Марк Кёльнер - Перевернутое сознание

26 февраля

Мой отец постоянно зудит насчет того, что я должен убирать в комнате и не пропадать с моими приятелями допоздна. Когда он говорит, меня так и подмывает послать его – он постоянно обвинят. Если бы он сказал это спокойно, обратился ко мне как к другу, я бы, вероятно, его и послушал, но этого он не за что не сделает, потому что мы с ним не друзья, и поэтому я назло ему продолжаю делать все как и прежде и слушать его зудение, а иногда дело доходит и до битья, если я его довожу (это всех приятнее). Сейчас мы не разговариваем с отцом почти неделю. Меня он достал, и я устал от этой рутины с ним – захотелось хоть что-то изменить для разнообразия и поиграть в молчанку. А что еще остается?

В этот день в школе было трудно. Несмотря на то, что к школе у меня наплевательское отношение, я чертовски устал. А представьте, что чувствую те отличники, которые зубрят все дни, чтобы получить в итоге диплом с хорошими оценками и пойти в институт? Но впоследствии они все-таки понимают, что в этом мире плевать хотели на знания, и они малость разочаровываются (кто-то, возможно и больше).

Хотел избить своего отца, но у меня недостаточно сил для этого, – вместо этого я пошел и ударил стену несколько раз, стало легче. Было желание напиться в стельку.

Ты живешь, и не знаешь на кой хрен, живешь, ты словно плывешь в неизвестном направлении и никто не в силах тебе помочь. Я думал об убийстве своего отца, потому что я ненавижу его.

Безнадежность, пустота, – кто поможет мне преодолеть это?

Мечтал о большой бутылке спиртного, чтобы напиться как свинья и забыться, отключиться. А что еще остается в этой скучной и однообразной жизни?

2 марта

Вчера с парнями и девчонками купили водки с пивом и распили за школой. Домой вернулся сильно бухой до возвращения предков. Сбросил одежду и завалился спать. Голова кружилась, и казалось, что меня уносит сильный водяной поток – класс. Я не думал ни о чем, ни об отце, ни об этом поганом мире, ни о будущем, мне просто было хорошо. На тебя ничто не давит, ощущаешь себя пушинкой. Передо мной возникло лицо Наташки (ей нравится, когда ее называют Нэт или Натали): ее черные волосы с кудряшками, веселая улыбка и зеленые глаза. Потом мой опьяненный мозг нарисовал мне картину того, как отец врывается в мою комнату, стаскивает с постели и начинает избивать. Вероятно, это было бы здорово? Порой мне хочется умереть. Когда пьяный это представляется проще некуда. Перед тем как вырубиться, я подумал о том, что на следующий день мне нужно идти в дурацкую школу-приколу, и мне стало противно, даже захотелось блевать.

На следующий день я проснулся в восемь двадцать. Родителей не было. Лишь на софе дремал Бен (кот). Я его потрепал, на что он отреагировал приятным урчанием, и проковылял с ноющей башкой в ванную. Временами мне приходит на ум мысль, что в этой квартире живем лишь я и Бен, а родители обитают в другом параллельном измерении, но, естественно, наши измерении время от времени пересекаются. А как же иначе?

