Денис Мещеряков - Проект «АДА»

Я просыпался весь в поту и с охрипшим горлом. Жена сидела рядом со мной, пытаясь успокоить, не понимая точно, как и что влекло за собой такое поведение, что заставляло меня кричать в агонии нечеловеческим голосом.

Я всегда вставал рано утром вместе с женой, несмотря на то, что творилось ночью. Идти мне никуда не надо было, просто безумно любил смотреть, как она готовит завтрак: яичница с поджаристой корочкой, картошечка, нарезанная кружками, сваренная и обжаренная в сливочном масле, свежие помидорки и огурчики, купленные на рынке прошлым вечером; да и дел было полно – книги себя сами не напишут.

– Люблю тебя! – сказал я ей на прощанье.

– И я тебя люблю! – ответила она. – Не переживай сильно. Все должно пройти, ты же уже как-то поборол свои страхи. Позвони Павлу Александровичу, он поможет.

– Хорошо, любимая.

Как понимаешь, я тебе тогда не позвонил, может, забыл, заработался, а может, чего-то боялся.

День пролетел быстро. До обеда писал, не отрывая пальцев от клавиатуры. По какой-то причине я выкладывался по полной и старался как можно быстрее закончить рассказ. После обеда я погрузился в рассказы других таких же малоизвестных авторов. Всегда считал, что лучше стоит прочитать одну плохую книгу, чем две хороших. Связанно это с тем, что ты поймешь, как писать не стоит, обратишь внимание на ненужные детали и не станешь делать так же в своих произведениях. Этого не сделаешь с хорошими книгами, они на то и хорошие, бестселлеры, классика жанра. Попробуй только назови хоть одну книгу Стивена Кинга плохой, и на тебя обрушиться тонна негодования его поклонников. При том, что даже сам Кинг не считает все свои произведения хорошими, как собственно и я. От хороших я тоже не отказывался, без них никак, они же бестселлеры.

За всем этим делом время пролетело незаметно, и ровно в шесть тридцать вечера Мария приехала домой.

– Олег, помоги мне с сумками. – раздался голос снизу.

– Иду дорогая. – я пулей вылетел из кабинета и спустился по лестнице, чтобы не заставлять ждать и без того уставшую жену. – Прости, я заработался.

– Как успехи с книгой?

– Отлично, почти закончил.

– Ты мне так и не расскажешь, о чем она?

– Пока нет. Будет сюрпризом.

– Главное хорошим, а не как в прошлый раз.

– Уверяю, тебе понравится. – после того как я помог Маше раздеться, взял сумки с едой и отнёс все на кухню. – Я приготовлю ужин, а ты пока сходи в душ, отдохни.

– Ты словно читаешь мои мысли.

Мария поднялась на второй этаж и включила душ. Я занимался приготовлением ужина. Она любит, когда я готовлю. Да и я люблю импровизировать на кухне. Стараться сочетать несочетаемое. Создать что-то новое или улучшить что-то старое. Не всегда, конечно, хорошо получается, но я ни разу не слышал от жены, что ей не понравилась моя еда. Мне потребовалось сорок минут, чтобы приготовить яичную лапшу с курицей в соусе терияки. Мария уже вышла из душа и с нетерпением ждала, когда я закончу приготовления.

– Приятного аппетита! – Сказал я, положив на стол вторую вилку и заварив пакетики чая.

– И тебе приятного аппетита. – с уже наполовину наполненным ртом пожелала Мария.

– Проголодалась? Как на работе? – поинтересовался я.

– Ты не представляешь, насколько. Я еще в душе почувствовала запах специй и курицы, после чего у меня настолько сильно стало сосать под ложечкой, что я думала, мой живот изнутри начинает себя поглощать. На работе спокойно, встреча прошла хорошо. Ему все понравилось, и он нанял меня, как своего пиар-менеджера.

