Lyngaur - И увидишь ты то, чего нет

– Вот это ты правильно сказал!

– Ага, красиво! А простому человеку следует сидеть и сопеть в две дырочки, пока… заматеревшие жируют!.. – криво ухмыльнувшись, резюмировал Стас.

– Можно в одну дырочку… – хохотнув, ответил Сергей Петрович, чем заставил покраснеть и нахмуриться Юлю.

Однако Стас, проигнорировав шутку, повернулся к Андрею:

– Ты ж Сашку-сувенирщика знаешь?

– Какого именно?

– Да таких что, много!? Волков Саня. Длинноволосый такой, на восточной стороне дворца торговал.

– А, с разными восточными заморочками?.. Понял теперь… Только его там с прошлого года уже нет.

– Так а я что говорю? Торговал!.. Закрыл бизнес. Нерентабельно… Книги пишет, и кое-что зарабатывает на этом. Жену молоденькую заимел…

– Ну… а ты это к чему?

Сергей Петрович при этом поднялся в явной готовности идти дальше.

– Да я это к тому, что я вот всё ещё на сувенирах – и музон в Ялте же кручу, – и едва хватает на аренду, на шмотки по минимуму и кое-какое пропитание… За десять лет работы машину не могу купить! Вот он ваш капиталистический строй в масштабах отдельно взятой Алупки! Платёжеспособность народа упала ниже плинтуса на фоне жирующих олигархов. В добавок карантином добили многих, кто ещё держался. Сколько я потерял за те месяцы, это не передать! – закончил он, обращая последние слова к Сергею Петровичу.

– Идти надо! – сухо ответил тот.

– Красиво как! – воскликнула Юля, приостановившись и глядя на стены Ай-петринской гряды и скалу-останец Нишан-кая, которая теперь была по правую руку от них.

– Да… – улыбнувшись, согласился Андрей. – Ты ведь здесь впервые?

– Конечно! А с кем бы мне было ходить?..

– Ну… – с загадочной интонацией произвёл Андрей.

– Ты о чём?.. – хмуро спросила она.

– Ну брат-то ходил! – нашёлся он.

– Шанхай роуп-джамперы облюбовали кстати! – вклинился в разговор Стас. Куда ж без него?! – Каждый год прыгают с неё…

– Кто прыгает? – не поняла Юля.

– Роуп-джамперы!.. Прыгают, закрепившись на специальных пружинящих канатах…

– Что, с вершины что ли прыгают?

– Ну ясно дело, не с подножия! – усмехнувшись ответил Стас. – Видишь, на южной стороне вершина выдаётся вперёд!.. Там от вертикали градусов десять уклона. Поэтому там нет опасности удариться об стену, – когда нет ветра во всяком случае.

– Всё равно психи! – сделала вывод Юля.

Девушка, хоть в своём творчестве – она писала – подвергала свою героиню весьма неслабым приключениям, сама относилась с опаской к экстремальным видам спорта, и любовь Андрея к скалолазанию тоже не находила у неё отклика. Когда он рассказал ей, как развлекается, да ещё и без снаряжения – денег свободных никогда не было, – она посмотрела на него, как на не вполне адекватного; попросила, чтоб особо не рисковал, а лучше вообще забросил это.

– Ты прям, как мама, – он тогда сказал.

– Просто, мне нужен муж – живой и, желательно, целый, а не калека.

Всё время пути Андрей тяготился необходимостью обсудить с Юлей ночное видение-сон, но, во-первых, всё никак не представлялась возможность, во-вторых, он не знал, как собственно это всё изложить… и о чём спрашивать… Какого ответа ждать? Она должна была видеть то же, что и он? И в-третьих, он просто боялся – боялся оживлять в памяти ту жуть.

И признаться честно, жуть эта не отпускала. Лишь немного он отвлёкся на политический спор, и, по его окончании, чувство, что за ними кто-то следит, опять вернулось. За каждым поворотом, за каждым кустом, мёртвым деревом… любой шорох, треск…

Самым отвратительным было то, что чувство страха у него вызывала даже Юля. Он не мог отбросить то… что видел и ощущал ночью. Юля к тому кошмару была непричастна – твердил он себе, но…

Вообще сам этот поход казался чем-то… чем-то нереальным. Он не мог вспомнить, когда они договаривались – и договаривались ли вообще – о походе. Всё происходило как-то помимо его воли, помимо его активного участия. Будто это всё: Еврейка, Ай-Петри, Нишан-Кая… было продолжением сна. Того самого сна… Однако чувство усталости, камни под ногами, солнце…

Он протянул руку, взялся за веточку шиповника и надавил большим пальцем на шип… Острое чувство боли и выступившая кровь убедили его в реальности происходящего и вернули ясность ума.

«Хорошо. Но как мышка могла оказаться с обратной стороны монитора?» – задал он сам себе мысленный вопрос. – «Можно ли допустить, что я ночью как-то неосознанно переложил её туда и забыл об этом? Например, когда шёл в туалет… Но зачем бы мне было это делать?»

– Маловероятно! – произнёс он вслух.

– Что?

Юля смотрела на него с некоторым беспокойством.

Круто же он выглядел наверно: бледное, хмурое лицо… оглядывается то и дело, что-то высматривая…

– Я… я не знаю, как… Мне кое-что привиделось ночью.

– Приснилось в смысле?..

– Нет, привиделось… – возразил он, вспоминая мышку… – Я не знаю, как по-другому это назвать… Что это?.. – испуганно закончил он, оглянувшись назад.

До них доносился какой-то усиливающийся мерный шум.

– Машина едет! – воскликнул Стас.

Они отошли и встали рядком на обочине узенькой грунтовки. Через полминуты мимо них проехал уазик с весёлой компанией автотуристов.

– Ты чего такой шуганый? – тихо спросила Юля, когда они снова растянулись в длинную цепочку.

«Посмотрел бы я на тебя!..» – мысленно возмутился Андрей и встал на месте.

– Ну что? – с досадой в голосе спросила девушка.

– Ты звонила мне ночью? – хмуро спросил он.

– Ты уже спрашивал! – раздражённо крикнула Юля. – И думаю, это мне следует спросить тебя, с кем ты там ночью разговариваешь за моей спиной.

– Опа! Молодые ссорятся! – весело воскликнул Стас.

«Как же ты мне дорог!» – подумал Стас. – «шёл бы, продолжал свою тему!» (Стас до этого рассказывал Мише что-то про своих подружек, в который раз уж.) «И где ты их берёшь только при том, что такой малоимущий?»

– Стас! – вслух обратился Андрей.

– Агась…

– Вот жалуешься, что последний… огурец без соли доедаешь, и при этом вещаешь нам про девчонок…

– А тебе завидно? – ехидно усмехнувшись, спросил тот, глянув при этом на насупившуюся Юлю. – А, понимаю. – с деланым сочувствием – Разнообразия хочется?

Юля при этом буквально кипела гневом и молчала лишь потому, что ждала, что ответит Андрей.

– У меня всё хорошо. Ты не беспокойся! – ответил тот.

– Не, ну ты, если что, обращайся! Найдём тебе… утешение.

Юля до этого момента терпела. Но всё имеет предел.

– Я сейчас возьму камень и кому-то бо́шку пробью!

– Оу! – с иронией, но и с долей определённой опаски произнёс Стас. – Неужели мне?..