3 марта

Тянуло на всякие тупые поступки. Уговорил моего приятеля Кира, которого я зову Рик (читаешь просто его имя задом наперед, – анаграмма) купить презервативов. Потом я запихал их в сумочку Жерди (один бросил на парту). Когда прозвенел звонок, и все потащились к своим партам, то я как скажу на весь класс: «Смотрите, а что это у Жердиной на парте такое лежит». Все обернулись. Жердь застыла на месте, хлопая глазами за толстыми линзами очков и, не понимая, почему на нее все пялятся. Ванек Марков сказал с задней парты: «Да это презик, блин». В классе стали раздаваться смешки. Цифроед с указкой в руках подошел к парте Жердиной и взял с парты презерватив. Разглядывал некоторое время, точно впервые видел ( Какая интересная штучка. А для чего интересно эта резинка? ), потом произнес с суровостью в голосе: «Кто это сделал?» Жердь, шмыгая носом, опустила свою тушу на стул и потянула за собачку на сумочке. Наверно, хотела найти платок, чтобы высморкаться и вытереть слезы. И тут повисшую тишину нарушил Марков: «Да у нее и в сумочке полным-полно резинок!» Почти все засмеялись, кроме наверно отъявленных ботаников, а Цифроед покраснел, точно помидор, и шандарахнул указкой по парте (она треснула). «Перестаньте! Хватит!» – Орал он, но всем было до фонаря. Жердь выбежала из класса, сотрясаясь в рыданиях. Когда я был в классе и слышал конское ржание моих одноклассников, то, что я сделал с Жердью, казалось мне забавным, но теперь, спустя какое-то время, мне так уже не кажется. Возможно, мне и не следовало так поступать, но что болтать о том, чего не изменишь – от этого лучше не станет ни мне, ни ей. Меня точно накрыло облаком, и это облако висело надо мной весь этот день.

Цифроед тут же просек чья это работа. Озверевшими глазами он посмотрел на мое невинное личико и велел отправляться с ним к директору. Но до директора мы не дошли, Цифроед только сказал, что будет наблюдать за мной и в конце концов выпнет меня из школы. Я посмотрел ему в глаза, усмехнулся и направился обратно в класс. В этот момент мне было на все насрать.

После уроков я, Серый, Рик и девчонки в детский сад. Там выпили пива. Серый все бубнил: «Круто ты сегодня устроил, на уроке у Цифроеда, Диман», Светлана и Юлька лишь поддакнули, затягиваясь, Нэт промолчала (она меня осуждала). Затем побазарили о каком-то фильме и о том, как будем сдавать единый гос. экзамен по математике. «Сдуем как-нибудь», – сказал Рик. «Ты-то уж сдуешь, сдувало чертов», – зло сказала Натали. «Да пошла ты, Нат». Наташа посмотрела на Рика, потом на меня и направилась из садика. Я побежал за ней. Положил ей руку на плечо и постарался остановить. Она дернулась и попыталась идти дальше, но я ей не дал. «Что с тобой?». Нэт подняла глаза и посмотрела на меня. Так продолжалось, может, секунд десять, потом она сказал: «Козел ты, – вот что».

5 марта

Вчера хотел по-страшному напиться. Четвертое марта был вообще обалденно крутой день, жаль только, у меня сил не было записать, да и сейчас рука дрожит, да и строчки двоятся.

Мама вернулась с работы немного пораньше. Мы с ней поговорили немного: я спросил ее о работе (сказала, что устала); она спросила меня о школе (я сказал, что надоело, она улыбнулась усталой улыбкой). Мама купила мороженое с шоколадной крошкой. Когда я его ел, то несколько шоколадных крошек упало на ковер в коридоре, и когда остервеневший отец вернулся домой (якобы с работы), он вляпался прямо в то место, куда упал шоколад. «Дмитрий Александрович, а ну-ка подойдите сюда» «Сейчас тебе попадет», – прошептала мама. Когда этот пидер обращается к тебе по имени-отчеству – знай, не избежать конфликта. «Шоколад, – отвечаю этому говнюку. «Ну-ка включи горячую воду и вымой с горячей водой». – Говорит он своим гребаным тихеньким голоском дьявола. У меня все поплыло, но я сдержался, а так хотелось врезать по морде этому кретину и бить пока бы он не сдох. Эта картина отчетливо вырисовывалась у меня в мозгу, точно я смотрел ее по телеку. А КАК БЫ ЭТО БЫЛО ЗДОРОВО! Вместо этого я открыл воду (перед этим два раза врезав по стене кулаком со всей дурью), взял чистую марлю (а то вдруг она грязная, тогда я испоганю ковер, который мой «дражайший» папаша купил на деньги, заработанные своим горбом, сидя в кабинете) и с усердием заправского рабочего стал чистить коврик. Эта сука в это время сидела перед ящиком, вытянув ноги, и попивала пиво.