Алексей Павлиенко - Синонимы осени. Книга 1. Отражения

Я усмехнулся.

… – Ссылка в ожидании. В общении и в расположении. В творчестве. И в мотиве. В пожеланиях и в тостах за столом. Приятного аппетита… В качестве тамады и казначея, и казны. Закрома и планета вкусов и интересов. Хобби… Жажда власти и просто покой. Компромисс не найден. Сокрушенно как после битвы кружится голова, а значит, что она все еще на плечах и незыблемо кажется или чешется по пустякам. Откровенно и адекватно. Ничего крупного как разногласия. И приоритеты. Реквизиты снов. Песни русалок. И боязнь обанкротиться. Творческая порой безграмотность и простая скупая порой на похвалы туристическая волна. Конечно и усталость. Жалость к самому себе. И разврат. Творческий. Но не извращение.

Двойник вздохнул. Просто вздохнул с облегчением, а не выдохнул как-то обиженно и с разочарованием как простуженный и контуженный на поле брани когда-то интриган, и Дон Жуан теперь на заслуженном отдыхе или на пенсии. Напеть мотив любимой песни. Ужаснуться даже не хриплым и пиратским, но своим голосом. Блогера и туриста. Незнайки из детской книги. Пересчитать по пальцам. Пальмы у дороги и столбы.

– Я бы съел что-нибудь. Может быть плов. Шашлык или мороженое. А лучше все вместе. Плюс морепродукты. Но не мародерствовать от лукавого, а как бы Швецкий стол. Когда всего много и глаза разбегаются. Но съесть много не получится. Не влезет. И с собой взять не разрешают. Остается смириться что рай не вечен. Но безупречен от слова идеал. И просто прямолинеен как дождь. Со своими косяками и недостатками. Такими как лужи, например. И грязь в прямом смысле прилагается… Исчерпав все возможности стать чище и аккуратнее. Миролюбивее. И даже вальяжнее. Как момент истины словно расправлены крылья. И интриги прошли. Осадок… Может и есть. Кисло сладкий… А по цветам.

Нет не розовый или сиреневый. Космический. Пурпурный как легион. Как кое где шерсть. Привилегии разумных существ над полинялыми собаками. И их клочки шерсти как остатки бороды священника. И это все как говорится недостатки сырости и инквизиции от слова дожди.

Но достоинства как всегда преобладают. Но не линяет как прости собака. И готов лаять на прохожих просто за косточку. Но не за честное слово. И лучше тогда собачий корм, и вода. По последнему писку моды. И слову техники. Недалекость заключается в чарах и в снах. В мистике и в самообмане. И на митинги ходить не надо. Все равно бесполезно. Если рассуждать прозаично. Логично и самокритично. Адекватно почти суеверно и более или менее уверенно. И на трезвую голову.

Кстати, а что бы я выпил бы сейчас. Пойду посмотрю в холодильник. Там как всегда нет не качества и не количества. То есть почти космическая пустота, но еще не черная дыра. А кое чем заполненные пустоты. Не строчки про любовь и непорочное зачатие. Зоопарк. И основа джаза. Что может материализоваться в бокал вина или в банку пива. И может быть частицу космического тепла, смешанного с ветром.

Как остатки земного дождя. Накапало немного примерно в пол сложенных ладошки Лодочкой как в детстве. Смекалка и сарказм как джаз. Пуританство и вечность. Разочарование в пошлости. И рутина основ сна. Кривизна джаза как серая полоса. Дерзко и не слишком умно. Могло бы быть и хуже или обойтись. Как повезет. Обосновано. Обыденно и строго. Но не сурово. И по-староверски весело и мудро. Становиться лучше просто потому что хуже уже не куда. Амин.

Я и на самом деле подошел к холодильнику. И это далеко не рай. Суеверие и традиционно колыбельная. Больше всего подходит по эмоциональной шкале. Просто ряд простых человеческих ощущений и привилегий над толпой и животными. Но как можно устроить ад самому себе не отходя от кассы. Успокоиться и водрузить знамя в своем подсознании или просто саркастически рассмеяться. Прежде всего над самим собой.

Не слабо нервный и неверный своим принципам – пальцем сделанный и востребованным, и адекватно случайным здесь словно ты мракобес какой-то. Искушенный судьбой. А с другой стороны, как наваждение или просто впал в детство. Может быть в транс. Час пик прошел. И наступили те самые критические дни. А потом наступят разгрузочные. С разочарованием. И налетом рыцарства или дворянства. Гримом или гербом. На плахе или в плаще. На крыльях ночи. С сарказмом джазом.

Глава 7.

… Я усмехнулся представив, что я стою у картины. Скорее всего в гордом одиночестве. А не в окружение, например, свиты. Или святых и угодников как папа Римский в своих красных замшевых тапочках, прошитых золотыми нитками. И обязательно с его посохом власти. Как избранный небожитель. Ну или почти. Мне бы хватило обычных мокасинов. И стакан колы в одной руке. А во второй мороженое. И как другой вариант… Кругом меня крикливые дети и их не очень модно одетые родители или как говорится экскурсия из провинции. Не эмансипированные особи и особы. Когда все общее. Картинно галерейно странное. Почти стихийное. Но без сарказма. И гуманно проникнутое теплотой места и времени.

… Не позолотой, а золотом таинства пока без особых характерных столицам перемен. И не налет легкой паранойи, а скорее легкого сарказма. Стараниями гения и ангела. И как бонусы дополнительно прилагаются в виде стихов. И прочих локаций. Провокаций, а не амбиций со стороны не очень добрых сил. Мягко говоря. А грубо выражаясь. Фу… Мразь. Но лучше не напоминать об этом и на время забыть. Похерить как воспоминания.

Не сглазить бы. Проанализировав поступки и откровения. Странник или турист. По-свойски как приложение от которого некоторых просто отталкивает как черта от савана или претит как безбожника в виде Библии. И не надо класть на нее руку. Итак, сойдет. Обошлось бы с потусторонними силами. Или просто силами зла. С которыми трудно бороться обычному обывателю. Но… Уже не настораживает, а скорее смягчает действие только пока одно. Количество. Нас много. Не такие уж мы и пропащие в смысле недалекие и опущенные. Умеем готовить и просто читать. По-стариковски странные и мудрые. Не от мира сего. Итак… Я и картина. Я скорее провинциал не обделенный талантами. Хотя бы одним. Не без принципов в угоду вулкану, который к счастью молчит. Как паранойя.

Вдохновившись снами и восстановившись почти сразу же после очередного кошмара с не очень здоровой психикой. Осень и стихи дополнительно как бонусы. Я повторяюсь. Опять о таинстве исповеди. И лукавстве дождя. С желтыми пагонами армии осени. И как генерал… Джаз. Материализованные мысли почти покойника. Адмирала Лето. Пусть. Но мы пока в галерее осени. А за окном может идти дождь. Но пока его нет. Что касается настроения – то эпическое сплошное разочарование. В жанре эссе, а не поэзии. И как порядок вещей – смысл вылупившегося птенца и его падение вниз. А жаль…