Валерий Ледник - Корона Эридана

– Мне вот только непонятно, зачем светлейшему князю надо было отстраивать Полоцк, Софийский собор, основывать новые города Кукенойс, Герцике и Менск, если скоро недруги предадут их огню. А так меня всё более чем устраивает, пожалуй я даже не буду заготавливать дрова на зиму. Поскольку в мороз я, думаю, отогреюсь у грандиозного костра, в который Ярославичи превратят полоцкую землю, – глядя в пол, спокойно добавил Вадил.

Всеслава снова затрясло, подойдя к дверям, князь открыл их и приказал:

– Стража! Возьмите Вадила и швырните его в поруб! Ты, Вадил, у нас любишь прятаться в темноте, после сундука яма тебе должна понравиться! – с ядовитой усмешкой произнёс Всеслав. В терем ввалились дружинники и взяли Вадила под руки, на что он лишь покорно поклонился князю.

Всеслав отпустил всех собравшихся, и когда народ стал расходиться, епископ Никифор приблизился к князю.

– Какое у вас ко мне дело, ваше преосвященство? – устало спросил Всеслав.

– Ваша светлость осознаёт, что я не упомяну о его планах, но вынужден немедленно сообщить митрополиту о подготовке похода, а он в свою очередь предупредит киевского князя Изяслава, – с волнением сказал Никифор.

– Конечно, я всё понимаю, оповестить митрополита – это ваш долг, но это не имеет никакого значения, так как войско князя Изяслава находится вдали от новгородских земель и Ярославичи всё равно ничего не успеют предпринять, – ответил Всеслав.

Выйдя из терема, мой отец обратился к Ратимиру:

– Почему Вадил возразил князю, он что, не знал, чем всё это для него закончится? Ему ведь просто нужно было промолчать в конце, или он правда ненормальный?

– Вадил очень умён, иногда мне кажется, что слишком. Ты не смотри, что он ведёт себя как скоморох, Вадил получил хорошее образование и обучен сражаться, как закалённый дружинник. У меня есть только военное мужество для битв с внешними врагами, но Вадил обладает ещё и личной храбростью бороться со страхами и глупостью окружающих. Ничего, князь Всеслав вспыльчив, но отходчив, скоро он выпустит Вадила, – произнёс Ратимир.

– А что это за нелепый лук, из которого Вадил сегодня стрелял, я таких раньше никогда не встречал? – с интересом спросил отец.

– Он составной из дерева и роговых пластин, его купили у печенегов. Когда-то в союзном набеге с киевлянами отца Вадила поразила смертоносность этого оружия кочевников, и он решил, что его сын освоит убийство из подобного лука. Натаскивал Вадила, как луком пользоваться, степной пленник, привезённый его отцом. Несмотря на странный вид, этот лук намного мощнее и точнее обычного, он оригинален, как и его хозяин. Помни, Горислав, не всё, что выглядит дурацким и смешным, является таковым в действительности.

В следующие два дня полоцкий князь был занят организацией нападения на Псков, потом было объявлено о созыве в Полоцке вече. Вадила продержали в порубе до окончания приготовлений и освободили.

Утро было на удивление тёплым и ясным, лучи солнца проникли в каждый закуток огромного города, где под невероятно чистым синим небом стояла уже привычная торговая суета.

Годы спустя, сын князя Всеслава, Борис, рассказал мне, что в тот день ещё с рассветом князь Всеслав отправился к берегу Двины, откуда его на лодке перевезли на остров в монастырь. Недалеко от острова возвышался Софийский собор, но Всеслав предпочитал помпезной и величественной Софии скромную церковь Иоанна Предтечи. В этом небольшом храме были захоронены князь Изяслав Владимирович со своими сыновьями: князем Всеславом Изяславовичем, погибшим ещё ребёнком, и блистательным князем Брячиславом. С церкви Иоанна началось возрождение Полоцка, именно здесь Всеслав чувствовал необъяснимое присутствие безграничной высшей мудрости и непознаваемых духовных сил. Ставя тут свечи, князь молился и размышлял о прошлом и будущем Полоцка.

Всеслав сидел, глубоко задумавшись, когда послышались уверенные шаги и двери храма открыл Вадил.

– Ну как, порассуждал в темнице о жизни? – тихо и спокойно сказал Всеслав.

– Да, светлейший князь. Наказание было необходимым, наверное, даже недостаточным, я пересёк грань дозволенного на совете, – ответил Вадил.

– Послушай, Вадил, я понимаю твои опасения по поводу предстоящей кампании. Признаться, мне и самому не нравится вся эта затея, и решение далось мне очень нелегко. Но у меня просто нет выбора. Купцы не врут, над нашим княжеством нависла огромная опасность. Я считаю, что в эти сложные времена нам всем нужно держаться вместе, и я бы хотел, чтобы ты сопровождал меня в походе на Псков. Я знаю, что тебе это не по душе, и я не буду настаивать, если ты откажешься, – произнёс князь и внимательно посмотрел на Вадила.

– Чтобы ни случилось, я не оставлю вашу светлость в беде. Я стану верно служить вам на этой войне, – сказал Вадил. Всеслав ухмыльнулся и похлопал Вадила по плечу.

Внезапно зазвенел вечевой колокол Софийского собора, словно сама святая София призывала полочан к единству в трудный час. Народ потянулся к торговой площади Полоцка, Великому посаду. В числе горожан был и я с отцом. На специально сооружённом помосте я увидел князя Всеслава, облачённого проще, чем обычно, в добротный чёрный плащ – мятль. На ногах Всеслава были тёмно-синие шёлковые штаны, заправленные в высокие чёрные сапоги, на одежде полоцкого князя в этот раз не было ни узоров, ни украшений. Всеслав обратился к обывателям Полоцка, его речь гулко поднималась над посадом, заставляя полочан замолчать и затаить дыхание:

– Отважные жители Полоцка, вы те, на кого опирается процветание города, его величие и слава его. Вы мужественно сражались рядом с Брячиславом при Судомире и привели к покорности новгородцев и киевлян. Вы подчинили многие племена Прибалтики и в вашей власти все крепости от Кукенойса до Менска. Вы, прослывшие, как народ справедливый, воззвавшие к Богу и получившие его благодать через строительство собора святой Софии. И я пришёл спросить у вас, чего желаете вы, так как враги посягают на честь земли нашей.

Полочане! Вы все ведаете о беззакониях, творимых на Руси Ярославичами. Подобно своему отцу, они притесняют младших братьев и устраивают бесчинства и гонения на порядочных людей.

Для вас не новость, что после победы Полоцка по мирному договору Брячислав и его потомки стали соправителями Киева. Однако когда мой отец умер, Ярославичи нарушили обязательства, не приняв меня новым соправителем, чем оскорбили Полоцк. У меня уже есть достойнейший из городов, и мне не нужен их Киев, но воспользовавшись молчанием Полоцка, старшие Ярославичи расправились с нашими союзниками.

Сегодня они пошли ещё дальше, они избили и ограбили полоцких купцов, чем открыто бросили нам вызов.