Райан Роуз - Ритуал

– Я рад, что все благополучно разрешилось, – продолжает после тяжелой паузы, наполненной воспоминаниями, Мартол.

– Не хотелось бы, чтобы по нашей вине скончался человек.

– Меня совесть с потрохами бы сожрала, – попытался разрядить обстановку Тревис, но вышло не очень. Даже как-то жалко.

Оба пришли в банду за свободой. Свободой от повседневных забот и несправедливости. Туда, где позволено почти все, где можно не контролировать себя, снять маски, где можно получить адреналин. А в итоге… Они просто сменили сцену.

Все начиналось с безобидных выходок в виде отжатых денег у мелкотни, а после как-то незаметно приняло иной оборот, перерастая в нечто более агрессивное, даже жестокое. Им обоим это не нравилось, но уйти они уже не могли. Пьянящее чувство дозволенности было слишком соблазнительным, чтобы от него отказаться, а главарь бы не отпустил, боясь, что его тут же сдадут. И поэтому в его присутствии оба помалкивали. Оставалось только смириться и идти вперед, не меняя курса.

Всегда страшно сворачивать с прямой дорожки. Ты знаешь ее, знаешь, что может ожидать впереди, и отчасти готов к этому. А что за поворотом? Если бы появилась возможность начать с нуля, оба бы ей воспользовались, но это невозможно. Жизнь выстроена. Даниэль продолжит изводить мать, а Тревис будет загибаться под давлением жестокой реальности, ютясь в маленькой холодной комнатке, которую он снимает за скромные деньги, одновременно справляясь с работой и учебой. Трудно изменить путь без чьей-либо помощи.

– Как ты сам? – интересуется Дэн, сворачивая тяжелую для обоих тему. Желания продолжать пустой разговор о «если бы…» или «а могло бы…» не было смысла. Они сделали все, что могли.

– Я? – еще один тяжелый вздох. – Потихоньку, помаленьку… Мне кажется, что во всех своих предыдущих жизнях я безбожно накосячил, за что и расплачиваюсь теперь.

– Есть вероятность, что ты был камнем, – они вновь возвращаются к еде, пока та не успела остыть.

– Как будто ты не знаешь, что Тревис Мартол, а это я, способен и в таком состоянии сотворить невесть что. Может, меня положили на рельсы, и по моей вине поезд сошел, что привело к гибели сотен или тысяч людей?

– Смотря в какое это было время, – задумывается Дэн. – Могло быть так, что либо еще не существовало поездов, либо он просто бы тебя раздавил, если бы их уже создали в то время.

– А если бы я был огромным булыжником?

– Тогда никто бы не смог тебя поднять, – парирует брюнет, увлекаясь той чепухой, что несет его друг.

– А если меня подкинули в небо, и я попал под колеса божественной колесницы?! Тогда это все объясняет!

– Ты идиот? Какая, к чертям, «божественная колесница»? В какую бумагу ты заворачивал травку?

– Сам подумай! – в его глазах отражается столько веры в свои слова. – Это реально все объясняет! – повторяет он.

– Это объясняет только то, что ты дебил! – чуть повышает голос Сарвис, желая вернуть мозги друга на место. – Давай рассказывай!

– Что тебе рассказывать? – обижается Тревис.

– Все! – произносит на тон громче, да, видно, слишком, раз немногочисленные посетители начинают недовольно оборачиваться. Извинившись перед ними, он возвращает требовательный взгляд другу. – У тебя вечно каша в голове, и фантазия включается на двести из ста процентов, когда наваливается сразу куча проблем.

Надувшись и став похожим на грозовую тучу, Мартол отводит взгляд, чтобы не смотреть на товарища, и просто молча ест. Сарвис его не торопит, прекрасно зная характер своего друга и понимая, что тот почти созрел для рассказа. Тишина длится минут десять, а после он не выдерживает:

– Меня уволили, – буркнул он еле слышно, но Дэн улавливает сказанное.

– Какой повод? – без особого удивления уточняет он.

Чего-то подобного парень ожидал, но на три месяца раньше. Хотя успел подумать, что эта работа окажется для друга постоянной, ведь он так долго на ней продержался.

– Врезал одному из клиентов, – он все еще не поднимает взгляд, смотря в сторону. – Тот лапал официантку, попутно оскорбляя.

– Разве это не дело охраны – разбираться с такими случаями?

– Да, но я обслуживал соседний столик и был совсем рядом с ней… Не смог смотреть на это…

– Почему тогда тебя уволили? Ты же вроде как поступил верно.

– Они посчитали, что лучше выставить меня виноватым, чем выплачивать компенсацию тому мудаку, – зло цедит Мартол.

– А девушка? Она ничего не сказала?

– Была в шоке сначала, но потом извинилась передо мной. Ее никто не стал слушать. Директор сказал, что она неверно истолковала поведение лучшего клиента нашего ресторана.

– Ну, ни фига! Похоже, даже если изнасилуют, то скажут, что форму поправляли.

– Ага, – соглашается друг. – Так Кристи, та самая девушка, сразу уволилась после этих слов.

– И правильно, зачем терпеть, – одобряет Дэн. – Но ведь это не все, да?

– Нет, не все… Квартплату подняли почти вдвое… Я еле прошлую осилил, а теперь еще и требуют деньги вперед.

– Может, помочь чем? – участливо.

– Нет, спасибо, бро. Я сам как-нибудь.

– Как знаешь, но, если что, – обращайся.

– Заметано! – говорит уверенно, но Даниэль, зная друга, понимает, что тот ничего не попросит.

Постепенно разговор переходит на более веселые темы, где главную роль играет Саманта. Даниэль рассказывает все новые и новые моменты из своих будней, корча рожи и передразнивая голос матери. Они каждый раз заливаются хохотом, стоило вспомнить ее реакции на самые простые, но важные вещи и серьезный голос, когда дело касалось какой-нибудь безделицы. Мать была настоящим шутом, даже не подозревая об этом. Правда, отцу, наверное, было бы неприятно все это слышать, учитывая его любовь к этой женщине. Понимая, что своим непочтительным к ней отношением может его обидеть, Даниэль старался вести себя культурно, но терпение подходит к концу, и все чаще и чаще у него вырываются ненужные реплики в присутствии отца. К огромному счастью, их было не так уж и много, и это можно скрыть, совсем как сегодняшнюю за завтраком.

– Здравствуй, «великолепный» чердак со всевозможным хламом! – бодро восклицает Даниэль, но тут же его запал слегка гаснет. Хлама действительно много, но впереди достаточно времени, чтобы справиться со всем, особенно под любимую музыку. И никакие крашеные мымры мешать не будут.

«Хорошо, что она уже свалила».

– Итак, ведро и тряпка – есть. Совок и веник – есть. Плеер – есть. Супер! А теперь начинаем!

Подпевая исполнителям, правда, не всегда попадая в такт, и подтанцовывая, Даниэль расчищал вверенную ему отцом территорию. Действия были простыми и не требовали особых усилий до тех пор, пока он не начинал передвигать какой-нибудь шкаф. Подмел там, протер здесь, снова протер и подмел, потом еще с десяток раз – и вот, небольшая часть работы готова. Парень выбрал самую легкую, на его взгляд, тактику: мелкие вещи сбрасывал на середину комнаты, а габаритные расставлял по периметру. Возможно, это и занимало больше времени, ведь надо сначала все достать, а потом обратно поставить, но пустые шкафы двигаются немного легче. И поэтому не так уж и страшно, если он проведет здесь больше времени, чем планировал. До вечера все равно нечего больше делать.