Эпоха Век - Бабы дуры

– Василь, тебе уже двенадцать лет, а всё никак не привыкнешь к дверному звонку, сразу кошки в дыбошки, когда раздаётся его трель. Ло-жись, старичок, спи, разве к нам приходят чужие? А если это, как обычно, сектанты, так у меня для них много вопросов припасено, а ответов ещё больше, они быстро от меня отстают, когда я начинаю им пересказывать идеи марксизма-ленинизма.

– Серёжа?! – Марковна открыла дверь, улыбнулась, – чудеса, я только что тебя вспоминала. Василь Василич, куда подевался, выйди, встреть гостя.

– Да ладно, Зося Марковна, он никогда меня не любил, – молодой мужчина улыбнулся, – но, не смотря на это, я принёс ему кое-что вкусненькое. Куда ставить пакеты?

– Зачем же ты так тратишься? У меня всего достаточно. Торт, фрукты, такое дорогое вино, спасибо, конечно, но мне одной столько не съесть.

– А холодильники для чего придумали? – Сергей был наигранно весел, – а вино – это же ваше любимое, будете пить потихоньку, оно от времени только лучше становиться.

– А если я люблю бриллианты больше вина, ты что, бриллиантам меня будешь одаривать?

– Вот выгорит моё дело, я вам не только драгоценности, личный лимузин предоставлю, – Сергей нагнулся и поцеловал руку Марковны.

– Я и водить-то не умею, поздно в шестьдесят один год учиться. Это не в шестнадцать.

– Я водителя личного дам, молодого, красивого.

– Вот уж это вообще ни к чему, куда мне ездить? В собес за пенсией?

– А что? Представьте, подъезжает к собесу лимузин, из него выходит обаятельная пожилая дама, ваши ровесницы попадают от зависти.

– Ну, шутник, – Марковна засмеялась, – господи, да в этом пакете вся моя пенсия! Витамины для кота, консервы, я видела в магазине, сколько они стоят! Не балуй старого ревнивца, он больше к ливерной колбаске привык. А что в этой красивой коробочке?

Сергей смутился, рука лежащая на столе дрогнула, Марковна замети-ла это и ждала ответа.

– Это тоже витамины, но для вас.

– Понятно, я тоже старуха, как и мой кот.

– Да что вы, – Сергей улыбнулся какой-то натянутой, неискренней улыбкой, – вашего оптимизма хватит на десяток молодых людей. Этот продукт изготовлен в Германии и считается практически средством от старости, фирма прекрасно зарекомендовала себя на мировом рынке, пол-ный курс этого препарата и организм омолаживается лет на десять- двенадцать, – поджав губы, Сергей помолчал несколько секунд, а потом продолжил, – вы начинайте принимать эти капсулы прямо с сегодняшнего дня, как и по-скольку написано в этой брошюре. На второй и третий курс я принесу. Вот увидите, за этим средством будущее, мы с вами, Зося Марковна, озолотимся. Только в этом бизнесе главное опередить конкурентов, бизнес вообще штука сложная, счёт идёт не на дни, а на минуты.

– Чем же я могу тебе помочь? – Марковна села на стул и, подперев щёку рукой, с недоумением посмотрела на Сергея.

– Я уже вложился в этот проект, но мне не хватает определённой суммы.

– Господи, да у меня и сбережений никогда не было, большая часть зарплаты на книги уходила. Я могу сдать их в букинистический магазин.

– Да бросьте вы, Зося Марковна, – Сергей досадливо махнул рукой, – сейчас это никто не читает, да и стоит всё копейки. История переписана.

Первый раз Марковна слышала в голосе Сергея столько пренебрежения. Его холодный, колючий взгляд, брезгливое выражение лица испугал учительницу. Вероятно, испуг отразился на её лице и в свою очередь охладил Сергея, он заискивающе улыбнулся и, сжав руки Марковны, лежащие на столе, уже прежним, ровным голосом сказал:

– Это всё не то, Зося Марковна, необходимая мне сумма денег на несколько порядков выше, причём в иностранной валюте.

Мужчина оглядел кухню, смерил высоту потолка взглядом и, потерев переносицу, окунулся в воспоминания:

– Как мы с ребятами любили приходить к вам. Помните, как вы поили нас чаем с ежевичным вареньем?

