Алексей Марьясов - Сны Лилит

Во многом благодаря вашему самоотверженному труду достигнут стабильный рост в производстве и в социальной сфере. Теперь наша задача – закрепить позитивные тенденции, сделать их ощутимыми на уровне каждой семьи, каждого жителя.

Конечно, за последние десятилетия мир стал другим. Да и мы с вами живём уже в иной стране. Но главное – не изменилось. От человека, принимающего решения, по-прежнему требуются ответственность и честность.

Служить людям – вот наша главная обязанность. У каждого – на своём посту.

Пусть время милосердия никогда не проходит!

Пусть на лицах детей всегда сияют улыбки и звучат их весёлые голоса!..

…Я умолкаю. Красная капля внезапно падает на стол. Ещё одна – на клавиатуру. Точно кетчуп вытекает из переполненной шаурмы. Но это никакой не кетчуп, конечно. Это моя кровь.

Я запрокидываю голову. Носовые кровотечения порой осложняют мне жизнь и пачкают рубашки. Сам не пойму, отчего это. Просто в некоторые моменты из носа начинает течь дурацкая жидкость.

Теперь придётся сидеть минут пять, а то и десять, упёршись взглядом в потолок. Словно организм, пустив струйку крови, решил устроить себе перерыв. И я сижу, задрав повыше нос и раскинув руки.

Мыслями я возвращаюсь к выступлению и ненадолго забываю о своей жизни. Потому что мир политики – вымышленный мир. Так же, как и мир искусства.

8

Мы занимаемся сексом после трёх дней воздержания. Всё, как сказал врач. Теперь я коплю сперматозоиды в надежде, что это поможет.

Считается, что коленно-локтевая поза лучше всего подходит для зачатия. Но она и так нам нравится. Чаще всего мы совокупляемся именно таким образом. Она встаёт передо мной, высоко задирая задницу и низко опустив голову, а я становлюсь позади на колени и держу её за бёдра.

Впрочем, на самом деле эта позиция нравится моей жене, а я привык делать, как ей удобнее. Мне вообще не по душе причинять кому-либо неудобство. Говорит ли это о том, что я добрый человек? Или это всего лишь пренебрежение собственными принципами и желаниями?

В спальне играет Лана Дель Рей. Тот самый альбом с пальмами на обложке. Даже не знаю, зачем мы его включили. Заниматься сексом под музыку, на мой взгляд, не очень удобно. Чужой ритм только мешает. Ты просто подчиняешься музыкальному такту и уже будто не свободен в своих движениях. Жизнь всё время нам что-то навязывает, не так ли? И вся эта музыка, к месту и не к месту, просто превращает происходящее в глупый видеоклип. Не добавляя ему ни смысла, ни чувств.

– Сильнее, – говорит жена, – сильнее!

Я послушно стараюсь двигать тазом и бёдрами. Резче и стремительнее. По правде говоря, я уже немного устал, и болят колени. Может, если бы не этот навязанный музыкой ритм, я бы уже давно кончил, и дело было бы сделано. Всего-то нужно вытолкнуть сперматозоиды в её влагалище, а дальше они сами найдут дорогу. Или не найдут. Как раньше. Как уже много раз до.

Песня заканчивается, и начинается следующая. Нам бы тоже поменять позу. Тогда мне было бы удобнее, и всё закончилось бы побыстрее. А сейчас я думаю не о наших движениях, а о своих коленях, которым пора дать отдохнуть.

– Сильнее! – снова говорит она, – Давай! Ну, давай же!

Куда ещё сильнее. Да и какой в этом прок? Разве мы занимаемся этим для удовольствия? Разве мы не стремимся просто исполнить предназначенное природой?

Я хочу кончить, правда. Но от этих сильных толчков притупляется острота ощущений. Я бы компенсировал это фантазиями, но дурацкая песня их только ограничивает. И даже открывающееся мне зрелище круглого женского зада и белеющей узкой спины почти не стимулирует мои эротические центры.

К тому же я столько раз всё это уже видел. У моей жены широкая задница и узкие бёдра. Малые половые губы сильно торчат из-под больших, и возбуждение только усиливает этот контраст. Тёмная ямка ануса очень аккуратная, чуть приоткрытая в такой позе. Я без конца пробегаю взглядом по всем приметам её пола. Но прелесть новизны рано или поздно спадает, как платье. А под ним – вечное однообразие страсти, у которой всегда одни и те же формы.

Снова меняется песня. На этот раз она очень медленная. Так проще: нет необходимости гнаться за бас-барабаном и ритм-секцией. И я воодушевлюсь, выбирая темп себе по душе.

– Да-а-ай, – стонет жена, – дай мне!

Я дышу громко и часто. Но это не страсть, а усталость. Вот-вот на её белую кожу закапает мой горячий пот.

Я облизываю большой палец и вставляю его в приоткрытый анус. Сразу становится теснее. И пальцу почти горячо. Член делается твёрже, будто оргазм уже близко.

Пусть всё будет в такой позе, как ей нравится. Но должен же я хоть что-то сделать и для себя?

– Больно, – говорит она.

Но я ещё глубже проталкиваю палец и стараюсь двигаться резко и сильно. Так, как она меня просит. Второй рукой я крепко держу её за правую ягодицу. Даже кожа побелела под моим пожатием.

– Да больно же!

Я наяриваю, как одержимый. Раз-раз-раз! Ни дать ни взять – порноактёр. Я вот-вот кончу, если она сейчас не помешает мне. Но только не это, нет! Какой вообще смысл во всём, если ты не можешь кончать так, как тебе нравится?

Жена чуть подаётся вперёд, пытаясь избежать моих толчков, и я теряю равновесие. Просто плюхаюсь на её мягкий зад. Вместе мы валимся на постель, и я внезапно эякулирую в её разогретое нутро. Сердце колотится, словно от быстрого бега. Уставшие ноги гудят, точно я поднялся на шестнадцатый этаж по лестнице.

– Блин, я почти кончила, – говорит она, – зачем ты полез туда со своим пальцем!

– Мне нравится так, – объясняю я, пытаясь унять одышку.

Я чувствую, что весь взмок. Жена недовольно дёргает задницей, чтобы я слез, и я сваливаюсь с неё на измятую простынь. Музыка кончилась. В комнате тихо. Только слышно, как я дышу.

Она встаёт и, не говоря ни слова, шлёпает босыми ногами прочь из спальни. Через минуту издалека доносится её голос. Будто она говорит с кем-то по телефону. Ни слова не могу разобрать.

Наверное, ей совсем не понравился наш секс. И для дела, похоже, мало проку. Вся сперма вытекла, раз она вскочила сразу, как всё прекратилось. Грустно как-то.

Я прислушиваюсь. Разговора по телефону больше не слышно. Шумит вода в ванной. Торшер светит зловещим багровым светом, как будущие муки в аду.

Что такое жизнь? Что такое человеческое тело? Откуда эти желания и похоть? Мы томимся влечением к другому полу, а потом сгораем, и жизнь кончена.

Разные мысли крутятся у меня в голове. Кажется, я начинаю дремать. И тут жена появляется в спальне. Одетая. И волосы красиво уложены. Стёкла очков блестят холодно и равнодушно.

– Я поеду, покатаюсь, – говорит она. – Может, к Маше заеду на кофе. Ты не жди. Спи, если хочешь.