Алла Кравец - Правило номер 8. Погружение. Часть 1

Стелла знала о том, что стройка никем не охранялась.

Таким образом, у неё возникла уверенность в том, что сейчас можно наверняка спрятаться внутри одного из недостроенных зданий. А если окажется на деле так, что в выбранном ею доме кто-то обитает (к примеру, ночуют бездомные) – так это Стелле пришлось бы ещё и на руку: ведь если бы бродяги проснулись и подняли шум, появилось бы ещё больше шансов выбраться отсюда целой и невредимой.

От осознания возникших перспектив на спасение у девушки даже появились новые силы на бег, – коими она тут же воспользовалась, резко вырвавшись вперёд своего преследователя. Она понимала, что если сейчас израсходует весь свой «беговой резерв», то агрессивно настроенный незнакомец уже очень скоро её настигнет, – тем не менее, теперь это её никоим образом не пугало.

Он не успеет этого сделать, – она знала точно.

Мысленно (что скрывать) она считала себя уже спасённой.

Немного (правда, совсем немного) смущало Стеллу то, что она некоторое время не появлялась в здешних местах, – не по своей воле, разумеется. Во всём была виновата школа, а заодно с нею и главные её составляющие: подготовка неугомонно растущих, с каждым новым тёплым весенним днём, домашних заданий.

Но и это обстоятельство сильного беспокойства не вызвало.

Район с недостроенными зданиями уже год стоял без каких-либо изменений. При этом, Стеллы здесь не было всего-то с месяц.

Что там могло поменяться?

Высотки темнели впереди ровными чёрными квадратами окон, на светло-сером фоне бетонных блоков. По-прежнему заброшенные, вот уже год никем не тронутые. Наверняка внутри кто-то есть: Стелла, когда была здесь три месяца тому назад, видела надписи на стенах, и битое стекло, и какую-то ветошь на полу.

Да, кстати, битое стекло – не лучший друг её босых ступней.

Что ж, это наименьший вред. Кроме того, так или иначе, но другого варианта на ум всё равно не приходило.

На улице ни души, – да и если бы кто-то вдруг появился… разве имела место быть уверенность в том, что этот «кто-то» помог бы? От такого мордоворота, коим являлся преследователь Стеллы, и взрослому мужчине не стыдно убежать.

«Неужели всё это происходит со мной на самом деле?»

Завернув за угол одного из ближайших недостроенных домов, Стелла почти без труда ( почти – потому как усталость, всё же, давала о себе знать), залезла на знакомую ей кирпичную стену и спрыгнула вниз, – с другой стороны.

Ей очень хотелось снять юбку и выбросить её: та только мешала, цепляясь сейчас за что ни попадя, – но, к удивлению, и вновь возобновившемуся ужасу Стеллы, преследователь, – которого, кстати, уже давно не было слышно, – вдруг внезапно напомнил о себе.

Она увидела его не сразу, поскольку находилась к тому моменту уже по ту сторону стены, но звук приближающихся быстрых шагов за стеной был характерным.

Похоже было на то, что он, как и она сама, тоже решил выложить свой запас сил в последнем рывке.

И если сейчас его «запасы» превысят её…

Надо было Стелле слушать свою мать: та совсем недавно говорила ей о том, что не помешало бы дочке завести себе сумочку, в которой можно хранить всяческие «дамские штучки». Стелла увидела в том совете лишь глупую «указку»: попытку управлять её действиями, – а стоило бы подумать юной ненавистнице модных «штучек» и о собственных пользе и удобстве возможного приобретения, ведь сумочка, вероятно, – прекрасное хранилище для шпилек, перочинных ножиков, и всяких там отпугивающих средств-распылителей.

«В следующий раз…»

Отворачиваясь от стены и устремляясь вперёд, – к спасительной темноте ближайшего здания, – Стелла на одну-единственную секунду успела представить себе, как просто было бы вытащить сейчас из-за пазухи газовый или перцовый баллончик…

Её мимолётная фантазия, однако, была прервана весьма грубо: девушка со всего размаху стукнулась лбом об ещё одну кирпичную стену.

Стелла зашипела.

Боль огромным тёмно-красным пятном расплылась перед глазами, скрывая собой окружающее пространство.

Как же это всё было неожиданно.

И мерзко.

Красное пятно быстро сменилось яркими пульсирующими кругами, – и девушка ещё несколько секунд вслепую тыкалась в темноте, не видя перед собой абсолютно ничего.

«Чёртова стена…»

«Месяц назад этого было!»

Стройка пустовала совсем недавно… и вот, именно сейчас строители решили наконец взяться за недоделанную работу.

…неторопливые тяжёлые шаги.

Казалось, звук их окружает её со всех сторон.

– Пошёл вон… – Застонав, Стелла схватилась за макушку и, – ещё не совсем хорошо ориентируясь в пространстве, – попыталась поднять веки, которые, казалось, свело судорогой от боли. – Не подходи… скотина…

Наконец, усилием воли она заставила себя распахнуть глаза.

Сомнений быть не могло: медленно, но верно, к ней приближался её противник.

Огромный и обозлённый, он своей широкой спиной практически полностью закрывал тот небольшой проход между стен, в который она так неудачно забежала.

Проход, в котором не должно было стоять этой дурацкой кирпичной стены.

Проход, который стал для неё ловушкой.

Впереди только он: только смерть или увечья, а вероятнее всего, – и то, и другое.

Над головой – тёмное, без единой звёздочки (и без обещанных метеоритов) небо.

Стелла в отчаянии пошарила рукой позади себя в поиске какого-нибудь чуда, которое обычно случается, когда других способов спасения нет.

Ладонь её уткнулась в шершавую прохладную кирпичную стену.

Она провела по ней рукой.

Все.

На этом её путь окончен.

Казалось бы, кроме дикого страха и отчаяния в такую минуту ничего не могло остаться, – и потому Стелла была немало удивлена, когда обнаружила внутри себя новое чувство.

Новое для сегодняшней ночи, но вполне обыденное в ее повседневной жизни.

Злость, – всеобъемлющая, всепоглощающая, – начала стремительно разгораться в ней: от головы до кончиков исцарапанных пальцев. Страх, несмотря на всю безысходность ситуации, прошёл окончательно, уступил место ярости, – такой живой, такой настоящей, что Стелла почувствовала, будто со стороны, как заскрипели друг о друга её челюсти.

– Убью, сука! – Внезапно, ни с того, ни с сего, проорал мужчина.

Изо рта его брызнула слюна.

Стелла не шевелясь, внимательно наблюдая за ним. Он казался громадным в этом узеньком проулке. Темнота не давала хорошенько различить черты лица, но глаза его сверкали очень ярко.

Этот неотрывный взгляд был направлен прямо на нее. Этот взгляд говорит о том, что его обладателю доставит искреннее извращенное удовольствие не просто избить её, но как следует поиздеваться, прежде чем…