Алекс Мрит - Путь

В самолёте было очень холодно. Каждому пассажиру полагалось по одной лёгкой накидке, которая практически не защищала от холода. Сиденья располагались по три. У окна сидела девушка, между нами было пустое кресло. Девушка постоянно кашляла и судя по всему была сильно простужена. На ней была тёплая вязаная кофта. Девушка кое-как объяснила, что ей очень плохо попросила расположиться на двух креслах – на своём и пустующем, укрывшись двумя покрывалами. Я не возражал. Моё кресло совсем не откидывалось назад, твёрдо приняв идеальное положение под углом в девяносто градусов. Поняв, что об удобстве придётся забыть, я включил фильм и начал просмотр. В самолёте в основном были индусы, русских было человек 6. Все пассажиры натянули на себя принесенные тёплые вещи. Хорошо, что несмотря на июнь, погода в Москве была прохладная и я был в толстовке.

Из пробирающего до костей холода мы окунулись в жару Индийского утра. Марево. Небо подернуто облаками, температура около сорока градусов и полный штиль. Я покинул здание аэропорта одним из последних с нашего самолёта. Вдоль здания в несколько рядов стояли припаркованные такси. Водители нескольких ближайших машин устремились ко мне, предлагая подвезти до города. Я отказался, помня наставления о том, что лучше выбрать такси определённой компании. Объяснялось это тем, что другие таксисты, запросто могут покружив по городу и якобы, не найдя нужный адрес, отвезти в другую гостиницу, где получат определённое вознаграждение за приведенного клиента.

Поведение водителей на дорогах шокирующие действовало на приезжих, и я вскоре в этом убедился. Пока мы ехали по трассе до города, все было более или менее пристойно, за исключением частых гудков, которые мне казались совсем неуместными, так никакой угрозы дорожно-транспортного происшествия явно не было. Когда въехали в город, поток стал значительно плотнее. Расстояние между машинами было такое, что они едва не задавали зеркала друг друга. Каждый водитель к тому же старался плотнее прижаться к бамперу впереди стоящей машины. В эти и без того узкие просветы втискивались рикши и мотоциклы. Сначала они просовывали в какой-нибудь просвет часть колёса, а потом уже влезали полностью. Машины, рикши и мотоциклы беспорядочно перестраивались из ряда в ряд. Рикши и мотоциклы старались выиграть пару сантиметров, втискиваясь в любую щель, если она была хоть немного впереди. Вся эта масса хаотично перемещающихся транспортных средств постоянно сигналила, создавая невообразимую какофонию звуков. Вскоре мы въехали на оживленные улицы. Дорогу начали перебегать или лениво переходить пешеходы, подчас вовсе не обращавшие внимания на движущийся транспорт. Водители лихо объезжали их, одновременно лавируя в потоке, перестраиваясь и увертываясь от очередного бампера, колеса или какой-нибудь иной части другого движущегося транспорта. Проезд не регулируемого перекрестка здесь был особым аттракционом. Помеха справа или помеха слева? Движение в Индии правостороннее. Вся движущаяся масса машин, мото- и велорикш, мотоциклов весело устремлялась к очередному перекрёстку. Потоки вливались в потоки, перемешиваясь между собой как придется. Каждый отдельный транспорт здесь был сам по себе, выискивая для себя лазейку и разъезжаясь со встречными и заворачивающими в другую сторону водителями. По ходу движения подрезать было обычным делом, и никто не обращал особого внимания на такую «мелочь». Подобная езда у нас в России грозила бы водителю серьезными разборками с другими водителями или с представителями транспортной полиции. Мой очень плохой английский водитель понял правильно и привёз меня на железнодорожный вокзал. Несмотря на отсутствие солнца стояло страшное пекло и хотелось поскорее найти прохладное место.

