Александра Хадрид - ХРОНИКИ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО МИРА. Книга 2. Навстречу свету

Тогда я поехал в тот городок. Меня встретила пустота, холодный ветер и серые волны Тихого океана. По улицам от дома к дому перебегали запуганные жители. Я поселился в заброшенном здании, а ночью вышел на улицу и стал ждать.

Тогда он и показался.

По набережной быстро шли люди. Увидев их, вампир набросился на жертв и безжалостно убил, выпив кровь. Потом заметил меня. Когда он оказался рядом, я молниеносно встал и прижал вампира лицом к скамейке, на которой сидел.

– Что ты творишь, вампир?! – зарычал я. – Кто ты такой, чтобы убивать жителей этого города?!

– Какое тебе дело?! – огрызнулся он.

Я вывернул руки и легонько сдавил шею.

– Кто?!

– Джейсон я, Джейсон!

– Фамилия?..

– Крит!

Я в изумлении отпрянул. Вампир тут же встал. Этот образ… Злые глаза, обнаженные клыки, стекающая каплями кровь вокруг рта. Неужели это Джейсон? Светловолосый мальчик, который мастерил фигурки в лесу?

Воспользовавшись моим замешательством, он исчез.

В ту же ночь я уехал из этого проклятого места. Находиться там было невыносимо.

А дальше произошла история с его родителями, которых он так ненавидел и за которых так рьяно мстил. Пять раз он меня находил. Пять раз лес в драку. Пять раз уходил полумертвый.

Шестой случился в Аскатрале. Полумертвым ушел я, но победителем. Кори спасла меня, вылечив смертельную рану.

И вот теперь, по прошествии стольких лет, светловолосому мальчику, мечтающему о войне, удалось посадить меня в Касхат.

Во что же все-таки жизнь превращает людей. В чудовищ. В убийц. В монстров.

В животных.

Меня это тоже не обошло стороной.

Родители говорили мне, что я особенный. Поэтому я сильнее остальных соседских мальчиков, быстрее бегаю и думаю. Не всем это нравилось. Отец ненавидел меня с рождения. Сверстники презирали и издевались, пока я силой не заставил их уважать себя. Единственным оплотом любви и теплоты была моя мать. Она гордилась мной.

Я и вправду был особенным. И дело не в силе или быстроте.

Я не убивал. До ста девятнадцати лет я никого не трогал. Ни людей. Ни животных. Даже насекомых. Я любил жизнь во всех ее проявлениях, и не понимал, зачем ее нужно отнимать. Все удивлялись, как это возможно, ведь наперекор инстинктам не пойдешь. А я шел.

В раннем детстве я чувствовал себя изгоем. Никто не объяснял мне, кто такие Ищейки, но «адово отродье» гоняли отовсюду. Пока я не доказал всем в семнадцать, что тоже чего-то стою. Пусть Ищейка, пусть сильнее остальных и не убиваю. Я работал в шахте, мне хорошо платили: тогда требовались сильные работники. Дома меня ждала горячая еда и добрые глаза матери. И пусть меня ненавидели брат и отец, жизнь до ста лет казалась мне сказкой.

А потом все полетело к черту.

Когда мне исполнился сто один год, за мной пришли Ищейки. Они забрали все. Семью. Друзей. Работу. Счастье.

Меня привели в жуткое каменное место, которое они называли Расталем. Поставили на колени в центр пентаграммы, встали кругом и начали читать заклинание.

Я помню только всепоглощающую головную боль. Как будто твои мозги шпарят, варят, жарят, выворачивают наизнанку и завязывают узлом. Затем – щелчок в сознании. Как переключатель. Они выключили настоящего меня, но не до конца.

С тех пор резко начали чернеть глаза, волосы и крылья. Но я по-прежнему не убивал. Удивление сменилось недоумением, затем злостью. Меня уговаривали, провоцировали, вскоре дело дошло до силы. Но все без толку. Мне долбили и долбили: «цель Ищеек – освободить мир от ужасных существ», на что я им отвечал: «А Ищейки – не ужасные существа?»

