Наталия Древес - Книга десяти заповедей

В этом месте туристы испытывали настоящий страх, они прижимались друг к другу, сбиваясь в середину кабинки. Палестинцев выводило из себя, что евреи на туристах зарабатывают деньги, а им очень им хотелось подобраться ближе к богатеньким путешественникам. Сверкающие золотые украшения на женщинах, новенькие смартфоны и габаритные камеры у мужчин вызывали у них зависть и горячее желание обладать всем этим. Дошло до того, что они забирались на крышу вагончика и долбили в нём отверстие. Пассажиры в такой ситуации испытывали ещё больший страх. Поразительно, что участвовать в этом аттракционе находилось всё больше и больше желающих из приезжих.

Два японских журналиста – девушка Акико и юноша Изаму, стремились попасть в самые «горячие» и конфликтные точки на Земле. Они побывали в плену у талибов, в трущобах Бразилии, притонах наркоманов в Мексике, парижских катакомбах, заселённых нелегальными мигрантами. Разрушенные города Сирии и лагеря беженцев не произвели на них впечатления. Там было скучно и уныло. А руководство издания требовало чего-то экстремального, будоражащего кровь обывателей.

У Акико в кожу над правой бровью был инкрустирован голубой прозрачный камень, в который была вмонтирована микрокамера. Когда девушка легонько касалась камушка, камера включалась, и видео транслировалось на официальную интернет-страницу NHK 3 3 NHK – японская государственно-общественная центральная телерадиокомпания. .

Молодые люди целенаправленно приехали в Израиль, чтобы снять репортаж о противостоянии евреев и палестинцев. Они побывали на границе с Сектором Газа, но там в этот раз было тихо. Палестинцы почему-то не хотели буянить, жечь покрышки и кидаться на забор. Разочаровавшись, журналисты сделали несколько снимков у Стены Плача. Там тоже было не интересно – никто не плакал. В гостинице им посоветовали съездить в Хеврон, прокатиться по Дороге страха, что они и предприняли.

Репортеры поднялись в кабинку, девушка вплотную подошла к окну. Мимо проплывали белые дома с решетками на окнах, босоногие мальчишки, задрав головы смотрели вверх, ветер швырял мусор по улице. Подъезжая к опасному участку дороги, Акико увидела на крыше высокого человека в белом одеянии с поднятыми вверх руками в окружении людей. Она узнала в нем знаменитого слепого. Здесь, в Израиле, только о нём и говорили.

– Какая удача! – воскликнула Акико и, забыв о запрете, открыла окно.

Девушка высунулась из окна вперёд, прогнулась, коснулась пальчиком камеры и повернула голову так, чтобы группа стоящих со слепым людей была хороша видна. Позади неё люди охнули и интуитивно закрыли лица руками. Но ничего не произошло.

Изаму, словно во сне, наблюдал картину, как Акико с развивающимися волосами восторженно смотрит на слепого в ослепительно белой одежде, а рядом с ним стыдливо опустили глаза в землю двадцать растерянных молодых людей, прячущих за спинами орудия преступления.

До Изаму донеслось:

– За убийство, хладнокровное, преднамеренное убийство, преступники должны гнить в тюрьме до самой смерти! Никаких амнистий! Знаете, почему? Потому что все другие нарушенные заповеди можно исправить при жизни, а отнятую жизнь не восстановишь! Украл – отправь деньги в конверте, если стыдно в руки отдать. Изменил – проси прощения! Бегите к родителям, пока они живы и просите прощения! Молите о прощении всех, пока можете. И только мертвый ответа вам не даст. Потому страшитесь нарушить эту заповедь Божию больше всего! Идите и исправляйте свои ошибки, пока не поздно! Час близок! Я чувствую клацанье стрелок, сонный звук маятника… Время приближается. Тик-так! Тик-так…

Последние слова проповедник произнёс тихим, завораживающим голосом.

Изаму почувствовал, как мурашки побежали по телу, его взгляд выхватил испуганные лица арабов. И все вдруг исчезло. Перед ним снова было голубое небо, внизу крыши, а странный человек в белом одеянии быстро удалялся, пока не превратился в яркую белую точку на горизонте.

Акико подошла к другу и обняла его:

– Я хочу поближе его увидеть. Мы обязательно должны записать его речь.

На палестинскую территорию их пропустили без проблем. Они долго плутали по узким белокаменным улочкам, расспрашивая прохожих, пока случайно на одной из торговых улиц не встретили Владимира в окружении людей. В воздухе витал аромат пряностей, прямо на каменных плитках были расстелены одеяла, на которых на продажу были разложены дешевые украшения и сувениры, вокруг висела яркая одежда

Владимир грозил одному из продавцов пальцем и кричал ему:

– Оставь женщину в покое! Почему, вы, мужчины, так любите своих женщин обижать? Или хотите мне сказать, что женщина первая нарушила наказ Божий?! И поэтому всегда виновата?! А что, Адама насильно яблоками кормили? А теперь без шуток. Обратимся к пятому пункту Закона: почитай отца и мать твою. Ещё раз – ОТЦА И МАТЬ! Союз «и» означает равенство! Мать, а значит женщина, равна отцу, мужчине. Как может мальчик почитать отца своего, если тот бьёт его любимую мать?! А? Я вас спрашиваю, женоненавистники! А ты, женщина, не бойся! Подойди ко мне! Забота мучает тебя, вижу! Я скажу тебе кое-что…

Он наклонился к испуганной женщине, стоящей рядом с продавцом с поникшей головой, что-то негромко сказал ей. Лицо её на глазах посветлело. Она низко поклонилась и отошла.

Владимир поднял руки вверх и стал певуче произносить слова:

– Слушай меня, Хеврон! Слушай! Скрижали Завета ставьте во главе своих священных писаний! Потому как в заповеди после слов «не убивать» поставлена большая жирная точка!

Неожиданно для всех русский разразился громовым смехом, резко оборвал его, сморщил лицо, втянул голову в плечи и стал прыгать на одной ноге, а потом закрыл глаза и завертелся волчком на месте. Окружающие его люди, только что со страхом и раболепием смотревшие на него, недоуменно переглянулись. У многих из них, как когда-то у Лизы, возникли сомнения:

– Кто он, этот безглазый человек? Посланник Божий или сумасшедший?

Владимир стал выбрасывать вперед руки и резким отрывистом голосом выкрикивать непонятные слова. Вдруг он открыл глаза, наклонился к рядом стоящей молодой женщине и заговорщическим тоном сказал:

– Знаете, что я вам скажу по большому секрету? Религиозные евреи – самые большие грешники на земле! А знаете, почему? Из-за гордыни! Их ведь избрал Бог! Только их! А мы с вами произошли от обезьян. Про то, что Христа распяли, я вообще промолчу. Такой милый молодой человек! А они его на Голгофу!

– Что ты на меня уставился? Еврей что ли? – внезапно обратился Владимир к пожилому человеку, стоявшему совсем рядом.

Мужчина под устремлёнными на него подозрительными взглядами испуганно замотал головой.