Владимир Кантур - Странные куклы

Прошло еще несколько томительно-тягучих минут.

Наконец на крутом противоположном берегу замелькали конные фигуры. Они выскакивали из тесных каменных улиц городка и стекались к узкой горловине мостового спуска. И вот уже деревянный настил загремел под копытами казачьих и низкорослых степных коней.

И почти тут же из улочек Тильзита выплеснулась тяжеловесная лава французской регулярной кавалерии. Вспыхнули на солнце сверкающие панцири кирасир и горящие полированной бронзой хвостатые каски драгун. Их старание настигнуть, смять и растоптать горстку казаков и «северных купидонов», видимо, было так велико, что в теснине спуска произошло замешательство, несколько лошадей сшиблось, кто-то опрокинулся, и яростный поток разгоряченных всадников закружился на месте.

Однако самые резвые продолжали преследование. Впереди проскочивших к берегу кирасир и драгун на тонконогом стройном коне, посверкивая обнаженным клинком, скакала фигура в ярко-желтом, канареечном наряде, с длинными развевающимися темными волосами и летящими по ветру за плечами пестрыми шарфами и шалями.

Денис Давыдов тотчас узнал Мюрата. В столь фантастическом одеянии мог щеголять во французской армии только герцог Бергский.

На полном скаку он первым влетел на мост.

Но тут громыхнули пороховые заряды, с шипением и свистом взметнулись в небо фонтаны искр. Почти перед самой мордой лошади Мюрата вскинулись языки пламени.

Полыхнуло, как и обещал Никитенко, знатно. С ревом и треском огонь начал закручиваться в длинные ярые жгуты.

Мюрат картинно вздыбил коня. А потом, медленно повернув его, шагом поехал прочь. Благо с русского берега не стреляли. «Эх, поспешил поручик со своими пионерами, – подумал Денис Давыдов, – еще бы немного, и не в меру резвый герцог в горячке сам бы в плен пожаловал. Вот была бы потеха!..»

Вечером после работы я нашёл нужный мне дом и позвонил в звонок у ворот на заборе. Собаку не услышал. Дверь на участок мне открыл немолодой подтянутый мужчина.

– Здравствуйте. Я Саша. Мне Евдокия сказала, что я могу с вами посоветоваться.

– Проходи. У меня время есть. С чем пожаловал?

– Да, у меня затруднения. Сейчас есть возможность создать для себя место работы, но если это не получится, то я вообще останусь не у дел.

– Пойдём в дом. Там спокойно поговорим.

Мы пошли по уложенной камнями тропинке, поднялись на крыльцо, вошли в дом и оказались на кухне.

– Сейчас чай поставлю. Садись – указал он на стул и пошёл к плите.

– Что тебе к чаю? Есть баранки, халва, варенье. Я конфеты не покупаю: вредно в моём возрасте.

– Да, что вам лучше.

Платон Игнатьевич выставил на стол всё, о чём сказал, и стал разливать кипяток.

– Тебе травяной или обычный?

– Обычный. Евдокия наперёд напоила.

– Она может – протянул дядька с улыбкой.

Он сел за стол напротив меня и сказал – Рассказывай.

– Ну, вот, я сейчас работаю водителем. Езжу по деревням. Принимаю ягоды и грибы и отвожу их сюда на базу в ЖБИ. Начальство там цех арендует. Работа сезонная. Тут у меня появилась возможность работать тем же от фармацевтики. Но там, вроде бы, меня оформляют официально. Если новое дело у меня не пойдёт, то я останусь без работы и там, и там. А уезжать и жить после армии в общаге пока не хочется.

– На теперешней работе у тебя перспективы есть?

– Нет. Не допустят.

– А на новой

– Не знаю.

– Вывод?

– Надо рисковать? Но, ведь, и та, и эта – сезонные. Не будут мне платить деньги за так.

– Это ещё неизвестно – сезонная или нет. Зимой собирают почки сосны, берёзы, шишки ольхи. Чагу, в принципе, можно. Если сезонная, то можно попробовать их убедить. У тебя получится.

– Почему вы так считаете?

– Иначе, Евдокия тебя ко мне не прислала бы. Считает, что ты перспективный.

– Откуда она знает? Я, конечно, придумаю, как её включить в работу, но тут от меня мало, что зависит по деньгам.

– Я не об этом. Ты думаешь не по шаблону.

– Я не понимаю. Она хочет вернуться в фармацевтику?

– Нет. Она, как я понимаю, имеет в виду, общий принцип твоего мышления. Помимо твоего предложения ей, вы о чём-то разговаривали?

– Я увидел у неё куклу без лица, ну и поговорили на эту тему.

– Как считаешь, сколько человек подняли бы эту тему за столом, приехав договариваться о работе?

– Не знаю. Наверное, мало.

– Никто.

– Может, кто-нибудь фольклором интересуется.

– Я имею в виду, в нашем городе. У тебя же, ведь, интерес тоже не просто так появился?

– Ну, да… я куклы случайно нашёл… и потом пошло везение.

– Платон Игнатьевич встал из-за стола и пошёл в другую комнату. Вернулся он из неё с такой же куклой, как у Евдокии и у меня, только в другой одежде.

– Такие?

– Нет. Только одна такая. Остальные совсем другие. Они похожи друг на друга по изготовлению, но разные.

Платон Игнатьевич показал мне куклу, чтобы у меня развязался язык, и это сработало.

– Они различаются по профессиям и по характеру.

– Ты что-нибудь слышал о рунах и картах таро?

– Читал. На них гадают.

– На то и другое нужно настраиваться. Может, эта кукла – он посмотрел на свою – служит для настройки?

– Не знаю – не пробовал.

– Там, где нет ничего – есть всё. Любое может проявиться.

– Вы колдун?

– Нет. Я просто рассуждаю вслух.

Опять я себя почувствовал олухом. Такая же кукла всё время лежала в моём ящике. Чтобы защититься, нашёл изъян.

– Они вообще из разных опер.

– Ну, это, с какой стороны посмотреть. Стилистически – из разных, практически – возможно, и из одной.

– Ну, и, что же мне делать?

– С чем.

– И с тем, и с другим.

– По работе: ты сам сказал, что там бег по кругу. Свобода – это риск. Я за тебя не могу решить твою судьбу. По куклам – тоже не знаю. С ними можно совсем не связываться. Отнести их куда-нибудь или сжечь. А, если связываться, то наработать тонкую настройку, чтобы они по тебе не шарахали куда попало.

Дядя мне не сказал ничего. Он озвучил всё то, что у меня и так бродило внутри. Но его проговаривание всё уложило в моей голове по полкам, и проявило моё решение, которое уже было принято, но скрывалось под ворохом страхов.

На прощание он предложил мне заходить к нему.

– Я живу один – сказал он – возможность пообщаться у меня есть.

Я попросил номер его телефона. Он его продиктовал, но предположил, что, если он куда-нибудь уедет, то телефон вряд ли поможет, а если мне будет по-настоящему нужно, то мы и так встретимся.

Я шёл домой, ясно понимая, что мне делать.

14

Перед сном я написал Глебу, есть ли у них зимний сбор почек сосны и берёзы, шишек ольхи, и сбор чаги. Пусть знает, что я уже в теме. А если нет, то пусть поймёт, что с такими, как я, можно начинать расширять производство.