Михаил Васечко - И снова мир

– Твоя история, несомненно, печальна, и всё же есть истории, которые могут убить. Если они узнают, что ты был рядом со мной, они отберут у тебя твою жизнь.

– Мою жизнь? Ха, старик, что стоит моя жизнь теперь! – Индеец поднялся, показывая своё отрепье.

– И всё же это жизнь.

– Нет, лучше уж быть мертвецом, лежать в сточной канаве, быть обглоданным червями, нежели выживать ради чёрствого куска хлеба, ради возможности вдыхать загородный дым, ради мороза, который кусает тебя, словно бродячий пёс.

– Хорошо, я расскажу тебе свою историю, только помоги мне открыть эту коробку, иначе я сломаю «створки», и тогда придётся искать новую.

Роланд помог старику открыть коробку, в которой тот собирался спать. Профессор ползком выбрался наружу. Из кучи хлама, находившегося рядом с их пристанищем, они развели небольшой костёр и присели на лежащее, чуть изогнутое, обтёсанное бревно.

– Теперь стало намного теплее, – с удовольствием в голосе произнёс Роланд.

– Знание – это порок, – сказал профессор.

– И всё же этот порок сладостен, – добавил Роланд.

– Тогда внимай. Мне было всего лишь восемь, а я уже мог решать физические и химические уравнения различной сложности, умел складывать между собой, и перемножать восьмизначные числа в уме. В возрасте девяти лет я выучил наизусть трагедию о датском принце:

Прочитав небольшой отрывок из произведения Шекспира, профессор продолжил свою историю:

– Родители направили меня в Гарвард, когда мне не исполнилось и восемнадцати лет. Там я впервые понял своё истинное предназначение. Я стал заниматься различными явлениями, которым нет объяснений в современной науке. Я тщательнейшим образом изучал физику плазмы, природу молний, ураганов, цунами, северного сияния, огней Эльма и много другого. Всё больше абстрагируясь от традиционной науки, я стал сторонником метафизики, однажды сделав невероятное открытие.

– Прям как Ньютон?

– Да, но я не остановился на достигнутом после падения яблока, я его вновь подбросил ввысь.

– Я не запатентовал своё открытие и не стал нобелевским лауреатом. Мне не нужна была слава, мне был необходим результат, который бы позволил человечеству возвыситься над своим создателем.

– Но каким образом?

– Таким, что с помощью своего изобретения я мог бы управлять природой. Только представь: никаких ураганов, сносящих на своём пути железобетонные опоры, пожаров, уничтожающих целые леса, никаких наводнений, никаких землетрясений, вулканических извержений. Мир мог бы стать совершенно другим. Но не стал… – с сожалением в голосе произнёс профессор.

– Что же тебя остановило?

– Эти проклятые капиталисты. Им всё время нужен был результат, а на мои опыты уходили довольно крупные суммы денег.

– И что же?

– Они хотели использовать изобретение в военных целях. Как и всякий учёный, я не мог останавливаться на достигнутом.

– Вы показали им результат?

– А что мне ещё оставалось, иначе они свернули бы мои проекты. Ими была выбрана Северная Корея. Военные тогда ещё сомневались в удаче эксперимента, ведь прибор ещё до этого злосчастного момента даже не тестировался. Я и представить себе не мог, что воздействие будет такой ужасающей силы. Тысячи погибших людей и столько же обездоленных после великого землетрясения, уничтожившего города. Когда я понял, что натворил, я бежал без оглядки. Я сжёг все свои книги, все свои чертежи и взорвал устройство, над которым работал долгие годы.

– Плевать на них! Всех их в бездну! Вы могли стать миллиардером, могли стать всемогущим властителем, тем, перед кем сотрясались бы самые могущественные государства мира, но вы выбрали эту загородную помойку, кишащую крысами! – Демонстративно индеец наступил на одну из пробегающих мимо его ног крысу, та запищала и испустила свой крысиный дух.

– Бог мой, Роланд, только подумай, разве банкноты в твоих карманах стоят больше человеческой жизни?

– Сейчас я мог бы убить и за доллар.

Профессор достал из своего кармана помятый доллар, который он нашёл позавчера на свалке, ища на ней что-нибудь стоящее, и отдал банкноту молодому индейцу.

– Надеюсь, что я спасу хотя бы одну жизнь, твою, Роланд.

Внезапно костёр вспыхнул так ярко, что им двоим пришлось сильно зажмуриться. На месте костра образовалось облако ярко-зелёного цвета.

– Что это? – испугался индеец.

Профессор поближе приблизился к пепелищу и наклонившись начал рассматривать странное явление, как вдруг из облака высунулись чьи-то руки, они ухватили профессора за шиворот и попытались втащить его внутрь. Роланд успел ухватить своего друга за пояс джинсов, но силы были не равны, тот, кто находился по другую сторону, втянул их обоих. Спустя несколько секунд зелёное облако растворилось во мраке.

Шейх Бадр мечтал о наследнике, но, к сожалению, бог дал ему только одного ребёнка, и им была красавица-дочь Абаль. Бадр мог обзавестись гаремом, ведь самые красивые женщины мира не устояли бы перед богатством и очарованием этого красивого, мужчины, но верен он был лишь одной. Мать Абаль умерла при рождении дочери. Бадр был в полном отчаянии и даже хотел покончить с собой, так он любил свою возлюбленную жену, ушедшую в мир теней.

– Зачем ты покинула меня, Дария? В этом мире мне нет места без тебя, – плача причитал шейх.

И всё же время лечит даже великих.

Шейх души не чаял в своём ребёнке, он дарил ей подарки каждый божий день, любил её всем своим большим сердцем. Самые лучшие учителя обучали Абаль различным наукам, языкам, а также музыке. Отец вкладывал в своё дитя всё что мог, а мог он позволить себе многое.

Прошло ровно шестнадцать лет, как появилась на свет Абаль. И сегодня настал день, когда Бадр должен был проститься со своим ребёнком. Абаль выходила замуж за сына одного из влиятельных шейхов Аравии. Хотя жениху и было всего лишь двадцать лет, Абаль должна была стать его третьей женой по счёту. Этот факт несколько смущал Бадра, ведь его дочь была воспитана в лучших европейских традициях и вела светский образ жизни. Да и что говорить, у самого Бадра за всю жизнь была только одна, единственная женщина, которую он, без сомнения, любил. Бадр знал, что любовь к одной уж точно нельзя заменить любовью к двум или даже трём жёнам. И всё-таки Абаль любила своего суженого, и этот факт немного успокаивал отца. Бадр так не хотел расставаться со своим ребёнком, что пытался как можно дольше отсрочить расставание с Абаль. Так, он уговорил сватов и своего зятя Вагиза провести свадьбу в его дворце. «Она ещё немного побудет дома, в своём дворце, прежде чем покинет родимое гнездышко», – размышлял Бадр.