Ольгерд Росс - Последняя эволюция

Перед путникам предстал огромный мост, вернее то, что от него осталось. По предварительным прикидкам, расстояние, которое когда-то покрывал этот мост, будучи в дееспособном состоянии, было почти около трех километров; может чуть больше или чуть меньше. Часть моста стояла на опорах, занесенных песком, другая часть валялась на дне пересохшего русла в совершенно непотребном виде. И если эти остатки не подлежали вообще никакому восстановлению, то те участки моста, что остались стоять на опорах, вполне неплохо сохранились, хотя ходить по ним все же было не желательно.

− Большой когда-то был мостик, − присвистнул Айкон, осмотрел грандиозные развалины.

− Он соединял правый и левый берега Волги, − ответил Вацлав, смотря на руины не то с гордостью, не то с сожалением. − Нам нужно на ту сторону, а раз моста больше нет, то придется идти пешком по дну каньона. Благо, здесь можно без проблем спуститься.

− Мы не успеем! − заметил Айкон, покосившись на солнце.

− Нет, поэтому переночуем прямо здесь, − Вацлав принял решение, но, увидев испуг в глазах спутника, постарался пояснить детали. − Мы забаррикадируемся на этой части моста. Она уцелела, выглядит прочно. Мне кажется, она нас выдержит. Навалим перед ним мусор; камни; все, что попадется под руку. А потом разожжем костер на нашей стороне и будем отгонять волколаков огнем. Ночка будет еще та!

− Разве эти твари испугаются огня? − поинтересовался Айкон.

− Должны! − Вацлав засучил рукава своей рубашки и принялся тягать здоровенные камни, стараясь уложить их так, чтобы к мосту не осталось никаких подступов. − Баррикаду я возьму на себя, а ты собери все, что может гореть. И постарайся выкопать побольше корней верблюжатины, они горят дольше всего, и их можно использовать в качестве факела.

Прекрасно зная, что Вацлав называл верблюжатиной верблюжью колючку, Айкон начал именно с нее. Копать корни было немного неблагодарным делом: не всегда можно было найти даже самый маленький корешок, ведь они уходили довольно глубоко. Айкону пришлось спуститься немного вниз по склону каньона, где он смог найти несколько так необходимых ему корней, которые, выбравшись из земли, тянулись прямо по песку, доползая таким образом до небольшого пруда под мостом, который был неким случайным ответвлением уцелевшей речушки. Корни были толстые и не собирались так просто отрываться от почвы, поэтому Айкону пришлось потратить целый час, чтобы обрубить достаточное количество корней своим походным и уже изрядно затупившимся ножом. Поднимаясь наверх, юноша не забывал подбирать горючие материалы, чтобы было чем поддерживать костер, но в основном его добыча складывалась из сухостоя, который должен был прогореть в считанные минуты.

Вацлав, создавая баррикаду, натолкнулся на целые залежи трухлявой древесины, которая тут же была брошена на растопку, но, на счастье, среди общей кучи трухи нашлось целых два крепких и довольно больших полена. Айкон, увидев, что дрова, пролежавшие под песком около тысячелетия, выглядят как новые, засомневался в том, что их стоило пихать в костер, ссылаясь на то, что древесина могла пропитаться взрывоопасной смесью, которая обеспечила консервирование. Однако выбирать не приходилось: первые завывания волколаков уже были слышны, вот только в этот раз они однозначно шли по следу людей, которые смогли избежать их прошлой ночью.

Баррикада у Вацлава получилась довольно высокая и крепкая, но для голодных и озлобленных волколаков она была всего лишь временным препятствием. Покопавшись в остатках моста, Айкон умудрился отломать кусок металлической арматуры из опор, которую он вознамерился использовать в качестве холодного оружия. Вацлав же достал из загашника единственный на их маленький отряд пистолет-пулемет и положил его рядом с собой. Такое оружие не было редкостью. Айкон видел множество самых разнообразных автоматов и пистолетов в своей когорте, даже парочку здоровенных ракетных установок. Дефицитом были патроны. Правильного способа их изготовления никто не знал, поэтому каждый патрон был на вес золота. У Вацлава же их была целая куча. Еще одно доказательство того, что разыскиваемые им старинные бумаги были очень ценными, раз Орм, старосты когорты, выдал полный боекомплект.

Костер поначалу не желал разгораться: то его задувал ветер; то спичка потухала прежде, чем ее успевали донести до заложенных посреди трухи и сухих веток клочков бумаги. Где-то попытки с десятой Вацлаву удалось разжечь огонь, но по его примерным подсчетам, горючих материалов могло не хватит до утра. Айкон подполз к краю моста и посмотрел вниз. Путей к отступлению он не нашел, ведь высота была приличная и амортизирующие суставы здесь уже не спасли бы. Оставалось лишь надеяться на то, что волколаки не смогут добраться их.

Первая половина ночи прошла спокойно. Айкон и Вацлав почти не спали, лишь изредка закрывая глаза и дремля несколько минут. Костер исправно горел, скрывая запахи людей своим дымом. Изредка он вспыхивал синим или зеленоватым цветом, когда в языки пламени попадались сконцентрированные в древесине химические соединения меди, бора или индия. Волколаки, как и прочие животные до них, всегда стремились уйти подальше от запахов дыма и гари, которые ассоциировались у них с бесплотным свирепым убийцей, сжигавшим их заживо. Однако весь горючий материал уже подходил к концу, костер медленно догорал, питаясь всего тремя палочками. Дыма становилось все меньше. Пару раз несколько волколаков прошли мимо, не заметив двух людей, спрятавшихся за баррикадой, но скоро они должны были почуять запах своей добычи даже сквозь дымящиеся корни верблюжьей колючки. Это был лишь вопрос времени.

Счет времени бессонной ночью был утерян. Айкон не мог точно сказать, сколько минут он честно следил за костром, а сколько впадал в кратковременный сон. Все это напоминало ему опять все то же первое дежурство в когорте, правда, волколаки, бродившие совсем рядом не давали возможности расслабиться и представить, что за твоей спиной находятся безопасные стены. Вацлав же умело скрывал свой страх, ведь на счету у него была не одна вылазка за пределы когорты. Этот ветеран побывал практически во всех доступных ему уголках Земли, включая жаркие просторы Африканского континента.

− А какая ситуация была для вас самой сложной? − прошептал Айкон, решив скоротать ночь за разговорами. − Я имею в виду, какой поход был самым трудным?

− Наверное, мой путь между когортами в Якутии, − так же шепотом ответил Вацлав, протягивая юноше несколько порядком подсохших пряников. − Расстояние было маленькое, можно было преодолеть его за день и полночи, но оно вылилось для меня в самое жуткое путешествие.