Валерий Ледник - Корона Эридана

Отец оделся, осмотрел коня, после чего все всадники отправились в Полоцк. В дороге Вадил был весел.

– Крепкая карга, знали бы о таких способностях раньше, наняли бы её тягать плинфу для Софийского собора, а то лошади не справлялись. Может и прочие старухи в Полоцке лишь прикидываются немощными и ими можно заменить кобыл и грузчиков?

Нужно срочно подумать о том, чтобы принять её в войско. Лучница из подслеповатой ведьмы, конечно, никудышная, ещё ошибётся и своих перестреляет, зато на корабле погребёт за десятерых, только кто-то зрячий должен предупредить её, когда начнётся берег, а то ладьёй будем стучаться в полоцкие ворота.

А если эта седая оторва неожиданно нападёт на Новгород с дубиной, так и воевать не придётся, Новгород окажется разрушен, и с нас взять нечего. Объявим, мол, просто злая она в последнее время, и с головой у неё не всё в порядке, – с усмешкой сказал Вадил.

Затем Вадил обратился к моему отцу:

– Ну что, перевёртыш, ты живой? Наверное, у ведьмы аллергия на запах псины. С другой стороны, найти хорошего пушистого зверя в лесах всё сложнее, а карга, видимо, мёрзнет в своём сарае зимой. Вот и решила тебя напугать, чтоб ты превратился в волка, а потом сладить из тебя тёплый воротник.

Вадил потешался над Драганой и отцом весь путь назад, развлекая князя Всеслава и Ратимира. Отец не обижался, ведь перед этим Вадил спас его.

Из всех возвращавшихся в Полоцк особенно ошарашены были дружинники. По приезду в город князь получил с них клятву никому не рассказывать о случившемся.

В год 6573 от сотворения мира, князь Всеслав собрал отлично подготовленное и снаряжённое войско и отправился с ним в Псков. Князья Ярославичи были слишком заняты войной с Тмутараканью, чтобы остановить Всеслава. Кроме того, полоцкий князь пустил слух, что планирует поход на Новгород, и новгородцы мобилизовали ратников на оборону своего города, оставив путь на Псков открытым.

Зная, что Псков хорошо укреплён, Всеслав заранее нанял в Византийской империи специалистов по осадным работам. Моему отцу поручили сопровождать инженеров и снаряжение. Дорога оказалась очень долгой.

Когда византийцы, прибывшие с полочанами, наконец увидели Псков, они ужаснулись, и заявили князю, что город неприступен. Тем не менее, были сооружены тараны, вороны и приставные лестницы на колёсной платформе.

Построив ополченцев, Всеслав произнёс:

– Полочане, вся Русь наблюдает за тем, что здесь происходит. Ярославичи считают, что полоцкое войско уже не то, что прежде, что мы превратились в жалкое отребье и не можем себя защитить, а дни славы Полоцка навсегда в прошлом. Сегодня у вас появился шанс доказать всем, что это не так, продемонстрируйте этим трусливым тварям, на что мы способны, и пусть враги содрогнутся, узрев вашу силу и отвагу.

Воодушевлённые полочане окружили наиболее уязвимые части детинца и с яростными криками пошли на штурм. Но поднятие стенобитных машин на возвышенность под приличным уклоном снижало их эффективность. Кроме того, и сам подъём по скользкому склону был тяжёлым.

Псковичи с лёгкостью отбивали все атаки с крепостных площадок. В ратников Всеслава стреляли меткие лучники, полочан забрасывали камнями и обливали кипятком, полоцкие воины падали замертво или, истекая кровью, скатывались с косогора. Ответные действия полоцких лучников по псковичам редко приносили успех. Жители Пскова смеялись над Всеславом и осыпали его проклятьями.

Проваливался один приступ за другим, волны нападавших постоянно сменялись, полочане упорно делали всё возможное, но ничего не получалось. Первые несколько дней они ожидали, что вскоре захватят город и подбадривали друг друга. Но тянулись недели и, хотя полоцкие воины стойко переносили все тяготы, постепенно вера в победу начала их покидать. А потом люди всё чаще стали вспоминать, что Псков не такое уж богатое место, а дома в Полоцке у них много дел, и они терпят убытки, тратя время на войну.

Природа под Псковом запомнилась отцу туманной дождливой погодой и бедностью дичи в сравнении с лесами Полотчины. Сам город и его окрестности были наполнены атмосферой скудности и суровости. Псков, чрезмерно охраняемый для такого небольшого города, был символом бессмысленности кампании Всеслава в краях, где отсутствие трофеев сочеталось с необыкновенной воинственностью населения.

Однажды ночью Вадил, сидящий на берегу реки Великой, услышал какие-то шорохи. Развернувшись, он заметил недалеко от себя группу людей с вёдрами, они, крадучись, приближались к реке.

Странное поведение воинов вызвало у Вадила интерес, и, когда они зачерпнули воду и подались в сторону детинца, Вадил пошагал за ними. Ратники направились к растущему на холме кустарнику и скрылись в нём. Обследовав заросли, Вадил обнаружил замаскированный подземный ход.

О своём открытии Вадил никому не сказал. И когда окончательно стемнело, он решил пробраться в Псков. Не стоит и говорить, как он рисковал, но в этом был весь Вадил.

Сняв доспехи и переодевшись в наряд попроще, Вадил взобрался на склон, к подкопу. Пройдя сквозь узкий туннель, он аккуратно высунулся из ямы за стены Пскова, стражи видно не было. Тогда Вадил поднялся наружу и двинулся прочь от хода.

– Кто здесь? – послышался голос из темноты, и Вадил различил приближающийся силуэт. Не растерявшись, Вадил вынул флягу с испорченным пивом из-за пояса и вылил её на себя.

– Подожди, кажется, мне плохо! – произнёс он сбивчиво и периодически икая.

–Ходит тут всякий пьяный сброд, убирайся! – рявкнул рассерженно охранник, и Вадил демонстративно шатаясь, скрылся во мгле.

Город Псков был полон суетой, мало кто из его жителей спал той ночью. На лицах псковичей читался страх, иногда ненависть. В одном из домов двери были открыты, и Вадил заметил там женщину, успокаивающую плачущего младенца. В этот момент Вадила резко толкнули и, споткнувшись, он упал. Вадил повернулся и разобрал, что его сбила роскошно облачённая красивая девушка. Невзирая на грязный вид Вадила и исходящий от него жуткий запах пива, она извинилась, помогла Вадилу встать и отряхнула его.

Вадил смущённо поблагодарил её, девушка улыбнулась ему, а затем удалилась.

Чуть дальше Вадил встретил группу очень молодых воинов, которые клялись друг другу сражаться за Псков до смерти. Напротив стояла изба, на её пороге, глубоко задумавшись, сидел старец, чем-то напомнивший Вадилу его отца.

До утра полочанин обошёл почти весь город и вдоволь насмотрелся на осаждённых псковичей.

Назад к туннелю, избегая стражу, Вадил пробирался ползком. К счастью, его никто не поймал.

Вернувшись в полоцкий военный лагерь, Вадил долго размышлял и рассудил не сообщать князю Всеславу о подземном ходе.