Здание железнодорожного вокзала только снаружи напоминало российское. Входа с дверями здесь не было. Открытый просторный зал, где лежали, сидели и спали множество человек, чаще всего просто на голом полу. Никаких касс не наблюдалось и первое впечатление было – куда я попал? Место больше напоминало перевалочный пункт беженцев, спасавшихся от какой-то беды и ожидавших распределения. Само помещение как будто подтверждало эту мысль всем своим видом. Единственное, что напоминало о вокзале, так это информационное табло, на котором появлялись данные о времени прибытия и отбытия поезда на английском и хинди. Помня, что в Индии существует специальная касса для иностранцев отыскать которую не просто, я поднялся на второй этаж. Второй этаж в плане внешнего вида являлся точной копией первого и представлял из себя длинный коридор. Обшарпанные стены, свисавшие провода, люди, которые то ли чего-то ждали, то ли жили здесь. Вещей у многих при себе не было. Некоторые спокойно спали, не на что не обращая внимания. Найдя нужное помещение я в очередной раз не понял куда попал. Большая комната была заполнена множеством людей, сидевших на стульях. Подавляющее большинство из них были индусы. Касс не было видно. У дальней стены стоял ряд столов, за которыми сидели люди и что-то объясняли периодически подсаживающимся к ним. Справочное бюро, а где же кассы? Помещение несомненно было то, так как других альтернатив не было, в этом я убедился, несколько раз пройдя по коридору из конца в конец. Некоторое время понаблюдав за столиками, я увидел, что люди отходят оттуда с билетами. Я занял электронную очередь и стал ждать. Передо мной было 240 человек, но торопиться было некуда. Моя очередь подошла часа через два и это несмотря на то, что кассиры работали не торопясь. На самом деле они все делали с такой ленцой и невозмутимым спокойствием, как будто и не было вовсе сотен людей, нетерпеливо ожидавших своей очереди. После очередного клиента кассиры невозмутимо нажимали на кнопку, вызывая следующего. Почему-то случалось так, что люди подходили к ним через раз, а то и через два или три номера. Это сильно ускоряло движение очереди и приближало меня к цели. Пересменка. Все кассиры неторопливо собрали наличность и ушли. Минут через десять начала подтягивается другая смена. Они ещё более спокойно и вальяжно обустраивались на своих местах, что-то вяло двигая и перекладывая. Народ не возмущался. Обустройство продолжалось не менее пятнадцати минут, за время которых я не услышал никаких возмущённых криков и жалоб. Наконец ленивое и бесполезное передвижение в заторможенно-медитативном состоянии предметов на столе завершилось и начался новый цикл.

Мне нужен был город Ришикеш, и я взял туда билет. До десяти часов вечера было ещё очень далеко и несмотря на довольно тяжёлый рюкзак я отправился побродить по окрестностям. Прямо к вокзалу примыкал знаменитый Маанс базар, и я погрузился в глубину его узких извилистых улочек. Несмотря на тесноту и толчею, массу суетящегося народа, здесь ездили рикши и мотоциклисты, оглушая прохожих непрерывными звонкими гудками. Местные на эти сигналы реагировали вяло, озабоченные своими делами, они даже не смотрели по сторонам, переходя улицу, но водители лихо объезжали их почти не сбрасывая скорости. После неброских нарядов москвичей и невзрачно одетых казанцев, от пестроты красивых здешних женских одежд разбегались глаза. Манящие запахи еды национальной кухни перемешивались с чарующими ароматами благовоний. Повсюду стоял людской гвалт и суматоха. Всё вокруг пестрело, переливалось разнообразными красками и блеском, пахло и издавало какие-то звуки, спешило и притягивало к себе. Я часа три блуждал по базару, и наконец свернув на одну из прилегающих улочек вышел на широкую магистраль, разделенную зелёной зоной на две части. По здешним меркам это была широкая магистраль, по которой вперемежку ехали машины, мото- и велорикши, мотоциклисты и повозки, влекомые буйволами. Через какое-то время возле меня остановился пикша и пообещал за смешную цену показать мне некоторые достопримечательности. Но вместо этого привёз меня в какую-то туристическую контору, где наглый улыбчивый индус пытался развести меня на какую-то экскурсию. При этом он зачем-то то хотел посмотреть мой паспорт, то билет. Я просто вскипел от возмущения. Такого наглого и тупого развода вытерпеть было невозможно. Лишь в последний момент я остановился, чтобы не впечатать свой кулак в его наглую физиономию, а потом ещё разобраться и с рикшей. С трудом сдержался, понимая, что первый мой день в Индии в таком случае может оказаться и последним. Спросил дорогу до вокзала у прилично одетого по западным меркам господина, и мы с ним минут пятнадцать шли по маленьким извилистым улочками. Потом он оставил меня, объяснив, как мне идти дальше. Полагаясь на его советы и свою интуицию, ещё минут через пятнадцать я вышел на одну из знакомых улочек базара и пошёл по направлению к вокзалу.