– Это же отлично! Нужно выпить за это. Где у нас тут вино было?

– Если ты про то, что мы привезли из Турции, то боже упаси. Хуже вина я в жизни не пробовала. Мне кажется тебя все-таки обманули. К тому же я очень устала. Никак не могу выспаться, ты знаешь из-за чего, поэтому я бы хотела лечь спать пораньше.

– Да, я понимаю любимая. Не переживай, на этот раз я помою посуду…

– Хорошо. Ты позвонил Павлу Александровичу?

– Ннет, – ответил я, и отвел от неё взгляд в сторону. – Не успел. Углубился в работу и не нашел времени, а сейчас уже поздно, чтобы звонить. Завтра с утра, обещаю.

– Хорошо.

Мария молча залпом выпила кружку чая. Поцеловала меня в щеку и пошла наверх, сбрасывая с себя полотенца, в которых она сидела весь ужин, оголяя свое прекрасное стройное тело, маня меня к себе.

Прибравшись на столе и вымыв посуду, я медленно пошел наверх, в нашу спальню, которая была прямо перед лестницей, с просторными панорамными окнами, откуда открывался вид на сад и еловый лес. Комната была гораздо меньше кухни, но при этом в ней смогли поместиться двуспальная деревянная кровать, комод и столик с макияжными наборами жены. Все самое необходимое. К моему сожалению, моя возлюбленная уже слегка похрапывала. Никогда не понимал, как у неё это получается с закрытым ртом. Я решил не тревожить её и постарался максимально тихо и аккуратно лечь подле. Посмотрел на часы, полдесятого вечера, и уснул мертвым сном.

Проснулся я от осознания того, что рядом никого нет, и снова услышал этот пронзительный детский крик. Марии нигде не было.

– Любимая?

Лишь тишина последовала в ответ на мой вопрос. Я встал с кровати, внимательно осматривая комнату, трудно было разглядеть что-то в кромешной тьме.

– Мария? Ты где?

Спальня была пуста. Я вышел в коридор. По ногам прошелся легкий ветерок, как будто ставни на кухне кто-то открыл. Я медленно спустился вниз, попутно окликая свою жену, но в ответ – тишина. Ни единого звука или шороха. Зайдя на кухню и осмотрев все в ней находящееся, я не обнаружил аномалий, все окна и ставни были закрыты.

Затем я осмотрел гостевую. Небольшой тканевый диванчик, стоявший у входа, журнальный столик напротив электрокамина, кресло-качалка, в которой я в основном читал и наши с Марией фотографии, стоявшие на полках. Только одна фотография была странная… Стояла без рамки и как будто была вся мятая. Я подошел поближе и застыл в изумлении. Я не мог поверить – эта была та самая фотография, которая преследовала меня. Четверть левого края была сожжена, на которой отображался мальчик. Остались лишь его тело и ноги. Справа от него стоялая маленькая девочка. Как только я взял в руки фотографию, чтобы осмотреть поближе, кто-то будто бы пробежал за моей спиной. Маленькие ножки, ели слышно протопали рядом со мной. Я вздрогнул от ужаса.

– Маша? – спросил я. Моё тело тряслось от перевозбуждения.

На кухне также было пусто, но звук явно шел с этой стороны. Вдруг заметил, что дверь, ведущая в погреб, слегка приоткрыта. Не найдя на кухне фонарик, а только спички, я решил спуститься вниз.

Погреб был маленький, всего три квадратных метра. Использовался только для того, чтобы хранить в нем бабушкины соленья и овощи наподобие картошки и капусты. У меня никак не доходили руки провести окончательно свет. Оставалось только закрепить светильник или обычный патрон под лапочку, но я постоянно забывал, вспоминая лишь, когда приходилось спускаться за продовольствием или наоборот туда его положить, но при этом не забыл приобрести фонарик, которого я не нашел. Вероятно, моя жена нашла его первой и спустилась вниз.