Через девятнадцать лет им это надоело. Они избили меня до полусмерти, а потом сказали, что убьют, если до заката я не лишу жизни свою первую жертву. Я выбрал свою жизнь.

В ту ночь заевший переключатель выключился до конца. И не стало «Ищейки, который не убивает». Убийство вампира, который избивал своих детей, запустило процесс формирования истинного Ищейки.

Я помню, как колебался в то мгновение перед ударом. Я задумался о том, кто я такой, и кем собираюсь стать. А потом понял, что выбора у меня нет.

…Шли годы. Сила, которой обладали жертвы, их жизненная энергия переходили ко мне. Убийства приносили мне удовольствие. Они стали так же жизненно важны, как воздух и вода. Как наркотик. Я утонул с головой в этом своеобразном удовольствии без возможности возврата.

Период с пятисот до тысячи лет я называю «Темным временем». Я не знал милости. Не знал жалости. Мне нужно было только «еще» и «больше». Я беспощадно убивал, вырезая целые поселения. Вскоре моей фишкой стало сжигать их. Мне было плевать, есть ли там невинные люди, женщины, дети и старики. Только лишить жизни. Получить силу. И сжечь.

Тогда в мире начались войны, между Ищейками пошла борьба за власть. Жертв было много, все становились сильными и стремились занять место главы.

Это удалось мне. Тогда нами правил тиран. Мы называли его Мастером. Как оказалось, настоящим мастером оказался не он. А я.

Но по-настоящему я наслаждался властью недолго. Мне перевалило за тысячу, между Ищейками снова пошли разногласия. Это нервировало, злило и раздражало, вызывая приступы ярости. И резню.

Казалось, всю прошлую тысячу я глубоко спал. И однажды проснулся, со страшным осознанием того, что творю. Если раньше я убивал, не раскаиваясь, даже не задумываясь, то теперь, убивая лишь в приступах ярости, но беспредельное количество человек за раз, ко мне возвращалось сознание. Начиналась внутренняя борьба между «что же ты наделал?! Смотри, сколько крови на твоих руках! Разве так можно? Разве такое существо, как ты достойно жизни?!» и «Успокойся. Такой ты есть. Таким ты родился». Казалось, что тот, прежний Кай, снова вернулся. Он кричит, что я не должен быть таким. Переключатель внезапно замкнул, и совесть требует ответа. Тогда я вскакивал и в ярости разбивал что-нибудь о стену. Осколок царапал руку, выступала кровь. Кровь на моих руках. Потом объявлялся очередной Ищейка, требующий власти. И все возвращалось к началу. Ярость. Приступ. Резня. Раскаяние.

Это приводило к безумию. Много раз я был на грани самоубийства. Но в конце всегда побеждал здравый смысл.

К двум тысячам лет я научился себя контролировать. Кончились бесконечные войны, в мире стало тихо. Я почти не убивал, а совершенствовал себя. Развивал в себе магию и бой, стал больше путешествовать, изучать разные профессии. Потом меня захватила разработка новых заклинаний.

Теперь, чтобы устроить резню, требовался критический случай, мощнейший удар по моей душе и сердцу. Но они были, и не раз. Тогда мир снова обреченно стонал и зарывался в подвалы.

Сейчас ничего не изменилось. И пусть реже, пусть я худо-бедно контролирую свои эмоции. Любой сильный порыв ярости превращается в резню. А когда рассудок проясняется, ты думаешь: «О бездна, что же я наделал!». Ты живешь с этими бесконечными угрызениями совести, боишься собственных воспоминаний, потому что знаешь – все повторится. От этого не убежать. Ни сейчас, ни потом. Снова будет ярость. Снова я стану неуправляемым, в голове будет стучать одно: «Убей, убей, убей». Это страшно. Это ужасно. Любое существо не должно быть таким. Но я такой…