– Да-да, Серёженька, помню, – на глаза Марковны навернулись слёзы, – ты ещё капнул на рубашку и пятно расплылось, как от чернил. А помнишь, как на футбольном поле ты в шортиках и в майке грязной, ушастенький, конопатый, всё старался мяч в ворота команды из параллельного класса забить? Коленки сбитые, чумазый, но самый шустрый, на последней минуте победный гол забил. Мы с ребятами так хлопали, кричали вам: «молодцы». А ещё помнишь…

– Зося Марковна, – Сергей перебил поток воспоминаний учительницы, сжав её руки чуть сильнее, чем можно было, – мы с вами вволю повспоми-наем знаете где? В тёплых краях, на Канарах, к примеру. Только надо чуть постараться, кредит мне сильно поможет, но нужен залог.

– Я всё поняла, Серёжа, – Марковна высвободила свои руки из цепких рук Сергея, – что ж, надо так надо. Не хотелось бы мне на старости лет без крыши над головой остаться. Ты уверен, что всё будет в порядке?

– Да что вы, Зося Марковна, если бы не был уверен в успехе, разве я пришёл бы к вам? – Сергей всплеснул руками, – я каждый месяц буду га-сить проценты, а если вдруг, – Сергей поднял палец вверх, – подчёркиваю, вдруг что-то пойдёт не так, я продам свою машину, – он улыбнулся с сар-казмом, – она у меня две ваши квартиры стоит.

Вот сейчас бы и спросить старой женщине, почему бы ему сразу не продать его великолепную машину, но Сергей опередил:

– В любом бизнесе надо выглядеть респектабельно, поэтому машина мне очень нужна, а как же иначе? Дорогой мобильный телефон, – Сергей похлопал себя по отвороту пиджака, – костюм от Гучи.

– Да разве в этом дело?

– Конечно, – Сергей вскочил со стула и, сунув руки в карманы брюк, крутанулся на триста шестьдесят градусов, – тем, с кем я начинаю работать, нужен лоск, впечатление. Кто будет иметь дело с босяком? Они по моему виду должны сразу представить, что у меня, по меньшей мере, пару миллионов долларов в швейцарском банке отложено.

– Неужели разговор идёт о таких огромных деньгах? – Марковна ахнула.

– Подождите, Зося Марковна, скоро о миллиардах будем говорить, – Сергей поцеловал руку учительницы, – так я заведу за вами завтра? Без вас в банке ну никак нельзя.

– Хорошо, Серёженька, хорошо, завтра так завтра.

– Вот и прекрасно, побегу я, надо ещё в институт забежать, ректор уйдёт, а мне надо с ним кое-какие вопросы по поводу моей диссертации обсудить.

– И как же ты всё успеваешь? – покачала головой Марковна, – всё учишься и учишься, как был в школе прилежным, так им и остался, молодец. Скоро, поди, профессором станешь. А ещё на двух работах, я горжусь тобой.

– Это всё вам спасибо, Зося Марковна, вы меня старанию, целеуст-ремлённости научили.

Сергей, уже стоя в прихожей, поцеловал руку учительнице.

– А экзамены тяжело сдавать?

– А по поводу этого есть анекдот, – Сергей, не выпуская руку Марковны из своей, щёлкнул пальцами другой, – посылает господь Гавриила по-смотреть, чем студенты занимаются. Возвращается архангел с докладом, говорит, всё институтское общежитие зубрит, ночи не спит, а в двенадцатой комнате вино рекой, гуляют, танцуют. Второй раз посылает господь архангела, тот возвращается и докладывает, во всём общежитии всё, как и было, зубрят, друг у друга конспекты переписывают, а в двенадцатой комната ещё шумнее, песни горланят, пьют, танцуют. В третий раз посылает господь своего помощника, тот приходит и рассказывает: «всё общежитие по-прежнему зубрит, а в двенадцатой комнате истово тебе, господь, молятся». «Вот двенадцатой комнате и помогу». Вот так, и я бога не забываю, в церковь хожу и всегда свечку ставлю. Василь Василич, прощай, уважаемый, Зося Марковна, завтра я в девять ноль-ноль подъеду.