– Нет, мужчина был в капюшоне и в белой медицинской маске. – Саммерс помотал головой. – Шеффилд описал его как «худощавый, пыхтящий, среднего роста». Это всё.

Я достал из сумки фотографию Скаврон и Молоуни, которую мне отдал Тревор. На правом ухе Оливера сверкает этот самый кафф! Мэтт заметил украшение и пробурчал что-то невразумительное, но радостное. Саммерс мельком взглянул на фотографию.

– Точно он. – кивнул Колин. – Без сомнений.

– Осталось найти этого «худощавого, пыхтящего». – невесело подметил Дормер. – Не знаю, что с ним сделаю. – нервно потирая руки, вполголоса произнёс Мэтт и заглянул к Майку в комнату Оливера Молоуни.

Саммерс занял изучением записей видеокамер на улице, а я наведался к Маркусу Шеффилду и Льюису Маккензи, отчиму свидетеля. Их квартира располагается на нижнем этаже слева. Я бесчисленное количество раз проходил мимо неё, когда поднимался к Ван Бателаану.

На стук ответил грубый мужской голос, который проклинал незваного гостя в моём лице. Передо мной предстал высокий мужчина с лысиной во всю макушку. Отчим Маркуса не отличается стройным телосложением, вперёд его перевешивает абсолютно круглый живот, не умещающийся под провонявшей дешёвым алкоголем и потом белой майкой. На вид Льюису около пятидесяти пяти, возможно, чуть больше. Правда, его документы говорят об обратном – мистеру Маккензи всего сорок три.

– Ты ещё кто такой? – невнятно протянул Маккензи, опираясь на дверной косяк.

– Частный детектив Митчелл Хилл. – представился я. – Мне нужно поговорить с Маркусом Шеффилдом.

– Его нет. – сначала усмехнулся Льюис, а потом закашлялся. – Съехал.

– Детектив! – выкрикнул паренёк и помахал мне из конца коридора. – Я сейчас! Сейчас выйду!