Сергей Алексеев - Три шершавых языка

Все, наконец он за бортом! Наконец он сделал что-то такое, что делают лишь куцые единицы из самых отважных мальчишек! Этим, можно сказать, он достиг вершины местного криминала. Но все же Марка не покидал страх, а голову терзали мысли, что новые приключения могут принять самый неблагоприятный характер.

Марк пощупал в кармане деньги и побежал до магазина, озираясь и прислушиваясь к каждому шороху. Дорога была пуста, лишь повстречалась какая-то компания молодых людей, весело проводивших время, да собачник со своим питомцем. Тапки были не по размеру, отвратительно хлопали на бегу, потому большую часть пути Марк преодолел босиком по мокрым асфальтированным дорожкам.

Вот подъезд, квартира с поношенного вида дверью, и он давит на замалеванную краской кнопку звонка. Ответа поначалу не последовало и даже жалкого шороха. «Неужели все на этом так и кончится, – пытал себя Марк. – И почему я не догадался спросить Курта, что делать в таком случае?» Решив выказать редкостную настойчивость, он сделал еще один длинный и нудный звонок. Наконец послышались шаги в глубине квартиры, и прозвучал прокуренный женский голос:

– Кто?

– Я от Курта, – ответил напряженно Марк.

Голос что-то заворчал про себя, но ему теперь вторили звуки отпирающихся замков. Дверь приоткрылась, и через образовавшуюся щель на Марка уставился какой-то человек. Секунды, и дверь распахнулась шире, а Марк получил приглашение войти.

– Извиняй, у меня лампочка сдохла, – снова заговорил голос. – Сейчас включу свет в комнате, – что и было сделано.

Взору Марка открылась весьма понурая женщина, лет сорока пяти – пятидесяти, с длинными неопрятными волосами, крашеными и, скорее всего, грязными. У нее было явно пропитое лицо, не выражавшее адекватно эмоций, и неухоженные руки с грязными ногтями. Предстала она в дешевом ситцевом платье, моды этак двадцатилетней давности, довольно поношенном и выцветшем. К тому же оно казалось на размер-два меньше своей хозяйки. На небритых ногах красовались старые тряпичные тапки с дырками на больших пальцах и истоптанными задниками.

Вся эта «прелесть» дополнялась мрачным фоном грязной запустелой квартиры, больше смахивавшей на алкопритон. Отвалившиеся рваные обои, деревянные полы с облупившейся краской, старая замасленная мебель и тараканы, прятавшиеся от света то тут, то там. Смесь ароматов кошачьего быта, плесени и вовремя не выброшенного мусора сдавливала дыхание Марка.

– Что смотришь, ну не убрано у меня. Да и вообще не ждала сегодня гостей, – сказала она, не чувствуя смятения. – Так что же хотел Курт? – спросила она наконец.

– Он просил сигареты, – ответил Марк и высыпал из кармана деньги.

– Ага, щас приду, жди, – сказала она и исчезла в соседней комнате. Вернулась уже с блоком сигарет «Кэмэл».

– Сойдут такие? – спросила она и небрежно бросила их Марку.

– Не знаю, я не курю, – ответил Марк, поймав их.

– А куда тебе деваться! – нахально произнесла она и улыбнулась потерявшими форму губами. – Ну все, зайка, больше ничего не нужно?

– Нет, спасибо, мне уже пора идти, – поспешил Марк.

– Точно?

– Точно!

– Ну тогда катись колобком, парнишка!

– Спасибо вам!

– А знаешь что, – медленно процедила она, – я хочу кое-что показать.

– Спасибо, мне больше ничего не нужно, – поблагодарил Марк, но, не успев обернуться к двери, краем глаза заметил, что она поднимает подол платья. Взгляд как заговоренный вернулся на нее. Твою-то мать, что это за чертовщина!

