Виталий Ячмень - Хэппи-энда не будет

Лёша снова вошёл в комнату, в которой они уже были, и сам над собой рассмеялся. Ну, надо же, их развела эта полоумная старуха! Да и как развела-то по-мастерски, даже претензий к ней нет. Сразу видно, что бабушка мастер своего дела! Ну, ничего, они о ней обязательно упомянут в своём видео.

Родион ещё раз осмотрелся по сторонам, повыглядывал в окна и, никого там не увидев, пошёл за другом. Он застал смеющегося Лёшу и посмотрел на него с удивлением. Тот же, заметив взгляд своего товарища, решил пояснить всё без вопросов с его стороны.

– Род, не, ну ты видел, как она нас уделала? Как мне кажется, ты даже повёлся на её развод! Ну, ничего, мы с ней потом поговорим! Может, пошалим у неё на участке, чтобы знала, как нормальных пацанов обижать?

Родион смотрел на друга и не мог поверить в его слова. Неужели Лёша действительно считает, что это сделала та бабка? Ну, или что она кого-то подослала? Это же бред… Но Лёша, завершая свою речь, похлопал его по плечу, снова засмеялся и проронил что-то похожее на «я ей ещё покажу». Родион понял, что объяснять что-либо другу не имело смысла, поэтому, снова оглянувшись на прихожую, поставил штатив и взгромоздил на него камеру.

Лёша ходил по комнате, высматривая более подходящую обстановку. Съёмка всегда начиналась с осмотра места и поиска более «сочных» видов. Он не беспокоился о том, что они не засняли прихожую, халат и крыльцо, так как всё это может быть доснято потом. Кто-то, сам о том не думая, подсказал им интересные идеи для видео, и это было очень хорошо! А пока, самое главное – это поиск самых красочных мест в этом доме. Но их тут было не так много, как могло показаться на первый взгляд.

Они стояли в большой комнате, явно бывшей когда-то чем-то наподобие гостиной. Здесь всё так же находился старый потрёпанный диван, который, судя по всему, лучшие свои дни застал ещё в шестидесятых годах прошлого века. Из него отовсюду торчали пружины, так что садиться на него Лёша не решился. Он подошёл к стоящему у дивана креслу, и пнул его ногой. В воздухе тут же появилось целое облако пыли, отчего находившийся рядом Родион чихнул и, смеясь, пнул своего друга.

– Смотри что делаешь, – он снова чихнул и засмеялся. – Вдруг она радиоактивная!

– Род, ты же знаешь, что любая пыль радиоактивная, а эта, многолетняя, так и подавно!

Родион подошёл к столу-книжке, который стоял у окна, и потрогал его крылья. Петли были ржавыми, так что поднять крыло ему не удалось. Зато от его действия вся комната наполнилась скрипом, повеселившим Лёшу.

– Вот этот звук тоже запишем, – он подошёл к столу и тоже потянул за крыло. Всё тот же противный скрип наполнил комнату, а Родион скривился, чувствуя сильное раздражение барабанных перепонок.

– Лёха, а ведь и у меня такой стол был… Мы выкинули его с отцом недавно на свалку. Так мой ещё в хорошем состоянии был, не то что этот! Отец, вроде бы, не так уж сильно за ним и ухаживал… хотя, царапин и на нём хватало. А на этом их побольше будет!

– Род, – Лёша смотрел на него и улыбался, – ты родился в СССР. У тебя просто обязан быть такой стол! У меня тоже такой был. Да, что там у меня! Я так думаю, что почти у всех в нашем доме был такой.

Родион двинулся к выходу в прихожую, и Лёша пошёл за ним следом. Они подошли всё к той же двери, что разделяла прихожую и эту комнату, и остановились рядом с ней. На этот раз они рассматривали половик, лежавший на входе. На нём был орнамент, как всегда считал Лёша, придуманный в западной части страны, так как очень напоминал ему их ковры и сумки. Он поднял голову и посмотрел на Родика., а тот уставился вглубь прихожей и как-то странно дёргал головой.

– Род, что с тобой? – Лёша тряхнул его за плечо, и Родион медленно повернулся. Его лицо выражало явное удивление, и Лёша испугался за друга. Тот же показал на стену, что была прямо впереди них, и тихо задал вопрос:

– Лёха, ты это видишь?

Лёша тоже перевёл взгляд на стену и принялся внимательно её рассматривать. Ну, и что тут могло удивить Родиона? Ковёр на стене – это норма. Картина с лодкой – тоже ничего страшного. Лёша мог бы испугаться только ободранных обоев, так как их состояние оставляло желать лучшего, но его это не впечатлило, и он перевёл взгляд на друга, разводя руки.

– Что? – он смотрел на Родиона, замерев в позе непонимания. – Что я там увидеть должен?

Родик пошёл к стене и остановился возле картины. Он разглядывал её с разных сторон и даже приподнял её, чтобы взглянуть с обратной стороны. Лёша подошёл к нему и тоже посмотрел на дешёвое полотно неизвестного художника. И что именно в ней не так? Ну, картина, как картина…

– Род, ты извини, но я не художественный критик, так что Шишкина от Малевича не отличу. Можешь меня этим не удивлять.

– Лёха, какой, нахрен, Шишкин! Ты что, вообще ничего не видел?

Лёша качнул головой и аккуратно коснулся картины пальцем.

– Ну, током не бьётся, и то уже хорошо. Сигнализация, как мне кажется, тоже не сработала. Что я должен был заметить? Красивая лодка, штиль на море… Всё класс, можно домой забрать, ну, типа, как память о сегодняшней съёмке. Могу тебе отдать… если захочешь.

– Лёха, – перебил его поток мыслей Родион, – её тут не было! Понимаешь? Когда мы зашли в первый раз, её тут не было!

Лёша посмотрел на друга и перевёл взгляд на картину. Не было? Как это? По правде сказать, он не очень внимательно осматривал комнату, когда только зашёл сюда, так что вопрос с картиной упустил. Их тогда хорошо халат отвлёк, и ему не до осмотров достопримечательностей было. Так что, неужели Родик прав?

– Род, ты успокойся. Видишь, какая тут пыль… да и тень здесь падает. Ты её просто-напросто не заметил. Я тоже не заметил, и это нормально.

– Лёша, – не унимался Родион, – я не мог её не заметить. Я рассматривал комнату на предмет места для съёмки. И в это место я точно смотрел! Да что там говорить? Пошли на камере посмотрим, я же снимал здесь всё.

Для успокоения друга Лёша пошёл с ним к камере. Он шёл первым, но Родион всё равно его опередил. Оператор взял камеру и включил короткую запись. Очень хорошо зная свою технику и ловко орудуя пальцами, Родион с точностью до секунды попал в нужное место на видео. Лёша, смотревший с ним отрывок, даже рот приоткрыл, так как на записи ясно было видно, что ещё несколько минут назад картина на той стене отсутствовала. Он снова перевёл взгляд на стену и с трудом сглотнул, так как в горле стоял ком размером с футбольный мяч. Встретившись взглядом с Родионом, Лёша не смог придумать ничего лучше, чем сказать:

– Ну, не знаю… Может с записью что-то… Какое-то объяснение должно этому быть.

Родион округлил глаза от услышанного, так как не поверил своим ушам. Он поставил камеру на штатив и бодрым шагом устремился к картине на стене. Та была на прежнем месте, и, казалось, что висела тут всегда, так как слой пыли обрамлял её по всему периметру. Родион приподнял её и взглянул на стену. Там, как и следовало ожидать, пыли почти не было, ведь картина прикрывала собой этот участок стены, тем самым защищая его от вездесущей гадости.