Анна Голенская - Призрак Северной башни

По моим рукам побежали мурашки, хоть я ничего и не понимала.

– А можно поподробнее? – Триш выгнула тонкую бровь. Даже в палатке у предсказательницы она умудрялась показывать свою уверенность.

– Тебя ждет другая миссия, Ласточка. Но ты сыграешь свою роль.

Она повернулась к Квентину, и полумесяц на ее лбу качнулся.

– Она приходит к тебе во снах, верно? Скоро она обретет голос, и позовет тебя. Ты должен будешь пойти на ее зов, если захочешь все закончить. – туманно вещала Амала.

– Что закончить? – уточнил Квентин, наклоняясь вперед.

– Подарить ей покой, мальчик. – таинственным голосом прошептала она.

Настала моя очередь – Амала повернулась ко мне.

– Ты уже видела его, верно дитя? Протяни руку и выбери три карты. – она пододвинула ко мне слегка потрепанную по краям колоду, лежащую рубашкой вверх. Карты были украшены ветвящимся черным узором, складывавшимся в переплетенные лозы винограда на синем фоне.

Я вытянула вперед левую руку, мои пальцы нервно подрагивали. Я сдвинула карты и провела над ними ладонью. Не знаю, что сработало – интуиция или совпадение, но я взяла одну из них, перевернула и положила на стол. Мы втроем дружно наклонились над ней, разглядывая карту.

Жрица. Женщина в перламутровом одеянии восседала на троне. В одной ее руке лежал пергамент, другая сжимала стебли темно-красных цветов, с которых на выжженную землю капал яд.

– Что это значит? – спросила Триш.

– Терпение, скоро узнаешь. Тяни следующую, девочка.

Я вытянула следующую карту и перевернула.

– Отшельник. – прошептал Квентин и его голос показался мне хриплым.

– Верно, мальчик. – подтвердила предсказательница.

Старец в сером одеянии, с посохом и желтым фонарем, освещающим путь в ночи, стоял на опушке леса.

Я сглотнула комок в горле, и потянулась к последней карте.

– Выбирай сердцем, девочка. – посоветовала Амала, и я могла поклясться, что услышала магию в ее голосе.

Закрыв глаза, я снова провела ладонью над картами, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Над одной из них моя ладонь остановилась – казалось, что от карты исходит тепло. Так же не глядя, я вытащила ее и перевернула.

– Башня. – прошептала я.

Эта карта напугала меня. Из высокой каменной башни, охваченной огнем, выпрыгивали люди, молния била в самый ее верх.

Амала прикрыла глаза и сложила руки в молитвенном жесте.

– Святые духи, помогите этим детям. – тихо произнесла она, и распахнула темные, глубоко посаженные глаза.

– Жрица символизирует одиночество и ожидание, долгое, как само время. Одинокая, забытая и забывшая, скоро она взмолится о помощи. Страждущий Отшельник бредет в поисках истины, но не находит ее. А каменная башня – то, что ждёт вас в конце пути. И то, что все соединит. – Амала замолчала, и было слышно, как в тишине ветер играет с колокольчиками, и те мелодично звенят у входа.

Я поерзала на стуле, не зная, что говорить и нужно ли произнести вслух хоть что-то.

– Та девушка, которая мне снится, вы хотите сказать, что она реально существует? – с сомнением в голосе спросил Квентин. – Это о ней говориться в ваших картах?

Амала кивнула, и месяц на ее лбу покачнулся.

– Ищите легенду, в ней скрыт ответ. – Амала встала из-за стола и приподняла тяжелую полу палатки. – А теперь ступайте, дети. Впереди вас ждут испытания.

Мы молча поднялись и подошли к выходу. Колокольчики все еще позвякивали. Триш и Квентин уже покинули палатку, когда Амала схватила меня за руку.

– Бойся, девочка, ибо ты можешь сильно пострадать. – ее темные глаза впились в мои, прохладные пальцы оплели мое запястье.

– О чем вы говорите? – взволнованно спросила я.

Но Амала отпустила меня и развернулась ко мне спиной. Разговор был окончен.

* * *

Глава 4.

Дженни.

Хрупкий призрак стоял у окна Северной башни. Ее длинные каштановые волосы перебирал ветер – давний ее друг. Он часто приходил к ней и дарил свои утешающие прикосновения. Но Дженни их не чувствовала, и уже не помнила, как еще при жизни ветер ласкал ее румяные щеки.

Джени смотрела на зарождающийся в небе месяц, тонкий и светлый. Магический и привычный одновременно. Сотни маленьких звездочек окружали его, никогда не оставляя его в одиночестве. Как и призраки, которые никогда не оставляли Джени. Но в эту ночь Джени не хотела их видеть, не хотела кружиться в вечном танце в свете негаснущих свечей.

Она хотела вспомнить. Что-то в ее душе шевельнулось, но истаявшая память упорно сопротивлялась.

– Сэмюэль. – она произнесла это имя так силясь, так мечтая вспомнить. – Сэмюэль…

Она чувствовала это: нити, тянущиеся от ее души к нему. Глубокую, невыразимую печаль, сдавливающую ее грудь. Джени поднесла тонкую руку к груди и прижала к сердцу. Сердце помнило. Душа помнила. Но память… Она отказывалась вспоминать.

* * *

Глава 5.

Квентин.

Триш, Квентин и Джо вышли из палатки, и запах дождливого леса сменился осенним запахом опавших листьев и холодным воздухом. За то недолгое время, что они провели в палатке предсказательницы, людей, гуляющих по извилистым дорожкам, стало гораздо меньше.

– Кто-нибудь понимает, что это было? – спросила Триш.

– Нет. – ответил Квентин и взглянул на Джо. Та стояла с растерянным видом и нервно теребила в руке кулончик, свисающий на тонкой цепочке с шеи.

– Будет хорошо, если мы сможем спокойно где-нибудь сесть и поговорить. – предложила она. – Еще я хочу кофе. Много и залпом.

Квентин разделял ее желание. Они двинулись по асфальтированной дорожке к выходу из парка, и справа от них тихонько мурлыкала река. Квентин смотрел на Джо, но та уставилась на реку, и блики от всходившей луны отражались не только в воде, но и в глазах девушки.

По другую сторону дорожки росли высокие деревья, на которых с тихим уханьем восседали совы.

– Он стоял в нескольких метрах от меня. – произнесла Джо, погруженная в свои воспоминания. – А потом исчез, будто его и не было. Если бы не жуткий страх, я бы сама себе не поверила.

– Как он выглядел, ты запомнила? – задал вопрос Квентин.

На улице было зябко, и со стороны реки медленно надвигался туман.

– Старше нас. Думаю, около тридцати. На нем были штаны черного цвета и белая рубашка. Но мне показалось, что это ближе к военной форме. На плече еще оружие висело. – Джо зажмурилась, пытаясь вспомнить детали. – И волосы у него темные, почти черные, и щетина на лице.

– Прям фотопортрет. – произнесла Триш, но в ее голосе не было привычной иронии.

Кажется, все слишком устали за этот день, чтобы подкалывать друг друга.

– А что тебе снится? – Джо посмотрела на Квентина, но тут же перевела взгляд обратно на реку. Она чувствовала себя неуверенно рядом с ним.

– Сначала это были просто очертания фигуры. А потом сама девушка. Я думал, что это просто сны…