Женщина стояла и смотрела на него с отвратительной улыбкой алкоголички. Ее руки держали платье у самой груди, и ниже пояса ничего не прикрывало совершенно голое тело. Джунгли, самые настоящие джунгли! Широкие просторы непроходимых зарослей лесов Амазонии спускались с холмов живота и ног куда-то в овраг. Марк в конце концов оторвал свой взгляд, развернулся и принялся судорожно пробивать себе путь наружу. Дверь же, как назло, была защелкнута на автоматический замок, но их на двери висело два. Сразу и не скажешь, какой именно препятствовал побегу.

Какое-то время мадам забавлялась его мучениями с одним, затем со вторым замком. Но все же пришла на помощь, вплотную прижавшись и обдавая теплом человеческого тела вместе со странным душком. Выкрутив защелки в правильную сторону, она отошла. Марк отпер дверь и как маленькая птичка, увернувшаяся от лап кошки, с блоком сигарет под майкой выпорхнул на волю. «Неужели люди делают так, – удивлялся Марк, – и почему я ничего особенного не увидел?»

Дорога обратно поначалу не доставила хлопот, но, оказавшись на пожарной лестнице, он с ужасом осознал, какую ошибку прежде совершил. Навязав непонятно каких узлов вокруг прутка перекладины, да еще и затянув их своим собственным весом, он с ужасом обнаружил, что не в силах отвязать веревку. Что бы он ни делал, ничего не получалось. Но бросить так было нельзя, ведь кто-нибудь заметит ее и сделает соответствующие выводы. Вдобавок ко всему, он уронил блок сигарет на землю, и пришлось вновь воспользоваться веревкой. Было страшно неудобно развязывать ее в полуподвешенном положении и при этом удерживать ношу. К тому же прутья были ледяные, и все манипуляции приходилось делать на фоне пронизывающей ночной свежести. Не жалея пальцев и ногтей, через боль, он все-таки отвязал веревку и полез с ней на чердак. Одна беда побеждена, но появилась другая: что делать с помятыми пачками сигарет? Ответ пришел незамедлительно. Оставлю-ка я их на потом, а сначала принесу целую.

– Молодец! – объявил Курт, когда получил свои сигареты, – а зажигалка?

– Забыл про нее, – замешкался Марк и отдал ее.

– Она тебе тоже поднимала подол? – спросил он этаким манерным тоном.

– Кто, а мм… да, поднимала, – ответил Марк.

– Ты ее хоть это…? – ехидно спросил Курт, мотнув головой.

– Нет, конечно, ничего не было. Фу-у!..

– Слабак! Но можешь идти спать.

Марк не стал рассуждать и сразу влетел под свое одеяло. Но сон не приходил. Кроме того, его руками и ногами завладела мелкая дрожь. Только сейчас он понял, что за время своего приключения промерз до костей. Ко всему прочему удовольствию, в крови свободно разгуливал адреналин, да и неподвластные мысли не давали покоя. Словно по инерции, они раз за разом прокручивали все произошедшие события, каждый раз искаженно, и снова давали кожей прочувствовать каждый эпизод. Проиграв бой в тщетной борьбе с навалившейся бессонницей, Марк побрел в умывальник и под светом обнаружил, что весь перемазан грязью черно-бурого цвета. Ржавая лестница и пробежки босиком не могли пройти бесследно. Марк быстро вымылся и рухнул в постель. Сон на сей раз пришел мгновенно.

***

К сожалению, для Марка вслед за этим походом начались и другие. Курту хотелось сладостей, и Марк приносил их. Но и деньги уже приходилось находить самому без дополнительных указаний. Просто чтоб было, а дальше импровизируй как хочешь. За сладостями следовали колбасные предпочтения, затем алкогольные, а иногда все вместе и сразу. Словом, дорога за забор была протоптана через чужие заначки, карманы, угрозы расправы над слабыми и несбыточные обещания вернуть долги. Курт даже прикинул, что за двадцать минут у него должно быть то, чего он сегодня желал, и злился, если ждать приходилось дольше запланированного.