Алла Кравец - Правило номер 8. Погружение. Часть 1

– …временной промежуток, необходимый для разоблачения подобных догадок, может в конечном итоге растянуться по крайней мере не на один день. Боюсь, мы с тобой сейчас не владеем таким большим количеством времени и душевных сил. Возможно, когда-нибудь мы достигнем сей поры зрелости, и всё же поймём, кто мы есть на самом деле, но до тех пор… считай меня пришельцем из иного мира. Ты согласна?

Женщина с белыми волосами чуть виновато улыбнулась.

– Может, – Стелла закусила губу, одновременно раздумывая над тем, как лучше себя вести в подобной ситуации, – вы хотя бы сможете объяснить мне, как именно, я здесь, – она обвела взглядом пространство вокруг, – очутилась?

– Данный твой вопрос мне ясен, и вопрос этот справедлив, но вот ответ, боюсь, покажется тебе поначалу не очень правдоподобным. Тем не менее, будь уверена: всё, что я произнесу сейчас – истинная правда.

«Хорошо бы это действительно оказалось истиной, а не следствием наркотического бреда». – Внутренне взмолилась Стелла.

– Высшая Сила возжелала видеть тебя. Именно с её помощью ты и переместилась сюда, и произошло это в момент твоего наивысшего эмоционального извержения. Мир, в который ты перенеслась, несколько отличается от того мира, в котором ты привыкла жить, однако, со временем ты освоишься в этом мире, и именно он станет тебе родным. Не бойся той неизвестности, что окружает. Неизвестность не враг тебе, но начало нового пути.

– Что?

Стелла смотрела прямиком в светло-серые глаза напротив, пытаясь трезво оценить состояние умственного здоровья говорившей. Похоже, слабые надежды Стеллы на то, что женщина с длинными ногами находится в здравом рассудке, не оправдывались.

Похожа ли длинноногая красавица на человека, употребляющего наркотики достаточно длительный период времени, чтобы мозг вконец деградировал?

Почему нет, собственно говоря.

Женщина эта, кстати, внешне была очень похожа на одну из тех одарённых природой особ, которых фотографируют для журналов мод. Насколько Стелла была наслышана из рассказов собственной матери, – старающейся уберечь свою дочь от подобной участи, а потому частенько рассказывающей ей то, что, возможно, рассказывать согласно школьных канонов и не следовало бы, – девушки и женщины подобной профессии нередко являлись «заложницами» различных наркотических препаратов.

«В наше-то время это особо развито и доступно. – Прибавляла мать. – Не только для моделей журналов, но и для кого-то менее известного, – вроде меня или тебя. Но ты помни, Эстель, что любое запретное удовольствие влечёт за собой всяческие неприятные последствия, а что касаемо наркотиков, то в конечном итоге это никогда ничем хорошим не заканчивается. У нас в галерее висят десятки полотен, чьи создатели уже умерли. Некоторым из них не исполнилось и двадцати, и доходов от своих картин, и похвалы своим творениям этим людям ни увидеть, ни услышать уже не суждено».

Странным, правда странным был тот факт, что данная женщина, с которой пыталась сейчас общаться Стелла, решила заняться запрещённым действом не на какой-то званой вечеринке, в среде себе подобных, – но в обычной пыльной безлюдной пещере.

Впрочем, можно было допустить, что эта женщина с белыми волосами – исключение из правил. Она вполне могла, руководствуясь собственным мотивам, принимать будоражащие психику вещества в полутёмных закоулках подземных лазов. Да, странно, что вот так: без музыки, без выпивки, без мужчин и женщин вокруг, – но в этом, если призадуматься, не было ничего потустороннего . Может быть, она являлась чьей-то музой, либо сама шила или рисовала, а в пещере искала вдохновения для создания какой-нибудь сумасшедшей картины – как раз как те художники из галереи, где работала мать Стеллы?

Но вот чтотогда, в таком случае, в пещере делает сама Стелла? Ведь в том городе, где она жила, даже холмов поблизости не было.

Значит, её куда-то увезли, и далеко, судя по всему.

«А может быть, никуда не увозили, а я всё-таки сама сейчас нахожусь под действием наркотика?»

«…чушь какая-то. Кто мог меня ими накачать? Не родители же за обеденным столом это сделали!»

Допустим, Стеллу всё же опоил собственный лечащий врач (рассматривать нужно любые варианты, даже самые абсурдные, вдруг он маньяк, или инопланетянин, чёрт бы их побрал). К примеру, он опоил её, заставил своего подельника поймать её, и теперь, вместе с прочими жертвами, накаченными наркотиками, она находится в какой-то пещере?

Женщина в белых одеждах, – решив, тем временем, видимо, прервать затянувшиеся размышления Стеллы, – пользуясь замешательством собеседницы продолжить свою речь:

– Я далеко не впервые встречаю избранного.

А вот это словосочетание Стелле совсем не понравилось. «Не впервые» означать могло то, что «избранными» зовутся в этой пещере те, кого укокошивают в первую очередь. Да уж, дрянное развитие событий, скверное.

– Не впервые, но, признаюсь, каждый раз мне недостаёт красноречия для того, чтобы полно и доступно поведать каждому отдельному новоприбывшему о всех особенностях изменения мира вокруг него… Расскажи мне, дорогая, – какие чувства ты сейчас испытываешь?

Обращение к ней напрямую (да ещё и такими высокопарными словами, при том, что голос женщины не дрожал, да и вообще, она выглядела на удивление совершенно здоровой и донельзя ухоженной) заставило Стеллу волей-неволей отвлечься от своих мыслей.

Она как могла внимательно осмотрела ещё раз – и женщину, и пещеру.

Возможно, стоило ей составить ещё одну гипотезу. Предположить, что перед ней стоит сейчас не реальное живое существо, но плод её воображения? Другими словами, существует возможность того, что Стелле всё-таки снится то, что с ней сейчас происходит?

А если допустить, что это сон, получается, она заснула прямо под носом у огромного мужчины, – вначале неугомонно гнавшегося за ней через полгорода, а после намеревающегося её убить?

Как можно было заснуть в подобной ситуации?

Только если от усталости.

Но какая же должна быть усталость у человека, чтобы он захотел спать в присутствии взбудораженного жаждой преследования маньяка?

Маловероятно и то, что случился обморок, – ведь Стелла не была склонна к обморокам. Или, всё-таки, была? Если представить, что она заснула или упала в обморок, переходящий в сон, – почему же тогда никто ещё не привёл её в сознание жутким ударом по лицу или по почкам?

Он ведь хотел её убить!

Разгадка возникла в её голове довольно быстро.

Стелла читала где-то о том, что во сне время идёт иногда совсем не так, как наяву. Час во сне, сутки, и даже год, – вполне могли равняться паре секунд в настоящем времени. И в таком случае, – если догадки Стеллы были верны, – ей оставалось теперь только и делать, что ждать жуткого болезненного пробуждения, которое вот-вот должно было наступить.