Lyngaur - И увидишь ты то, чего нет

Полгода назад у них начались отношения – неожиданно, спонтанно… Он просто купил ноутбук, заменив им старый, немощный комп, и по случаю приобретения, восстановил себя в ВК, – создал новую страницу взамен заблокированной «навсегда» старой, стал добавлять друзей, и тут нарисовалась она – с сообщением, что ей уже восемнадцать, с вопросом, не женился ли он ещё и с просьбой дать ей номер. Ну и как он мог ей отказать?

А спустя два месяца узнал, что он у неё не один. Конкурент – конкурентка уже пять лет, как владела сердцем Юленьки.

Информация эта тогда и взбесила и рассмешила и подстегнула чувственность его. Как бы там ни было, отношения их перестали быть ровными; горячность и импульсивность, перемежающаяся с периодами холода и апатии. Делить девушку с кем-то было невыносимо. К тому же эта кто-то внушала Андрею откровенное отвращение. Нет, он не был гомофобом. И уж тем более никогда не думал о розовых девушках плохо. Скорее наоборот… Но вот… девушки девушкам рознь. Ирина ему не понравилась сразу и основательно, хоть он её вживую никогда и не видел. Не понравилась такой, характерной для активных лесбиянок, мужеподобностью. Не то, чтоб это было уж так явно… скорее, ощущалось…

Но, в общем-то, по трезвому размышлению, он понимал, что причиной отвращения является ревность. Точно так же и Ирина относилась к нему, потому что ревновала… Потому что он такой – хрен с горы – пришёл и переманил её драгоценную Юленьку.

Да только сердце Юленькино принадлежало ему задолго до появления в её жизни Ирины. И это она – Ирина – пришла и переманила…

Все эти рассуждения-самокопания порой также озвучивались во время эксцентричных ссор, что не добавляло отношениям стабильности. Юля не могла бросить Ирину, но и Андрей ей тоже был нужен, – первый мужчина, вызвавший в ней волнение любви.

– Так и будешь молчать? – с досадой в голосе спросила Юля.

– Я… ночью… Я спрашивал тебя, не звонила ли…

– Эй, голубки! – перебил Андрея окрик Миши. – Вы так и будете плестись в хвосте? Мы такими темпами до вечера не дойдём!

Они уже подошли к улочке, серпантином идущей через мини-посёлочек к Еврейке (грунтовой дороге на Ай-Петри).

– Давайте-давайте! – бодро воскликнул Стас. – Шире шаг!

Андрей с Юлей на время прекратили беседу, ускорившись, чтоб не отстать от остальных.

Дорога – ещё пока асфальтированная – круто поднималась вверх, обрамлённая зарослями кизила.

– Лес… Вот, что нужно человеку! – заявил Сергей Петрович.

– Ром и кока-кола. – всё, что нужно звезде рок-н-ролла! – отозвался Стас.

– Рома с колой у нас нет, – усмехнувшись, отвечал Сергей Петрович, но водочкой зарядимся, как выйдем на плато.

– Ещё остались! – воскликнул Стас, указав на нарисованную краской стрелку-указатель в виде псилоцибинового гриба. – Вот они здесь заряжались по-взрослому!

– А что это? Спросила Юля, залюбовавшись грибочком с тонкой, волнообразно изогнутой ножкой. Этой ножкой и остроконечной шляпкой гриб походил на сперматозоид. Случайно ли? Все в мире жизнеутверждающие вещи подобны по форме…

– Транс-фест. – ответил за Стаса Андрей.

– Да, транс-фест! – в своей подорвано-бодрой манере подтвердил Стас. – Андрюха шарит!

– Где? Прямо здесь что ли? – недоумевала Юля.

– Да! А почему нет? Чуть повыше, на озере… Сейчас подойдём!.. Вон там поляна… на ней была построена сцена и данспол. – он указал вдаль рукой в фенечках.

– И не лень им было забираться так высоко! – проговорил Миша, отдуваясь. Дорога на этом участке имела наиболее сильный уклон.

– Маасквичи!.. – с особым выражением воскликнул Стас. – На машинах же! Не пешком они топали, как некоторые…

– «Некоторые» зато здоровее ваших маасквичей будут! – ответил Сергей Петрович.

– Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт! – весело продекламировал Стас. На телефоне у него как раз играла песня «Стаканы» Гребенщикова.

«Что-то его здесь слишком много!» – мысленно возмутился Андрей.

– Ты-то сам был на том фесте? – спросил он весельчака.

– А вот я-то сам не был, – вынужден был признать тот. – Работал я в те дни. Да и цена билетов – тысяча тугриков, – это было для меня занабто в 2015м! Весной!.. Байк-шоу, летом, в пик сезона, и то 500 стоило!

– Но, я уверен, ты был с ними душой! – с тонким сарказмом воскликнул Андрей..

Миша и Юля засмеялись; Юля при этом посмотрела на Андрея с таким особым выражением, чуть ли не восторженности.

Стас же оглянулся и, выдержав паузу, проговорил:

– Если у тебя есть желание побазарить о душе, я всегда к твоим услугам, парниша!

– Я предлагаю вам, столь душевным, унять душевный пыл и наслаждаться походом! – одёрнул намечающийся конфликт Сергей Петрович. И оставшиеся несколько десятков метров до озера друзья шли в молчании.

– О, вот это я понимаю!.. – первым подал голос Стас, лишь только они вышли к озеру – ну не мог он не быть первым! – Вот это круто! Давно это поставили?

Объектом бурных эмоций Стаса был истукан, представляющий собой некое славянское божество и выполненный из деревянного столба.

– Он тут уже года четыре стоит! – ответил Миша. – Не часто ты выбираешься в горы!

– Не часто… Ты же знаешь, брат, мне не до походов! С работы на работу!.. Однако этот лингам с глазами зачётный! Сфоткай меня с ним!

Миша, всегда благосклонно воспринимавший вызывающее поведение друга, взяв его телефон, начал удовлетворять эксгибиционистские наклонности не состоявшегося шоумена.

Юля с Андреем в это время подошли к кромке озера… Юля снимала на свой Кэнон плавающих уток. Последние, увидев обращённое на них внимание, и по привычке ассоциировавшие это внимание со стороны двуногих с кормлением, бодренько подплыли ближе. Было некуда деваться, и Юля достала из Мишиного рюкзака кусок хлеба…

Андрей, наблюдая это милое действо, не мог избавиться от сюрреалистического чувства тревоги; нечто пугающее содержало в себе всё: и это искусственное озерцо с мутно-жёлтой водой, под которой могло скрываться что-угодно, и эти утки – индо-утки с крупными далеко не симпатичными клювами, и идол, возле которого резвился Стас. Кому пришло в голову установить его здесь? Какое конкретно божество изображал идол? С какими свойствами?.. Или, что ещё хуже, изображение сделано «от фонаря» – как собирательный образ, и в этом случае он мог отображать-содержать в себе что угодно – от невинного ничего, до… об этом не хотелось думать…

– Ну что, мальчики-девочки! – Отдохнули, и надо двигаться дальше! – обратился к расслабившейся компании Сергей Петрович.