Татьяна Малько - Ледяная Леди

– Что ж, юные леди, я попрошу вас забрать Максима домой и не приводить больше в школу. Думаю, самым разумным решением будет перевести его на домашнее обучение. Но это мы уже обсудим с вашими родителями. Я бы хотела увидеть их на этой неделе в школе. Всего доброго! – с этими словами миссис Доррит резко, что свидетельствовало о бушующих в ней эмоциях, развернулась на каблуках и отправилась восвояси.

Нам не оставалось ничего другого, как отправиться домой пешком. Дожидаться автобуса совсем не хотелось, да и по пути будет время все обдумать и решить, что именно и как стоит сообщить маме. На улице, к счастью, стояла вполне сносная погода, и даже периодически проскальзывало солнце. Обступив Макса с обеих сторон, словно охраняя, мы пустились в обратный путь. Выжать из брата хоть какую-то информацию по поводу происходящего не представлялось возможным, и, сделав пару попыток, мы всю дорогу провели в молчании, каждый в своем. Когда до Джибелоу оставалось не более полукилометра пути, мы с Жанной решили, что поговорим с мамой после обеда, когда младшие уйдут спать, а до возможного приезда папы еще останется время. Что-то подсказывало, что отца в это дело посвящать не стоит. Пока.

К огромному удивлению и разочарованию, автомобиль отца мы заметили прямо у крыльца еще до того, как приблизились к нему. Внутри же не оказалось никого. Дверь была незаперта. С Жанной и Максом мы вошли в коридор, где в беспорядке валялась обувь, какие-то коробки и тряпки. Курточку Лили мы обнаружили брошенной на стуле, рядом с дверью. Что-то подсказывало, что нужно оставаться дома до возвращения родителей, поэтому лучшее, что можно было сделать, – это разогреть обед себе и Максу и поесть. За этим-то делом нас и застала Юлия, которая была послана мамой, чтобы сообщить подробности случившегося.

Следует сказать, что Юля закончила школьный курс задолго до переезда, перескакивая через классы, что давало ей огромное преимущество перед сверстниками. Преподаватели старшей сестры отмечали ее уникальные способности и прочили светлое будущее, которое, однако, было отложено на неопределенное время: для продолжения учебы требовались немалые средства, которых у нас пока не имелось. Предполагалось, что на новой должности папа сможет неплохо заработать, что позволит Юлии вернуться к продолжению обучения в обычный срок, без опережения. Она потеряет запасенное время, но не саму возможность получить серьезное образование. Так планировалось, но, к сожалению, не случилось. После произошедшего в Джибелоу Юле пришлось отказаться от выбранной ею профессии, как и от мечты стать свободным писателем. Теперешнее ее занятие не оставляет времени ни на что другое и хочется верить, что приносит хоть каплю удовольствия, во что лично мне верится с трудом.

Тем не менее, стоит вернуться к тому, что произошло в тот памятный декабрьский вечер. Юлия похвалила нас за самостоятельность и не отказалась от горячего морса. Во время розысков у Холодного Озера она жутко замерзла, что после обернулось для нее долгой простудой. Кашель мучил ее до самой весны. Потом говорили, что виной всему Ледяная Леди, которая не любит тех, кто пытается ей помешать.

– Девочки пропали, – сообщила сестра, обхватив озябшими руками теплую чашку в надежде немного согреться.

Рассказывая о Джибелоу, я упустила одну деталь. Детей в деревне было очень мало. Не считая нас и нескольких местных мальчишек, которые уже заканчивали школьный курс, вы не нашли бы здесь ни одного ребенка. Поэтому приезд школьного учителя стал для Лили событием, радостным и грустным одновременно. Грустным – от того, что пришлось попрощаться с обществом брата, который, несмотря на свою молчаливость и склонность к уединению, до этого частенько составлял ей компанию в прогулках и играх на чердаке. Мы с Жанной были слишком взрослыми, Юля общалась с Лили только, когда укладывала младших спать. Теперь же малышка постоянно оставалась одна и большую часть дня проводила у окна, ожидая нашего возвращения, чтобы хоть немного поиграть с Максом и расспросить нас с Жанной о делах в школе.

Но как-то вечером на пороге дома появилась девочка, которая стала для Лили радостью. Хрупкая, тоненькая, белокурая, с нежными голубыми глазами – чистейший ангел. Она и характером обладала неземным. Наша непоседливая Лили рядом с ней казалась сорванцом. Тем не менее они с Катринкой подружились, да так, что не расставались с друг другом все время, пока девочка гостила у нас. А приходить она стала часто: мама вызвалась помочь молодой жене учителя, которая только-только оправилась после тяжелых родов и, кроме дочери, ухаживала за маленьким Питером, чье досрочное рождение задержало прибытие семьи в Джибелоу. Из-за него-то мы и приступили к занятиям позже остальных.

Справедливости ради стоит сказать, что Катринка хлопот маме не доставляла вовсе, скорее наоборот, она стала незаменимой для Лили. Своим мягким характером девочка сумела расположить сестру и, несомненно, оказывала на нее умиротворяющее действие. Длинными зимними днями Лили и Катринка играли вместе в детской, а в хорошую погоду – в саду. Зима в Джибелоу оказалась более приветливой: солнечные дни теперь случались гораздо чаще, и среди деревьев появилась целая россыпь снежных скульптур. Дочка учителя обладала удивительной способностью к созданию красоты: благодаря ее маленьким ручкам среди непроходимых садовых зарослей появились грациозные животные, которые издалека казались настоящими. Лили и Катринка не только лепили из снега, но и раскрашивали его в разные цвета. Особенно удачной получилась рысь, которая притаилась за ежевичными кустами и замерла в ожидании добычи. Я не удивилась бы, если б кто-то посторонний, случайно забредший в сад в позднее время, бросился от нее наутек. Справившись с домашними заданиями, мы с Жанной частенько присоединялись к играм девочек и помогали им наполнять наш дикий сад живыми существами. Грузная медведица, хрупкие олени, приземистый носорог, целая стая птиц – каждый старался во что горазд, населяя заросли обитателями. Были среди них и сказочные: эльфы, русалка, гном, единорог. Утомившись, мы часто играли в прятки. Конечно, спрятаться в зимнем саду было сложнее: деревья стояли голые, кусты просвечивали, построек не было, не считая маленького дровяного сарая, но при желании всегда удавалось отыскать укромный уголок. Сложнее всего было находить Лили. Я уже упоминала о ее способности исчезать и замирать в неподвижности. Кроме того, только Лили могла присутствовать одновременно в нескольких местах. Казалось, минуту назад она вертелась под ногами – и тут же испарялась и оказывалась в совершенно противоположной стороне сада. Лили обладала несовместимыми чертами характера: непоседливость, суетливость и взбалмошность сочетались в ней с кротостью, мягкостью и осторожностью. В ней словно боролись два противоположных начала: мама говорила, что в Лили есть понемногу от каждого члена семьи, а папа называл ее «хамелеоном».